Лишь бы эта поездка закончилась как можно быстрее.

Лишь бы нас не увезли куда-нибудь… на дачи или за гаражи!

Я трясусь от страха, а вот Оксана заливается как канарейка…

Оказывается, я тряслась напрасно. Коляна высаживают через минут пять, он быстро покидает салон машины. С его исчезновением становится дышать легче.

— Догадливая у тебя подруга, — хмыкает Ефим.

— Напугала парня герпесом, — хихикает Оксана. — Как нехорошо, а он у тебя по правде есть, Марика?

— Нет у меня никакого герпеса. Просто я… не склонна к спонтанным знакомствам.

— Колян глуповат, но исполнителен. Неплохой пацан, — отвешивает скупо Ефим.

— А где вы с ним познакомились? — не унимается Оксана.

— Да так… Были дела, общие.

К нашему приезду выясняется, что Сашу до сих пор не приняли в травмпункте, он корчится на небольшом стуле без спинки.

Очередь небольшая, всего пять человек, но медперсонал не торопится, принимает в ленивом темпе. Нам отказывают в срочности, люди начинают ругаться… Поднимается адский шум, от которого начинает болеть голова.

Ефим отходит всего на пять минут, но с его возвращением внезапно находятся свободные руки, Сашу забирают на обследования.

Через полтора часа наших поздних вечерних похождений Сашу оформили в палату. С переломами двух ребер и сотрясением головного мозга.

Я прошу проведать его в палате. Меня запускают, но думаю, причина была не в моем красноречии, а в двухметровом мужике устрашающей внешности, по имени Ефим, который стоит рядом.

— Я быстро, Оксана, — проскальзываю в палату.

При моем появлении Саша отрывает перебинтованную голову от подушки. Останавливаюсь в двух метрах от кровати больного. Возле Саши крутится медсестра, настраивая капельницу.

— Как ты себя чувствуешь, Саша?

— Сама как думаешь?! — огрызается парень.

— Зачем ты за мной крался? Еще и побежал! Надо было хотя бы крикнуть, что это ты…

— Я часто тебя провожаю. Ты же просто этого не замечаешь! Ты вообще ничего дальше собственного носа не видишь. Надоело! Теперь по твоей вине я еще и работу пропущу, а у меня в этом месяце и так показатели по продажам не очень… — жалуется Саша. — Могу и вылететь с работы. По твоей вине, между прочим!

— По моей вине?! Думаешь, я тебя заставляла меня преследовать?! Нет! Я совсем недавно узнала, что ты — это ты. Причем, методы ухаживания у тебя так себе… К чему лишняя конспирация и тайные слежки?!

— Знаешь, я тут подумал! — гундосит он. — У нас с тобой ничего не получится. Абсолютно. Я… Я с тобой расстаюсь. Прямо сейчас. Не приходи ко мне в больницу. Твои апельсины я не приму! Уходи и закрой дверь. Я тебя бросаю!

— Ты меня бросаешь?! Да мы даже не встречались!

— Дамочка, вам ясно сказали: уходите! — подает голос медсестра, зыркнув на меня недобрым взглядом.

Прекрасно. Меня еще и кинули, даже при отсутствии отношений!

Махнув на это рукой, покидаю палату.

Спать… Я просто хочу спать.

Смотрю на Оксану, гадая, нужна ли ей помощь с тортами и пальмовым деревом. Она висит на локте Ефима и трогает его внушительную бицуху, попискивая от удовольствия и расхваливая могучее телосложение мужчины.

При хорошем освещении Ефим выглядит не таким взрослым, как показалось на первый взгляд. Ему вряд ли больше сорока. Много седины среди коротких волос. Жизненный опыт глубоко отпечатался в складках возле губ и между бровей. Взгляд рентгеновский, высматривающий врагов и опасность.

Я бы держалась от такого экземпляра подальше, но Оксана в этом плане не осторожничает.

— Между прочим, завтра на дне рождении мамы мы планируем жарить мясо. Сзади нашего дома, между деревьев поставим мангал. Позвали всех друзей и знакомых… Тортов тоже на всех хватит.

— Угу, — кивает Ефим.

— Вы любите жареное мясо?

— Да, жарить я люблю, — хмыкает.

— Может быть, придете для подстраховки? Мама сказала, что мясо будет жарить ее друг — Антон Павлович, но он человек умственного труда, педагог со стажем, а мясо требует мужских сильных рук…

Ефим пристально смотрит на Оксану, осматривает ее с головы до ног и обратно. Решает для себя что-то.

Оксана фигуристая, с достаточно яркой внешностью. Она нравится мужчинам, но чаще всего, не тем. Как сейчас, когда мужик небрежно роняет:

— Так и быть. Приду, пожарю мясо, — и опускает ладонь на талию Оксаны, скользнув почти сразу же ниже, на пятую точку.

— Оксана, тебе еще помощь нужна? — привлекаю на себя внимание.

— Разберемся, — отвечает за Оксану Ефим. — Вызову для тебя такси, — достает телефон.

Своим решением Ефим приводит Оксану в неописуемый восторг. Подойдя ко мне, она сверкает глазами:

— Видела, как он по-мужски все разрулил? Он такой классный!

— Я бы сказала, опасный, Оксан, — пытаюсь привести подругу в чувство.

— У меня все внутри сжимается при взгляде на него. Ног не чувствую… — продолжает делиться восторгами подруга. — Как думаешь, какой он в постели?

— Как зек, который недавно откинулся. Ты же слышала Коляна. Дела у них общие какие-то. Я бы на твоем месте Ефима тактично отшила, — говорю шепотом.

— Отшить? Ты видела его бицуху? Больше, чем мое бедро! Прогнать мужчины мечты? Да ты с ума сошла… Нет, такого я точно отшивать не стану. Тем более, Антон Павлович не умеет жарить шашлык, в прошлый раз мясо было снаружи горелое, а внутри сырое.

— Ты же понимаешь, что речь шла не о шашлыке, да?!

— Очень… Очень на это надеюсь!

— Такси будет через пять минут, — извещает Ефим.

— Все будет хорошо, вот увидишь, — шепчет Оксана и подходит к мужчине, прильнув к нему, как к родному.

Ну и черт с вами… У меня своих проблем хватает!

С радостью покидаю больницу, ныряю на заднее сиденье такси, прижимаю к груди пакет с купленными вещами… Удивительно только, как я их не потеряла.

Так вымотана, что даже на очередную порцию мусора, сваленного теткой под дверью квартиры, не обращаю внимания. Просто переступаю через картофельные очистки, яичные скорлупы и мятые фантики.

У меня есть задача поважнее — выспаться…

Александр

— Запомни, чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей! — восклицает Кирилл. — Между прочим, это сам Пушкин сказал. Классик фигни не посоветует.

— И тем вернее ее губим средь обольстительных сетей! — добавляет Эмин, толкнув Кирилла плечом. — Кажется, ты забыл про эти две строки.

— Зануда. Книжный червь!

— Кретин. Крыса бухгалтерская.

Приятели обмениваются стандартными ругательствами. У Кирилла — блестящее экономическое образование, а Эмин — гуманитарий до мозга костей. Родители Эмина сколотили целое состояние на торговле предметами искусства, и сын пошел по стопам родителей, приумножив богатства и придав фамилии Сабитов новое звучание.

— Ты и до ста сосчитать не сможешь! В баре надуть тебя со счетом — плевое дело.

— А ты ни одну из своих бумажек не можешь написать без десяти ошибок. Дислексией не страдал, случайно?

— Брейк! Брейк, парни! — повышаю голос, привлекая внимание. — Вы, случаем, не забыли, что я вообще-то тоже здесь!

Два друга оборачиваются в мою сторону.

— Вообще-то, только мы — здесь, а ты — в Рязани. Видеосвязь — это, конечно, хорошо, но неужели тебе лень потратить два-два с половиной часа на поездку? — изумляется Эмин.

— Я с ним согласен, — кивает Кирилл. — Когда ты почтишь нас своим присутствием?

— Планировал на выходные, но еще не знаю…

— Утоп в трясине, — фыркает темноглазый Эмин. — Чем так хороша оказалась Рязань?

— Вероятно, тем, что наш Санёк нырнул под юбку стерве. Смотри, как отощал.

Эмин по совету Кирилла пристальнее вглядывается в изображение на экране ноутбука.

— Сложно сказать, отощал он или нет. Но кажется, Саня планировал развлекаться с девками. Что же пошло не так?

— Он планировал. Но сам видишь, прирос жопой к рязанскому креслу. Навеки вечные. Недвижимость присматривает. Потом весь офис перетащит в Рязань и треть столицы заодно.