— И начали.

[7] Не только лишь каждый, а только тот, кто застал «миллениум» сочтет число зверя и хохму из тех времен:-)

Вообще интересно…

Изначально вся история должна была быть рассказана в три приема: «Город», «Синдикат», «Абсолютная власть».

Но я смотрю, как хорошо зашла понь-цепция народным массам, к тому же по ходу писания тема собственно синдиката расширилась и обросла нюансами.

Вот думаю, может, тут нужна еще одна самостоятельная история о том, как «Седьмое производственно-коммерческое управление по обслуживанию корпуса обеспечения внешнеэкономической деятельности при Министерстве Иностранных Дел СССР» пробивалось в жизни…

Часть IV

На земле, в небе, под водой…

Глава 20

— Хороший… — с этими словами Фирсов провел рукой по гладкому боку «Птеродактиля» — Славный…

Костин улыбнулся, очень скупо, но в тоже время искренне. И спросил:

— Скучаешь?

— Что тут сказать… да, пожалуй.

— Не хватает рева движков за спиной, да? — одобрительно кивнул «флибустьер». — Знаю. Потому и купил.

— Так и думал, — в тон сослуживцу улыбнулся Фирсов. — При нынешнем то избытке предложения совать числовую станцию можно в любое летадло. А этот… во сколько обошелся, тысяч пятьсот?

— Семьсот пятьдесят плюс комиссия. И то лишь потому, что я эксклюзивно перебил ставку. Так влетел бы минимум в девятьсот, а может и в лимон круглым счетом.

Костин щелкнул пальцем по композитной пластмассе, заменяющей стекло в кабине. Материал отозвался глухим стуком, будто глотая звук, вбирая его в себя.

— И еще триста на переоборудование, угадал? — предположил Фирсов, садясь на корточки, чтобы заглянуть под брюхо машины.

Комитету принадлежало немало складских помещений в разных концах гигаполиса. Вчера изделие советских оружейников перегнали поближе к береговой линии, чтобы привлекать меньше внимания на перелете к заданному участку. Команда технического обслуживания, вывезенная из Африки, подготовила винтокрыл и провела тестирование. Машина была на полном ходу и готова к работе.

На расстоянии примерно семи километров Нах и Копыльский уже выводили в море с закрытого пирса субмарину TKMS-50 класса «Esel», типичную рабочую лошадку для придонных работ на малых глубинах. «Мудрецы» при этом наверняка говорили разные дурные словеса, потому что и без того вымотались, а силы организма были не беспредельны даже с поддержкой лучшей фармакологии. Однако выбора не оказалось — сложный план уже потихоньку ломался из-за необходимости состыковывать действия стольких разношерстных групп, от нанятых баронов до рядовых инженеров. Так что юристу и бухгалтеру пришлось взяться за дело, которым изначально должен был заниматься отдельный экипаж диверсантов.

Фирсову хотелось невзначай поинтересоваться, когда вертолетчики набрались опыта подводной войны и придонных диверсий, но по здравому размышлению он решил, что это было бы нескромно. Успеется потом. Или вообще не стоит.

Несколько часов после рождения синдиката казалось, что все с минуты на минуту полетит в тартарары. У Мохито не сопрягались числовые станции на субмарине и вертолете, протоколы «Див» конфликтовали с «Яровитом». В ротошюте засбоила система подачи газа на мини-турбинку. Запаздывала поставка N-образной секции, которую нужно было врезать в подводный трубопровод. Сборная команда ломщиков-графов на подхвате у Мохито едва не запорола серию второстепенных задач. Метеорологический прогноз неожиданно пообещал усиление ветра, что обещало крайне осложнить высадку. В довершение всего Коллега еще раз опробовал посадочное оборудование, и не сработала одна из телескопических «ног». Матвей отделался синяком, а случись это на боевом вылете, получил бы как минимум сильные ушибы, возможно и перелом.

Бедлам раскручивался центробежно до той минуты, пока в головах соорганизаторов не укоренилась мысль, что все пропало и надо сворачивать это покушение на негодную цель с негодными средствами. Тогда Постников наорал на всех и жестко постановил на правах директора:

— Все еще раз проверить

— Сломанное починить, оторванное прикрутить изолентой

— И оставить как есть

— Потому что тут либо повезет, либо нет

И получилось настолько убедительно, что все как-то дружно согласились с тем, что действительно, либо рискуем, либо нет. А башмалы потрачено уже столько, что отступать как-то невместно для серьезных людей.

— Двести пятьдесят и только на электронику, — уточнил Костин. — Добронирование и прочее надо будет отдельно считать, там все еще в процессе. Ходовую еще перебрали, кое-что износилось, пришлось пару деталей на заказ делать.

— Знаешь… — Фирсов подумал и честно признался. — По реву двигла за спиной не скучаю нисколько. Меня от вибрации всегда блевать тянуло.

— Этот помягче будет, — вставил Костин. — Амортизационную систему заменили полностью. Еще полтинник как с куста. Зато как в теплой ванне сидишь.

— В теплой ванне вашему графу сидеть до упора, — хохотнул Фирсов и сразу посерьезнел. — А вот снова подержаться за управление огнем…

Он не закончил, проведя кончиками пальцев вдоль блока из двух тридцатимиллиметровых стволов.

— Ну, так залезай, в чем проблема то? — искренне удивился Костин. — Все равно предполетный прогон надо бы сделать.

— Э-э-э…

Фирсов на пару мгновений замялся, будто не в силах поверить своему счастью, а затем торопливо полез в двойную кабину, на место «оружейника». Надо сказать, несмотря на возраст и десяток лишних килограммов, бюрократ справился на удивление быстро, ловко.

— Опыт не пропьешь! — гордо сообщил Фирсов, Голос звучал малость неразборчиво из-за остекления. — Знаешь, сколько лет хотел все забыть… А сейчас, наверное, годовое жалование с премиями отдал бы снова за то, чтобы выцелить какого-нибудь «Леоперда». И очередь, да на полный короб, чтобы всю обвеску с буржуя обдуло…

— Это тебе не «Леоперда» прямо в триплекс застрелить хочется, как белку в глаз, — снова, который уже раз улыбнулся Костин. Всегда немногословный, сдержанный и крайне вежливый, сейчас он казался непривычно веселым, эмоциональным и даже обращался на «ты».

— Это тебе хочется тридцатник с плеч скинуть. Чтобы снова двадцать лет в краснокожей паспортине и вся жизнь впереди.

— И то верно, — пригорюнился Фирсов и, хулигански прищурившись, щелкнул переключателем, подав питание на операторский комплекс, а затем и на кресло «оружейника». Пожужжал электроприводом, развернувшись на полный круг, синхронно с платформой оператора поворачивалась и пушка.

— Опа, — удивленно заметил оператор. — Да ты все зарядил?

— Ага, — довольно согласился Костин. — И еще контейнер с ракетой сейчас подвешу.

— Зачем?

— Глупый вопрос. Пусть будет.

— Да, в самом деле. Но тогда побольше надо бы. Пусть будет.

— Головой думай, — Костин постучал согнутым пальцем по лбу. — Это снарядов на складах хоть тылом жуй, еще на годы хватит. А старые ракеты давно или распроданы, или пошли в утиль, теперь это штучный товар задорого. Так что ПТУР пока только один. Зато у пушки двойной комплект.

— Ну да, — Фирсов даже устыдился собственной недогадливости. — Новое вооружение не бьется с управлением и частотами… Не подумал.

— Помогай. Затем всю автоматику прогоним и вперед, по графику.

— Что? — ответил вопросом на вопрос Фирсов, неистово надеясь, что все понял верно.

— Слушай, хорош тут в дурачка играть, — досадливо потребовал Костин. — На кой хрен я бы тебя иначе позвал? Красивой машинкой похвалиться? Случиться может все, что угодно. А где я найду «пушкаря», которого не надо учить работать с антиквариатом? Давай, за дело. Последовательность еще не забыл?

Фирсов закрыл глаза, поверив, наконец, что иногда чудеса случаются. И все так же, не открывая глаз, процитировал вызубренное наизусть много, много лет назад:

— Надлежит внешним осмотром проверить исправность, а также чистоту оптики и фотоконтрольного прибора, надежность крепления и зарядку. Состояние и чистоту прозрачных элементов бронирования. Проверить внешнюю исправность пульта управления машиной, арматуры управления пушечным и ракетным вооружением. Целостность и печати предохранительных колпачков на кнопках желтого сектора. Исправность цепей сигнализации и подсвета сетки прицела ПКВ…