В демонологических поверьях славян мотив хождения «оживших» П. к родственникам — один из наиболее популярных. Такими «беспокойными» (т. е. склонными к хождению) покойниками могли быть все недавно скончавшиеся; о них говорили, что до истечения 40 дней или года после смерти они еще «не определились к месту», не перешли безвозвратно в загробный мир, поэтому часто вторгаются в мир людей во внеурочное время (см. Вампир). Визиты П. к людям, по народным воззрениям, опасны тем, что П. старается увести за собой близкого человека, который сильно тоскует по умершему. Считалось, что покойников вынуждают «ходить» оставшиеся окончательно не разорванными связи с живыми: сильная привязанность к членам семьи и тоска по любимым; чувство мести и обделенности; не исполненное близкими людьми желание умирающего; неулаженная ссора; невозвращенный долг и т. п. На вопрос о том, почему П. «ходят», в народе говорили: «А зависть какая-то у них» (сев. — рус.), «чтобы отомстить за что-то живым» (укр.), «чтобы посмотреть, есть ли в доме порядок» (рус.), «чтобы помочь родным по хозяйству» (пол.), «его водит тоска по родне» (бел.). Верили, что причиной «хождений» могло быть нарушение общепринятого правила класть в гроб с умершим его любимую вещь или надевать на него определенную (выбранную им самим) одежду, либо неточное соблюдение людьми прочих похоронных обычаев. Если все эти обстоятельства мешали переходу души умершего в иной мир, то он становился чрезвычайно опасным духом, наносящим вред людям, и причислялся к категории «нечистых», «заложных» П.
«Заложными» назывались в русских верованиях все умершие «не своей» смертью, т. е. неестественной, насильственной, преждевременной (самоубийцы, убитые в драках и сражениях, погибшие в результате несчастного случая, мертворожденные некрещеные младенцы, молодые люди, не вступившие до смерти в брак). К «заложным» относились также те, кого похоронили с нарушением предписанных ритуалов; те, кто при жизни занимался колдовством и состоял в контактах с нечистой силой; люди-двоедушники; дети, проклятые родителями и некоторые др.
Слово заложный, введенное в научный обиход Д.К. Зелениным, было известно в диалектах Вятской губ., где оно обозначало умерших внезапной смертью и отражало особый способ их захоронения: покойников не закапывали в землю, а «закладывали» кольями, палками, ветками, листвой, оставляя тело на поверхности земли. Считалось, что их «не принимает» святая Мать-земля, т. е. могила «не держит» в себе П., он выходит из нее и бродит как привидение, преследует и пугает путников, посещает дома своих родственников, насылая болезни. Главным вредоносным свойством «заложных» П. была способность вызывать стихийные бедствия (бури, град, затяжные дожди или засуху, летние заморозки и неурожай). Исторические свидетельства об обычае выкапывать из земли погребенных самоубийц для предотвращения таких несчастий встречаются в древнерусских памятниках начиная с XIII в. Считалось, что «нечистых» П. следовало хоронить на пустырях, в оврагах и топких местах, в крайнем случае — вблизи кладбища, но за его оградой. Если происходили стихийные бедствия или массовые эпидемии, сельские жители, несмотря на многочисленные запреты со стороны светских и церковных властей, тайком выкапывали из могилы тело «заложного» П., относили его за границу своего села, бросали в глухих местах или старались обезвредить опасное воздействие умершего (например, забивали в гроб осиновый кол, переворачивали труп в гробу лицом вниз, на шею П. накладывали серп или обломок косы, сыпали на могилу раскаленные угли).
Периодом общих поминок по всем «заложным» П. считался у русских Семик, а у других славян — троицко-духовский комплекс или Русальная неделя (см. Троица, Русалии). Еще в XVII–XVIII вв. в это время устраивались (по требованию служителей церкви) массовые захоронения в общей могиле всех не погребенных по христианскому обряду «нечистых» П., оставленных — как этого требовал старинный обычай — на поверхности земли.
Лит.: Зеленин Д.К. Древнерусский языческий культ «заложных» покойников // Зеленин Д.К. Избранные труды: Статьи по духовной культуре. 1917–1934. М., 1999. С. 17–34; Власова М. Русские суеверия. СПб., 1998. С. 391–408; Виноградова Л.H. Чтобы покойник не ходил: комплекс мер в составе погребального обряда // Истоки русской культуры (Археология и лингвистика): Тезисы докладов конференции. М., 1993. С. 39–42.
Л.H. Виноградова
ПОКРОВ Пресвятой Богородицы (1/14.X) — в русском народном календаре начало зимы, первое зазимье: «На Покров до обеда осень, а после обеда зима». По погоде этого дня, по тому, как падают листья с деревьев, откуда дует ветер, какие птицы улетают на юг, загадывали о характере предстоящей зимы. На Русском Севере с П. крестьяне начинали готовить свои дома к зиме: затыкали пазы в стенах изб мхом, говоря при этом: «Батюшка Покров, покрой нашу избу теплом, а хозяина добром». На юге России только с П. начинали топить избы. Праздник Покрова знаменует собой начало зимнего сезона и в скотоводческом календаре. Отмечая переход на зимние корма, крестьяне на Покров «закармливали» скот на зиму. Для этого еще с жатвы приберегали в избе последний сноп необмолоченного овса, на П. его делили по числу голов скота и давали ему прежде иного корма. К этому времени завершались основные полевые работы, и часть мужской молодежи получала возможность уйти на заработки; с П. возобновлялись осенние торги и ярмарки. П. окончательно ставил точку в летней жизни, переводя всю домашнюю деятельность в избу: «Зазимье пришло — засидки привело», «Пряхи с Покрова по ночам засиживают».
С П. начинались прерванные на период летних полевых работ свадьбы. Брачные мотивы этого праздника, равно как и брачно-эротическая символика названия П. и самого действия (покрывания), нашли отражение в любой магии, практикуемой девушками в этот период. Так, ложась спать в канун Покрова, девушки обычно просили у П.: «Покров-батюшка, покрой землю снежком, а меня, молоду, женишком» или: «Ты, Покров-Борогодица, покрой меня, девушку, пеленой своей нетленной идти на чужую сторону!» Христианская символика праздника П. была существенно переосмыслена в народной традиции. В сам день П. с утра пораньше девушки бежали в церковь поставить свечку: считалось, что та, кто сделает это первой, выйдет замуж раньше других. На Вологодчине и в некоторых других местах девушки, собравшись вместе, за день выпрядали льняную нить и ткали из нее холст, который в П. несли в церковь для освящения, возлагали его к иконе Покрова и молились о замужестве. Формированию будущих семейных пар немало способствовали посиделки, которые с П. становились в русском селе ежевечерними.
Т.А. Агапкина
ПОЛАЗНИК — ритуальный гость, первый посетитель, который приходит в дом в один из осенне-зимних праздников в период с дня св. Дмитрия (26.X/8.XI) до Богоявления (праздника Трех королей). Обряд известен славянам карпато-балканского ареала: украинцам, полякам, словакам, словенцам, сербам, хорватам, болгарам. Приход П. — залог будущего благополучия, счастья, здоровья. Его посещение основано на инициальной магии, магии первого дня. П. называют «божественным гостем» и воспринимают как посланца предков, связующее звено между «этим» и «тем» мирами.
Надеясь с помощью П. повлиять на судьбу, его специально выбирают и заранее приглашают посетить дом. Это должен быть человек добрый, состоятельный, удачливый, ловкий, веселый, здоровый, добропорядочный. В некоторых местах предпочитают П.-мужчину, в других — им может быть женщина или ребенок. Приход мужчины предвещает рождение в будущем году детей и животных мужского пола, приход женщины сулит женское потомство.
П. входит в дом не с пустыми руками: он должен взять во дворе ветку, щепки или солому, а войдя в дом, положить их около очага или за дверь и сесть на них, имитируя курицу, сидящую на яйцах. Хозяйка посыпает его пшеницей, бобами, орехами, сушеными фруктами, чтобы магически вызвать плодородие. С этой же целью П. рассевает из решета около очага зерно, орехи, бобы, приговаривая: «Пусть родится там, где плуг (рало) ходит и где не ходит!» (болгары). В других местах П. шевелит огонь в очаге веткой плодового дерева и говорит: «Сколько искр, столько цыплят, козлят, ягнят, телят, жеребят, детей!» В Польше пришедшие «на подлазы» обсевали овсом избу и всех присутствовавших, произнося благопожелания: «На счастье, на здоровье, на Рождество Христово, чтобы вам все удавалось, умножалось в кладовой, на скотном дворе и на поле». Для П. готовят угощение, ему дарят рубаху, полотенце, носки или шерсть. Роль П. выполняет иногда член семьи (хозяин), первый вышедший из дома и внесший в дом щепки или солому. Он повторяет те же действия, что и приглашенный П., и произносит благопожелания, в которых перечисляет все желаемые блага.
