— Я — доброволец, — пояснил Бреанир, — а Нил, — он кивнул на спокойно спящего по другую сторону костра товарища, — изучает человеческую магию, собирается писать отчет… Видите ли (совсем отбросить церемонии и перейти на «ты» эльф был все-таки не способен), последнее время леди Мьюриэл стала очень настойчива и мне все труднее уклоняться от женитьбы на ней. Вы ведь знаете, как трудно отказать женщине! Но этот брак разобьет сердце Нарнии, и Альвин, и… Я еще не чувствую себя готовым совершить окончательный выбор. Ведь мы, эльфы, однолюбы!

Последняя фраза заставила человека улыбнуться, но собеседник этого не заметил. Его глаза были мечтательно устремлены к звездам, а мысли, судя по всему, заняты уже какой-нибудь новой леди.

— Думаю, разлука позволит Мьюриэл перенести внимание на какой-нибудь другой предмет. В любом случае небольшая военная вылазка будет мне весьма полезна, а то последнее время я как-то не сдерживал свой аппетит и стал тяжеловат. — Бреанир похлопал себя по накачанному прессу. — Лучше физическая нагрузка, чем неделя — на одном солнечном свете!

Ночь прошла совершенно спокойно. С рассветом, как по команде, вернулись отпущенные с вечера пастись кони (дело явно не обошлось без заклятия «послушания» решил Эйнар, хотя и не умел чувствовать эльфийскую магию так, как человеческую.)

Открытый участок до Оль-Героха преодолели так быстро, как позволял лошадиный аллюр. У подножия горы спешились — остаток пути было решено пройти пешком — лошади лишь служили дополнительными мишенями для лучников в замке, если таковые имелись. Потом последовал знакомый пыльный серпантин до самой вершины. У сбитых с петель массивных ворот Эйнар и его спутники надолго замерли, спрятавшись за каменные колонны по обеим сторонам от входа и попеременно оглядывая замковый двор. На первый взгляд все было тихо, но двор все равно пересекли перебежками, петляя на ходу, как зайцы. По военной теории, это должно было сбить прицел у лучников. Правда, Бреанир, когда они, немного запыхавшись от этих маневров, сбились в коротком переходе перед входом в нижний зал замка, заявил, что все эти военные теории — дерьмо, и если бы он сидел с луком где-нибудь на верхнем этаже, то уже всадил бы по десять стрел в каждого. В общем, эльф делал вывод, что замок пуст. Эйнар не был настроен столь оптимистично, он собирался возразить, что наемники могли перепиться, и просто еще не увидеть, что замок подвергся новому вторжению, или они узнали Эйнара и решили не убивать его сразу…

Но Бреанир уже выпрямился во весь рост и спокойно шагнул на середину зала. Эйнар и более осторожный Ниэлор замерли, вскинув тугие эльфийские луки, но ничего не произошло. Эльф пнул подвернувшуюся под ноги медную кружку, и она покатилась со звоном по каменному полу. Но даже этот шум не призвал в зал никого из возможных обитателей замка. Спустя еще полчаса, стало совершенно ясно, что замок пуст. Человек и эльфы прошлись от подвала до башни, не встретив никого крупнее крысы.

Замок заметно обнищал, охотники, уходя, прихватили не только золотую и серебряную утварь, но и дорогие драпировки со стен, и даже некоторые чучела экзотических существ (те, что поменьше). Комната в башне тоже оказалась разграблена, но вот помещения, даже отдаленно похожего на библиотеку, ни аптекарю, ни эльфам пока не попадалось. Эйнар вовремя вспомнил о спальне мага, столь разительно уступавшей по размерам размещенному над ней залу для магических манипуляций.

Втроем они поднялись на предпоследний этаж башни по знакомой ученику мага лестнице. В спальне царил разгром. С кровати исчезло синее с золотом одеяло, балдахин лишился своего шикарного занавеса, но спутников интересовало не это. Они принялись тщательно обследовать и выстукивать стены в поисках потайной двери. Первым секретный рычаг обнаружил Ниэлор. Одна из деталей на резной спинке кровати подалась под его рукой, и пол в комнате неожиданно дрогнул. Массивная кровать вместе со стеной и частью комнаты медленно, но бесшумно повернулась и въехала в обширную, от пола до потолка заставленную этажерками с книгами библиотеку. Эйнар и оба эльфа успели вовремя вскочить на вращающуюся платформу и теперь восторженно озирали полки. Хитро устроенная система окон (под потолком) и зеркал озаряла библиотеку дневным светом. В комнате пахло выделанной кожей и какими-то реактивами, здесь, в отличие от остального замка, совсем не было пыли.

— Маг, как видно, любил почитать в постели, — одобрительно заметил Бреанир.

Ниэлор, забыв обо всем на свете, уже перебирал толстенные фолианты. Эйнара же волновало совсем другое, пока что он ни на шаг не продвинулся в поисках драконьей крови. Бреанир правильно истолковал его замешательство и поспешил успокоить.

— Не так-то легко обнаружить какую-нибудь маленькую скляночку в обширном замке! — заметил он и достал из своей тощей заплечной сумки (эльфы не слишком обременяли себя припасами) небольшую серебряную игрушку, больше всего напоминающую детскую юлу с выдающимся с одной стороны треугольным клювом.

— Поищем тайник, — пояснил эльф и раскрутил юлу прямо на полу библиотеки. Серебряный волчок сначала закружился на одном месте, а потом вдруг стремительно понесся к одной из стен. — Так я и думал, нам не придется далеко ходить! — удовлетворенно констатировал владелец этого странного аппарата. Юла по странной прихоти остановилась в нескольких дюймах от книжного шкафа и теперь упорно танцевала на месте. Эльф бережно поднял ее и уложил назад в сумку.

Отыскать тайное отделение в шкафу не составило особого труда. На одной из полок переплеты книг оказались фальшивыми, а за украшенной ими сдвигающейся панелью стояла пара кованых ларцов и мешочек с урехтской брильянтовой пылью — чрезвычайно полезной вещью для колдовства. Аргол был настолько уверен в надежности своего убежища, что даже не счел нужным наложить на тайник охранное заклинание. В одном из ларцов из тяжелого серого металла обнаружилась каменная фляжка с драконьей кровью (цвет и запах жидкости не оставляли сомнений). Эйнар дрожащей рукой прижал, к груди драгоценный сосуд. По правде сказать, он так до конца и не верил в успех их миссии.

— Ну вот, — слегка разочарованно произнес Бреанир, когда вечером того же дня они вдвоем коротали время в малом зале замка у камина, — это самое короткое и самое легкое «опасное путешествие» из тех, что мне приходилось совершать! Никакой осады и затяжной военной кампании! — Эльф вздохнул. — Леди Мьюриэл вряд ли успела оставить свои серьезные намерения, поэтому, если вы не против, мой друг, то завтра я доставлю вас до эльфийской границы и продолжу свое путешествие в одиночестве.

— А как же ваш приятель? — Эйнар мотнул головой, имея в виду засевшего в библиотеке Ниэлора.

— О, его мой отъезд совсем не расстроит! — заверил женский баловень. — Он, как и вы, на какое-то время обрел искомое. Перед отъездом мы поставим зокруг замка охранное заклинание. Хаэлнир предупредил меня, что у вас сложные отношения с магией, поэтому вот, — он полез за пазуху, достал оттуда изящный серебристый медальон, — держите, это — ключ, отпирающий заклятие. Только владелец медальона (ну и еще, конечно, я и Ниэлор) теперь сможет проникнуть в Воронье Гнездо. Повелитель Хаэлнир («Ах, значит, повелитель!» — про себя отметил Эйнар) решил запечатать замок от посторонних глаз, так что с дороги его будет вроде как и не видно. Но, поскольку именно вы уничтожили Аргола (а его соседство неприятно тревожило нас), Хаэлнир счел справедливым оставить это владение вам, если вы того пожелаете. Надеюсь, научные изыскания Ниэлора не помешают? — уточнил Бреанир.

— Нет, — в полном изумлении ответил аптекарь.

Визиты Хаэлнира, продолжавшего поить ее непонятными микстурами, приносили не только облегчение, но и затаенную боль. Мирра страдала от сознания того, как эльфу должно быть неприятно ухаживать за такой, мягко говоря, непривлекательной (да чего уж там, страхолюдной!) больной. Поэтому она изо всех сил старалась свести его посещения к минимуму. На свое самочувствие она почти не жаловалась, а если ей что-то уж очень было нужно, предпочитала звать Бинош, хотя, конечно, обременять излишними заботами и без того многим пожертвовавшую из-за нее девушку тоже было некрасиво.