68
Англичане употребляют это выражение вслед за Шекспиром; оно неоднократно встречается в «Гамлете» (первый раз: акт I, сцена 2).
69
Цитата из 78-го псалма, стих 66; здесь наш перевод и счёт псалмов согласно Библии короля Иакова, поскольку в Синодальном переводе это место звучит несколько иначе, а счёт псалмов в отечественной традиции двойственный.
70
Изложенный графом Эйнсли «метод» на деле представляет собой предложение по практической реализации (и, возможно, некоторое уточнение) теории античного философа Эпикура, знаменитого исследователя способов вести счастливую жизнь. Известно учение Эпикура о том, что если страдание является сильным, то оно кратковременно, если же оно будет продолжительным, то не может быть сильным (неоднократно изложено в сочинениях Цицерона, а также у некоторых других древних авторов).
71
В лежачем положении с поднятой головой (геральдический термин).
72
«Сверхкритичный читатель», вероятно, выскажет недоумение: в вышеописанных сценах люди двигаются задом наперёд, а вот слова, произносимые ими, звучат как положено, не наоборот. То же и с отдельными фразами: за первым словом следует второе, третье и так далее, но не в обратном порядке. Но читателю следует вспомнить, что при запуске часов «обратным ходом» Профессор предрекал всего лишь обратный ход событий, то есть неких элементарных актов, далее, вероятно, не делимых на составные части. Произнесение законченной фразы следует, очевидно, считать таким событием. Впрочем, практически аналогичным приёмом воспользовался в одном из своих последних творений и Марк Твен спустя совсем немногое время после смерти Кэрролла. Правда, в каждой фразе, повторенной при прокрутке часов в обратную сторону, в сочинении Марка Твена слова тоже произносились в обратном порядке, но как таковые — целиком. «„Слушай, Август, часов стрелки на смотри“, — сказал в обратном порядке Сорок четвёртый. „Илежуен?“ — отозвался я. (Всё-таки единственный случай, когда и слово произнесено задом наперёд. — А. М.) И Сорок четвёртый заметил (его слова заглушал бой больших башенных часов): „Одиннадцать бьёт снова, началось и вот ну! Слово даю (голос его звенел, креп, нарастал; исполненный высоких чувств, он звучал проникновенно и выразительно), ничуть, усилиях затраченных о пожалею не ничуть я, красочное менее не другое, что-нибудь устрою…“». (Твен Марк. № 44, таинственный незнакомец. М., Издательство политической литературы, 1989. С. 247.) Правда, у Марка Твена тут — монолог, а у Кэрролла — диалог, и потому Кэрроллу удобнее было ставить в обратном порядке именно законченные фразы, а слова внутри них не переставлять.
73
Книга притчей Соломоновых, 14:10.
74
Идиллия «Гиньевра» из цикла «Королевских идиллий» Теннисона (пер. Виктора Лунина). Фраза из горестного монолога короля Артура, укоряющего свою жену королеву Гиньевру (иначе Гвиневра, Гвиневера) за любовную связь с Ланселотом Озёрным.
75
В книге «Льюис Кэрролл и его мир» Дж. Падни рассказывает, что в ту эпоху, когда Кэрролл обосновался в Оксфорде и только-только стал посещать театры, существовало обыкновение ставить Шекспира в отрывках. Эти отрывки, а точнее, тот «основательный вздор», который из них выходил, вероятно, крепко запал в Кэрролловскую ироничную память.
76
«Песня козла» по-гречески называется трагедией. Наверно, потому она такая печальная.
77
Основание — разъяснение Иисуса в Евангелии от Матфея, гл. 12, ст. 12, из которого следует вывод: «Можно в субботы делать добро».
78
Артур намекает на то, что коль скоро леди Мюриел в шутку принимает точку зрения иудаизма на субботу как на такой день, в который не следует заниматься чем бы то ни было, то логично будет придерживаться иудейского же представления, что новый день, то есть новые сутки, начинаются сразу после захода солнца.
79
Вновь речь идёт о том сам Исааке Уоттсе, богослове и поэте конца XVII — начала XVIII в., два назидательных стихотворения которого Кэрролл пародирует во второй и десятой главах «Алисы в Стране чудес».
80
Как читатель уже не раз имел возможность убедиться, Кэрролла беспокоили многие стороны церковной жизни. В частности, его очень заботила тема «дети в церкви», он не раз к ней возвращался. Весьма поэтому характерно, что этому вопросу он посвятил своё последнее сочинение для детей и их родителей, написанное им под Рождество 1897 года, почти перед самой своей смертью. Это предисловие к книжке «Пропавший кекс с изюмом» Э. Аллен; оно достойно того, чтобы привести его вслед за письмом, прочитанным леди Мюриел, описание воскресного дня в котором, как признаёт Кэрролл в самом начале предисловия к «Сильвии и Бруно» (эти строки выпущены в настоящем переводе), «заимствовано... дословно из речи, которую специально для меня произнёс один из моих маленьких друзей, а также из письма, присланного мне взрослой подругой».
«Автор предисловия к книге, если он не является в то же время автором этой книги, обладает одним своеобразным преимуществом: он способен распространяться о её достоинствах с той свободой, на которую не многие авторы могут отважиться, ведь сколь бы сладостно не звучало «дуденье в собственную трубу», чужим ушам оно быстро приедается. Так позвольте уж мне воспользоваться этим преимуществом и сказать, что по моему мнению миссис Эджертон Аллен обладает весьма особенным даром писать книги для очень маленьких детей. Её диалогам присуща живописность фотографии, и я уверен, что все настоящие дети, т. е. дети, не избалованные повышенным к себе вниманием и оттого не имеющие привычки напускать на себя вид маленьких мужчин и маленьких женщин, с удовольствием прочтут рассказ о крошке «Джой» и позабавятся умными и полными сочувствия зарисовками, которыми украсила его миссис Шьют. И ещё я считаю настоящей потерей для тысяч читателей-детишек, для которых написано так много чудесных книг, что первая книжка миссис Аллен — «Приключения маленького Хамфри» — попустительством издателей, которые держат на неё права, исчезла из продажи <...>
Но на этот раз порадуется не один автор данного предисловия: читатель этой небольшой книжицы также награждён своеобразным преимуществом — оно связано с обложкой, разработанной для данного случая мисс Е. Гертрудой Томсон. Если взять эту книгу обеими руками посерёдке с каждой стороны и поворачивать до тех пор, пока свет (которому надлежит падать из-за спины) не заставит заблестеть такие малюсенькие пупырышки на красном фоне, а затем покрутить её из стороны в сторону — чему легко можно будет наловчиться, — то золотой орнамент словно бы воспарит на пол-дюйма над обложкой, и глаз наблюдателя, если не сам разум, легко поверит, что стоит только подвинуть книжку, как орнамент упадёт на соседнюю часть красного фона обложки. Довольно любопытная оптическая иллюзия.
Позвольте не упустить случая и сказать одно веское слово матерям, в чьи руки может попасть эта книжица и которые имеют обыкновение брать детей с собой в церковь. Сколь бы ни были эти малютки приучены вести себя пристойно и почительно, нет никаких сомнений, что столь долгий период вынужденнного бездействия есть слишком жестокая дань со стороны их терпения. Гимны, возможно, в меньшей степени подвергают его испытанию, и какую патетическую красоту мы находим в нежных свежих голосках детишек, и с какой серьёзностью они поют! Однажды я взял с собой в церковь девочку шести лет; мне сказали, что она почти совсем не умеет читать — однако она заставила меня найти ей все те места, где ей полагалось вступать! После я сказал её старшей сестре: «С чего вы взяли, будто Барбара не умеет читать? На моих глазах она присоединилась к пению и участвовала в нём от начала до конца!» А маленькая сестрёнка напыщено заявляет: «Она знает мелодию, но не знает слов!» Ну хорошо, вернёмся к нашей теме — дети в церкви. Они вполне могут снести как уроки, так и молитвы; частенько они способны ухватить то немногое, что умещается в пределах их маленького разума. Но проповеди! Сердце болит, когда видишь (а со мной это случается нередко) прелестных малюток пяти или шести лет, принуждённых сиднем высидеть утомительные полчаса, не смея пошевельнуться и слушая речь, из которой они не способны уразуметь ни слова. Я искренне сочувствую маленькой девочке из приюта, которая, как мне рассказывали, писала своему другу: «Мне кажется, что когда я вырасту, то больше никогда не стану ходить в церковь. Я, мне кажется, на всю оставшуюся жизнь наслушалась проповедей!» Неужто так и должно быть? Так ли уж зазорно позволить своему дитяти иметь при себе книжку сказок — почитать во время проповеди, чтобы скоротать эти невыносимые полчаса и превратить посещение церкви в яркое и счастливое воспоминание, а не предаваться мыслям вроде: «Больше никогда не пойду в церковь»? Думаю, нет. Мне, со своей стороны, очень хотелось бы увидеть осуществление такого опыта. Совершенно уверен, он будет успешным. Мой совет таков: специально держать кое-какие книжки для этой цели — я бы назвал их «Воскресным развлечением» — и тогда ваш мальчик или девочка с нетерпеливой надеждой станут ожидать прихода того получаса, который раньше казался им невыносимым. Будь я священником, разбирающим какую-то тему, чересчур тяжкую для своих маленьких слушателей, я бы только порадовался, видя как они развлекаются своими книжками. И если эта небольшая книжица тоже когда-нибудь послужит в качестве «воскресного развлечения», то я полагаю, что она выполнит свою задачу наилучшим образом».
