— Потому, что деньги разные, золотой здесь получает работник за месяц, на эти деньги его семья может жить, без особых разносолов, но целый месяц, — рассказывая про жизнь в Черноземье, я видел, что девушка мне не очень верит. Придется вечером и ночью прочитать ей политинформацию.

— Ладно, сейчас молча идем, вечером я все тебе расскажу. Будешь покупать еду в трактире, сама увидишь, сколько на пол золотого можно купить, ты просто не унесешь ее. И номер будет стоить два серебряных дана с завтраком и ужином, а их в золотом — целых шестьдесят четыре.

Оставшиеся пару часов мы молча пробирались по лесу, знакомыми мне тропками, мимо Сторожки и подошли к трактиру, где затаились в кустах.

Обговорив детали нашего ночного свидания, я, напоследок, предупредил девушку:

— Еще, Клея, вот тебе мой кинжал, одень его на пояс. Ты знаешь, что ты очень красивая и статная?

— Догадываюсь, — немного насмешливо ответила девушка, опасно расширив глаза.

— Это хорошо, теперь точно знай. Я тебе это гарантирую.

— Так вот, о чем это я? Клея, хватит смотреть на меня таким взглядом и ни на кого так не смотри. Вот, когда ты войдешь в трактир, а, может, и на подходе к нему, ты обратишь внимание, что народ начнет впадать в столбняк, при виде тебя. Понимаешь?

— Не очень, что ты хочешь мне сказать?

— Ты, особенная по местным понятиям, просто — потрясающая красавица.

— Рыжеволосая, зеленоглазая, высокая и статная — таких здесь я еще не видел. Поэтому ты произведешь сильное впечатление на мужиков, всех, поголовно. Будь смелой и не бойся ничего. Мужики, особенно лесорубы — очень простые ребята, могут схватить тебя за руку, не сдержав восторга, или потащить танцевать, если будет музыка. Это не страшно, Сохатый и его парни всех успокоят, да и насилие над женщиной здесь очень не приветствуется. Женщин просто очень мало свободных, на каждую очередь на много лет вперед, так что, ты будешь просто королева. Что не понравится, отшивай, как хочешь, все будут на твоей стороне и обидчику просто ребра поломают.

Клея опять посмотрела на меня своим блядским взглядом и я, не выдержав, рассмеялся вполголоса. Да, хоть и молоденькая, но уже все понимает и просчитывает в своей женской сущности. Не пропадет нигде.

Из кустов, я смотрел, как девушка с парой мешков на шее, походкой от бедра, свернула с дороги, прошла двор перед трактиром, мимо пару возчиков, оставшихся сидеть на своих подводах с отвалившимися челюстями, поднялась по ступенькам, дверь ей открыли, кто-то уже заметил красавицу из трактира.

И вошла, бросив взгляд в мою сторону.

Все, девушка добралась до людей и цивилизации, теперь мне пора обойти трактир и проверить, сколько подвод и распряженных лошадей с той стороны, где сеновалы, загоны и хозяйственные постройки. Чем я и занимался какое-то время, а, когда подобрался к трактиру с тыла, с удовольствием обнаружил, что сегодня, точно, не осьмица и не день, ей предшествующий. Ни одной подводы, вообще — никого, так что, я в шоколаде, еще и лестницу кособокую приметил, не надо будет карабкаться, цепляясь за бревна.

Посидел в кустах, растущих тут везде на заднем дворе, дождался, когда свеча зажглась в одном из номеров, распахнулись ставни и милая Клея сделала в сторону леса приглашающий жест, отойдя потом от окна и забрав свечу.

Меня приглашают в гости, невежливо будет задерживаться с визитом.

Все правильно сделала, я проверил своим умением желающих посмотреть на задний двор трактира в ночи, не обнаружил таковых и перебежал под окна, прихватив лестницу по дороге. Она, конечно, коротковата, не достанет до окна высокого второго этажа, но, дальше, я и сам заберусь. Пока стоял под стеной, привязал веревку к лестнице, за верхнюю перекладину, и, когда пролез в окно, затащил лестницу с собой. Нечего улики оставлять и другим желающим путь показывать.

Желающие поближе познакомиться с такой редкой птицей, залетевшей в трактир на фронтире из лесу, точно найдутся. Даже, Сохатый может припереться, с предложением посвятить свою молодую жизнь ему и его детищу в лесу, стать его помощницей и сделать карьеру в его ебенях. Через постель, вестимо, ведь место очень хорошее, для девушки, плохо понимающей на местном языке.

Еды набралось и, правда, столько, что я даже подумал, что зря скупил пол трактира, отобрал себе только часть, чтобы совсем не перегружаться. Взял с расчетом, что буду ждать Учителя не один день, поэтому выдал Клее новые инструкции по его приезду и что от него требуется мне.

— Ну, что, как тебе новые деньги? Дорого стоят, по сравнению с Сатумом?

Клея это тоже признала, что совсем ошарашена, в ее мире такой номер с завтраком и ужином обошелся бы минимум в золотой. А тут всего два серебра, да еще этого серебра в пять раз с лишним больше в одном золотом.

— Так что, эти семь-восемь золотых — это серьезные деньги, хватит на год. Смотри, если Гинс сдает квартиру, то можно не трогать людей. Скажи ему, чтобы отвел тебя к жене Торка, Абели. Или у нее поживешь или она найдет место, если тебе больше понравится жить отдельно. Хотя, поначалу, лучше к ним, там и Абель и Торк тебе помогут освоиться.

Лучше бы, конечно, к Клое, но Грита там будет жить вечно, если к кому не съедет, рано или поздно. А встречаться девушкам — ни к чему.

Долго мы устраивали забеги на, наконец то, настоящей кровати, долго я раскрывал глаза девушке на новый мир. Пару раз приходили доброхоты, стучались и предлагали помощь, само собой, и хозяин приперся. Никому дверь Клея не открыла и довольно жестко повторила слова, которые я нашептал ей на ушко. Потом, довольная собой, падала рядом и требовала продолжения банкета.

Так что, когда я слез по лестнице, уже всходило светило и я, весь такой не выспавшийся и замученный энергичной молодой красоткой, оказался под окном. Поймал мешок с провиантом, попрощался молча с милой, убрал лестницу, отвязал веревку и пошел навстречу новой жизни, по привычной уже дороге, в Храм.

Только не стал обходить Сторожку со стороны реки, раз там кто-то бегает, а пошел с другой стороны, где еще ни разу не ходил.

Передвигался осторожно, не оставляя явных следов и за Сторожкой, углубившись в густой лес на пять километров, завалился спать. Глаза слипаются, я, весь, как вареный, ничего не соображаю. Раскинул круг поиска и упал на плащ, положив мешок под голову, глаза закрылись сами собой.

Когда проснулся, через пару часов, долго не мог понять, где я, почему развалился среди кустов ягоды, похожей на чернику, внешне, но, по вкусу сильно отличающейся, гораздо более кислая на вкус.

Ариал уже хорошо поднялся на склоне, сюда, правда, лучи не проникают, уютный полумрак стоит и поэтому я так долго проспал. Сторожок не срабатывал ни на кого, никто меня не беспокоил, да и кому надо пробираться в эту лесную чащу.

Поднялся, отряхнул с плаща и своей одежды всякую живность и поразился, насколько голова стала просветленнее после такого двух-трехчасового сна. Когда брел после бессонной ночи, даже, если бы уткнулся взглядом в Крысу, то прошло бы много времени, пока понял, кто стоит передо мной.

Так, с собой у меня арбалет в чехле, десяток болтов и верное копье. Оно, и мана, конечно, спасают меня уже в который раз. Единственный вид оружия, которое я освоил на твердую четверку, которая, с моей силой превращается в настоящую пятерку. Арбалет тоже неплохо пристрелян, могу создать плотность огня, за счет своей силы и скорости заряжания.

То, чему я научился в кружке гвардейском, может попугать шпану на земле, но никак не местных бойцов, выросших с ножом и мечом в руках. Парни признали, что моя сила и реакция дорогого стоят, но, все равно, я проигрывал Генсу четыре схватки из пяти, а Учителю и Торку — все без исключения. Это понятно, те, на самом деле очень крутые во владении ножом, а Генс по-другому спец, по бою на мече или копье с коня. Здесь он превосходил на голову и разведчика и Учителя, с такими вещами просто незнакомого. То есть, сынок помощника начальника Гвардии прошел серьезнейшую школу и обучался у лучших мастеров, отец позаботился, но и парень оказался хоть куда.