Резкий сигнал тревоги разнёсся по всему полигону. Ещё через несколько секунд на его чуть притихшем фоне, прозвучали грозные команды с инструкциями:

— Всем постам! Охране встать на периметры! Побег из пятого корпуса! Применять только не летальное оружие! Сбежал крайне опасный, но и невероятно ценный мемохарб! Но применять свои умения он не может, чипы противодействия ему вживлены в тело. Избавиться от них нереально. Поэтому давить его и задерживать только физически! Повторяю: брать только живьём! Без опасного для жизни вредительства! Нарушившим приказ — смерть! Причём со всеми отягчающими для их семей последствиями. Повторяю…

Одни и те же слова звучали регулярно, с мелкими уточнениями по сути и с добавлениями. Сообщили, что мемохарб — это мужчина, лет шестидесяти на вид, ростом почти два метра. Предупреждали, что очень опасен в рукопашной. Предполагали, что попытается сбросить яркую робу арестанта, хотя это и крайне сложно. Добавили, что готов и умеет пользоваться любыми предметами для убийства.

На десятой минуте на полигоне пропал свет. На одиннадцатой — не стало и аварийного освещения. Но к тому моменту все посты и периметры уже перекрыли своими телами бойцы многочисленной охраны. Все в тактических шлемах и в полной экипировке, так что индивидуальной подсветки или приборов ночного видения хватало. Поэтому у сбежавшего подопытного существа не имелось малейших шансов скрыться.

Только полигон всё-таки являлся крупнейшим, из подобных научных центров цивилизации пьетри. Тридцать два только подземных этажа, на площади почти четыре квадратных километра. Переплетения коридоров¸ труб вентиляции, многочисленных технических тоннелей с кабелями, водо и газопроводов. Плюс вспомогательные помещения с межэтажными эстакадами, сквозные шахты с лифтами и вертикальными ёмкостями-колодцами с водой. В хаосе всех этих коммуникаций мог надолго спрятаться любой человек. Особенно если он ловкий, подвижный, хитрый и …маленький.

Увы, двухметровый рост пожизненного узника не позволял ему забиться в какую-нибудь щель. Да и не для того он бежал, чтобы просто спрятаться здесь же. В любом случае хозяева полигона найдут при планомерном обыске всякое живое существо чуть крупнее крысы. Пусть и не сразу, но обязательно найдут.

К этому побегу мемохарб, ещё помнящий своё настоящее имя Киллайд Пирс, готовился очень долго. Если верить внутренним биологическим часам — то несколько десятков лет. Тщательно готовился, скрупулёзно, используя все остаточные и новообретённые крохи своих феноменальных умений, которые каким-то чудом не блокировались вживлёнными в тело устройствами, ограничителями, угнетателями и прочей мишурой научного толка. Обойти их влияние не удавалось, а чтобы удалить из себя инородные тела, пришлось бы пользоваться многократным хирургическим вмешательством, нацеленным на изъятие даже некоторых костей.

Ведь в своём заточении, тянущимся с самого детства, Киллайд не мог ничего сделать, что не прослеживалось под тщательным наблюдением и контролем его тюремщиков. В том числе просто покончить с собой у него не находилось возможностей. Да и не мог он себе позволить суицид, потому что помнил хорошо величие рода Парксов и их главный девиз: «Никогда не сдаёмся! Сражаемся до последнего шанса!»

Ну и главной причиной для побега оставалась месть. Сидя в клетке, на жёсткой привязи специальных полей, отомстить своим мучителям не получалось. Следовало обрести хоть минимальную свободу. Покинуть научный полигон, сорвать с себя невидимые кандалы.

Поэтому главным подспорьем для побега являлись новые, зарождающиеся умения, неучтённые поработителями. С их помощью он создал участок независимого магнитного поля, воздействием которого первым делом освободился от силовых пут. Затем уже узким направленным потоком открыл дверь узилища. Правда создаваемый луч не просто открыл, а вынужденно выжег все защитные и блокирующие функции замков и запоров. Что, по сути, и к огромному сожалению, вызвало общую тревогу по всему полигону.

Но это учитывалось беглецом заранее. Всё равно он надеялся на положительный результат своей затеи. Потому что давно научился выходить сознанием в астрал, и уже оттуда наблюдать за любыми физическими телами своего мира. Жаль, что само перемещение в астрале, практически только, только выходило за пределы всего громадного научного комплекса. Что творится в остальном мире, и можно ли призвать оттуда помощь, наследник Парксов не знал. Зато скрупулёзно высмотрел все возможные пути своего движения, просчитал запасные варианты, приготовил массу пакостей и сюрпризов для своих преследователей и, в конце концов, выбрав самый оптимальный вариант, решился на побег.

Ещё только раздался первый звук противно завывающей сирены, а Киллайд уже мчался по выбранному коридору к одной из недалеко расположенных комнат. Мчался изо всех сил, потому что секундное промедление грозило кровавыми для него осложнениями и новыми трудностями. Успел в самый раз: дверь помещения, в котором находилась дежурная смена внутренней охраны, только начала открываться. А первый из четырёх охранников делал первый шаг в коридор.

За время своего заточения, узнику и подопытному объекту приходилось убивать живых существ много раз. Причём в половине случаев это были как раз не бессловесные животные, а разумные представители его родной цивилизации. Именно так велись эксперименты, именно так сами экспериментаторы пытались сделать из представителя рода Парксов тупую, выполняющую любые команды скотину. Изучая при этом его уникальные техники и возможности. Вот он при этом и получал ужасный опыт. Страшные умения. Кошмарная ломка психики.

Но сейчас все эти кровавые навыки пригодились. Без малейших колебаний, беглец одним ударом кулака проломил забрало шлема первого противника, ломая тому нос и вколачивая раздробленные кости в мозг. Следующие действия: подхватить из рук уже умершего врага автомат, развернуть его в нужном направлении, и одной длинной очередью срезать ещё троих человек, мешающих обрести свободу. Тела охранников ещё не успели свалиться на пол, а с них уже срывались пояса, отбирались подсумки с запасными патронами и со светошумовыми гранатами.

Причём собранный боезапас играл, чуть ли не главную роль в дальнейшем продвижении. Первая часть трофеев была уложена прямо в углу данного помещения, накрыта детонирующим полем, с краткой отсрочкой исполнения. И беглец, выскочив в коридор, рванулся дальше. А за спиной у него прозвучал глухой взрыв, после которого послышался глухой рёв воды. Это оказалась нарушена целостность одного из внутренних резервуаров с водой. И теперь жидкость с рёвом рвалась наружу, заполняя этаж, и практически догоняя беглеца. Но тот успел добежать до нужного лифта, взломать дверь, протиснуться в шахту и там быстро вскарабкаться по тросам и направляющим на два этажа выше.

Новый взлом двери, изнутри. Благо, что по причине всеобщей тревоги все лифты отключили. Проход по новому коридору. Стрельба по двум личностям в белых халатах, которые от ужаса замерли на месте. Насмерть!

«Здесь жалеть некого, — мемохарб не испытывал малейших угрызений совести, — Кругом одни враги и циничные ублюдки. А уж твари в белых халатах, как бы, не самые мерзкие среди них!»

И новая мина, закладываемая возле, казалось бы неприметной, ничем не выделяющейся стены. И новый взрыв, после которого пропало освещение. Загорелось аварийное, но и оно продержалось не больше минуты, потому что беглец отлично знал расположение энерговодов, и уже без брутального вандализма попросту замкнул цепи в нужном, самом стратегическом месте. Сам-то он в освещении не нуждался, прекрасно пользуясь ночным зрением. После этого новый рывок, и скольжение по лифтовой шахте на три этажа выше.

Уже там, в центре пересечения главных магистралей для подвода нескольких газовых и жидкостных субстанций, Пирс быстро заложил последнюю самодельную мину и бросился дальше по намеченному маршруту. Но на этот раз отложенный взрыв состоялся несколько позже двух первых. Это позволило Киллайду спуститься на шесть этажей вниз по тросам грузового лифта, а потом и промчаться по длинному складскому помещению метров триста в сторону от центра начавшейся химической катастрофы. Причём взрывы, пожар, кипящие ядовитые смеси, могли провалиться и сюда, в этот склад резервного оборудования. Вследствие чего любое существо, даже такое как мемохарб, могло умереть. Точнее, могло пострадать тело, а вот сознание имело возможность перенестись довольно далеко, вселяясь в иное (спонтанно выбранное) разумное существо и перехватывая контроль над его телом. Только ведь у Киллайда, несмотря на всю его уникальность, как раз в данное время и были жёстко заблокированы функции перемещения в иного реципиента. Да и не только эти функции, но и почти все остальные. То есть он мог умереть и только после этого перенестись неизвестно в кого, но тогда и умений при себе фактически не останется. Надо их восстанавливать, скорей всего несколько лет. И такое бесконтрольное перемещение может занести в иную галактику, в иное существо, иного образа жизни, в чуждой среде, при иной силе тяжести… и так далее и тому подобное.