У дверей, продолжая держать одну руку на выключателе, стоит крепко сбитый мужчина лет тридцати пяти – сорока в крахмальной сорочке с расстегнутым воротом и полураспущенным, сбившимся набок галстуком. Дорогие брюки, лаковые штиблеты, а пиджака почему-то нет. На поясе – мобильный телефон. Стрижка ежиком, трехдневная щетина; на лице, хранящем следы длительного кутежа, неожиданное, по-детски удивленное и радостное выражение.

Блин Поприколу (на всю лавку). Круто! А пацаны, козлы, еще заходить ломались…

В общем шуме прорезается неприятный метроном – сухой, отчетливый. Лавочник, словно очнувшись, подходит к выключателю, с которого новый посетитель уже успел убрать руку, и гасит общий свет.

Блин Поприколу. Блин! По приколу!

Лавочник. Очень приятно. А я – Лавочник.

Блин Поприколу (не понимая). С чего это тебе приятно?

Лавочник (вежливо, но с едва заметной иронией). Ну вы же представились? В ответ я как вежливый человек и хозяин лавки…

Блин Поприколу. Я?! (Внезапно сообразив, начинает заразительно хохотать.) А что! В самое темечко! Такого погонялова у меня еще не было. Блин Поприколу… (Пробует слова на вкус.) Это ты, мужик, верно подметил. Молоток! Слышь, может, по новой врубим? Мне по кайфу. Клевый бардак…

Лавочник. Лучше не надо. Хватит. Желаете что-нибудь приобрести?

Блин Поприколу. Я?! В твоей помойке?! (Его снова разбирает смех.) Ну ты хохмач, я погляжу! Нет уж, сам разный хлам покупай. Я себе прикид уже отхватил.

Лавочник (указывает на сорочку с галстуком). Вот это?

Блин Поприколу. Хренушки! Это мое старое. Родное. А местный прикид из спецзаказа сегодня с курьером обещали. От Версаче. Новье! Эксклюзив! Полная предоплата! Ты втыкаешь, кто такой Версаче?! Считай, все бабки на него запалил. Зато теперь оторвусь по полной! Надоел этот совок, просто вилы… Все, гуляй-малина: тиффози, мафиози, пицца, чинзано, текила! Вилла у моря. Телки: Клаудия Шифер от зависти сдохнет. Вместе с этим… С Ди Каприо. Точно, кинопродюсером заделаюсь. Канны, «Оскары», все звезды – мои. С детства киношку любил. Значит, сам снимать буду: по понятиям, без туфты. Не как ихние Феллини, блин!

Умолкает. Начинает шляться меж рядами стоек с одеждой.

Трогает одно, другое, скептически кривится, хмыкает.

Блин Поприколу. А к тебе я от фонаря зашел. Приколоться. Братва не понимает, ну и фиг с ней, с братвой. Им сауны подавай. Тошнит меня от саун… У тебя весело, а в сауне скучища: жара, водка… Бабы мельтешат, козы драные… (Останавливается возле потертой кожаной куртки. В искреннем восхищении.) О, куртяк! Классный куртяк! Слышь, хозяин, примерить можно?

Лавочник. Пожалуйста.

Блин Поприколу натягивает куртку. Шарит глазами в поисках зеркала и, не найдя, уходит за кулисы. Почти сразу возвращается, с натугой выволакивая огромное ростовое зеркало в деревянной раме. Ставит сбоку у стены, начинает смотреться. Принимает боксерскую стойку, пританцовывает, уклоняясь от ударов, потом проводит ответную серию, едва не разбив зеркало. Слышны шлепки кулаков в перчатках, злой голос: «Брэк! Брэк!» Шум зала, шум улицы, что-то падает, разбивается, истошный женский визг. «Я тебя на счетчик ставлю, понял? Нет, ты понял, сука?!» Выстрел. Блин Поприколу перестает скакать.

Снимает куртку. Вешает на место.

Блин Поприколу. Нет, не мое. Мелко плавал пацан. Да и зарвался. Таких учить – святое дело, а я ученый. (Окидывает взглядом ближайшие вещи.) О, кимонуха! Я в школе на карате ходил. Черный пояс? Круто! А ну-ка…

Уже не спрашивая разрешения, берет куртку от кимоно – старую, застиранную, местами порванную и грубо зашитую. Надевает поверх рубашки, подпоясывается черным поясом. Криво ухмыляясь, изобра-жает каратиста.

Качается лампа на шнуре.

Сквозняк.

Ритмичные выкрики: «Ичи! Ни! Сан! Ичи! Ни!..» На каждый счет – ответный рев группы: «…иай! …ай!» Взрывается команда: «Хаджимэ!» Блин Поприколу отскакивает от зеркала, перемещается по авансцене, ведя «бой с тенью» – без прыжков, быстрыми скользящими шагами. Проводит два-три удара ногами, отступает. Слышен шелест плотной ткани, «мясные», сочные звуки, яростный выкрик «х-ха!» Блин Поприколу сгибается пополам, хватаясь за живот, сотрясается всем телом, как от мощной серии ударов, обеими руками закрывает лицо – и падает. Судорожно срывает пояс, куртку… С минуту стоит на четвереньках, переводя дух, потом встает, очумело мотая головой.

Лавочник (сочувственно, с легкой грустью). Спарринг-партнером человек работал. Живой «грушей». К богатым клиентам нанимался. Сами понимаете, жизнь была – не сахар. Переломы, вывихи… В сорок лет – инвалид.

Блин Поприколу. Не, ну его на хрен, такую житуху! А Митяй еще каратюком быть мечтал. По пьянке вчера признался. Хорошо, что я вовремя с этим фуфлом завязал. (Глаза его загораются: в голову явно пришла какая-то удачная мысль.) Слушай, мужик! Давай я твою кимонуху куплю? И Митяю презентую. Вот прикол будет!

Лавочник. А этот ваш… Митяй – он новый костюм успел приобрести?

Блин Поприколу (азартно). Да в том-то и масть, что нет! Завтра с утреца мылился. Ты прикинь: был Митяй лабухом в кабаке, за червонец шлягеры наяривал, а здесь – королем! Авторитет! Бабок на счету до едреной фени, раз в сто больше, чем у меня. Президентский тельник возьмет, не меньше! Слышь, а что будет, если я ему кимоно презентую?

Лавочник. Если ваш Митяй примет подарок, то больше не сможет купить что-нибудь другое. Незнание закона не освобождает от ответственности. Одна вещь – в одни руки.

Блин Поприколу (задумавшись, потирает ладонью лоб). Не… Это западло будет. Я тогда Митяя подставлю. Станет потом всю жизнь по морде огребать… Не по понятиям выходит. А жаль! Такой прикол накрылся…

Подбирает с пола кимоно, пояс. С опаской, держа одежду двумя пальцами на вытянутой руке, подальше от себя, несет на место.

Хомо Дозяйка (в углу, в телефонную трубку). Да-да, я слушаю! Что? Отказано?.. (Совершенно потерянно.) Но почему?! Это несправедливо! Это… (Медленно кладет трубку на рычаг. Оборачивается, обводит взглядом присутствующих.) Отказали. И даже не ответили, почему. Трубку повесили. Я, конечно, уже привыкла, но…

Блин Поприколу (перебивая). В чем проблема, подруга?

Хомо Дозяйка смотрит на него, словно не понимая, откуда здесь взялся этот человек, и не отвечает.

Лавочник. В субсидии ей отказали. На костюм учительницы не хватало, вот она и…

Хомо Дозяйка. Я так и знала. Знала! Что здесь, что там! Никакой справедливости! Ни-ка-кой!

Всхлипывает, отвернувшись и закрыв лицо руками. Где-то далеко в очередной раз бьет колокол.

Лавочник (постепенно заводясь). Я предчувствовал, что вы опять не поймете. Почти никто не понимает. В кассе сидит чиновник. Понимаете? Чиновник, а не Воздаянье-по-Заслугам! Сидит, крутит лототрон, а потом сообщает: «Отказано». Или «Вам причитается полторы тысячи». При чем тут справедливость? Придумали себе мираж, гонятся за ним, ноги в кровь, легкие в клочья… Различенье добра и зла! Подал нищему – держи копеечку! Пнул кошку – плати рупь! Слепые, слепые!..

Блин Поприколу. Ага, точно. Лохотрон. Он самый. А вот насчет справедливости – это ты, мужик, зря. Не по делу пургу гонишь. Вот возьмем, к примеру, меня. Жил по понятиям, не зарывался, подлянок людям не строил… (Задумался.) Ну, если и кинул кого – так пусть спасибо скажет! Лохов учить надо! Чтоб клювом не щелкали. Ежели пацан без балды, пускай отращивает. А как иначе? Жить не каждый сумеет. Жить, а не мокрицей в углу ханыриться. Если припечет – зубами за глотку!.. Житуха, она баба, она крутых любит. Чтоб пройтись – как песню спеть! С душой. Слышали небось: «И тот, кто с песней по жизни в натуре, тот никогда и нигде не попадет!» Не бздеть, братва! Тогда на любом свете все путем будет, и до, и после, и вообще на круг! А ты говоришь: «справедливости нет»?! Гонишь, мужик! В натуре гонишь. (Обернувшись к Хомо Дозяйке.) Пошли его в пень, подруга. Если не хочешь опять – по нулям. Сама свое бери, и все ништяк будет. Сечешь?