— Кто вас научил готовить зелья? — поинтересовался Адриан, усаживаясь на стул.

— Сама, — честно ответила я. — Дело в том, что в пансионате у нас была одна строгая учительница и…в общем, пришлось тщательнее готовиться к ее предмету.

— Она вас била?

— Угу, — закусила нижнюю губу.

— Неудивительно, что вы сбежали оттуда.

— Меня исключили, — вспыхнула я, отворачиваясь к плите.

Глядя на пузырьки закипающего травяного отвара, до меня наконец дошло, что детям даром не нужно зелье. Просто его Адриан все это время отвлекал меня от мрачных мыслей и попыток проникнуть в комнату.

— Я должна быть с Мэтью, — не выдержав, всхлипнула, слёзы вновь хлынули по щекам. — Я не смогу…если он…я не выдержу этого…

Де Мортен бесшумно приблизился ко мне и мягко развернув, прижал к себе. Я разрыдалась, уткнулась лицом в лацкан его сюртука.

— Он так много пережил за последнее время! Смерть родителей, приют, а теперь ещё и это… Он совсем маленький. Это несправедливо! За что?

— Вы тоже многое пережили, Эми.

Он дотронулся до моего лица, смахивая подушечками пальцев солёную влагу.

— Тот, кто…кто сотворил с детьми такое, он…вы его поймали? Мерзавец будет наказан?

В этот момент я желала лишь одного — чтобы монстр на всю оставшуюся жизнь попал за решётку, и никогда оттуда не выбрался.

— Он больше никому не причинит вреда. Никогда, Эми.

— Правда?

— Гарантирую.

Рука Адриана скользнула к затылку, зарываясь пальцами в растрёпанные волосы.

— Вы…его… — голос оборвался.

— Да, — он нагнулся, шепча мне в самое ухо.

Его лицо совсем рядом, ладонь сжимает затылок, не позволяя отвернуться, я чувствую жар его губ, ещё мгновение и…

Крышка сотейника застучала, и зелье, шипя, выбралось наружу.

— Нет! — в ужасе бросилась к плите, но Адриан успел первым.

Резким движением де Мортен перехватил сотейник, спасая мои ноги от ожога… Обжечься отваром вежевицы — врагу не пожелаешь — на всю жизнь останутся уродливые шрамы.

— О чём вы думали, Эми? — в словах ни капли укора, только усталость.

— Ваша рука, — ахнула я, хватая полотенце и смачивая под краном в холодной воде.

— Всё в порядке.

— Дайте мне руку, — попросила я, пытаясь вспомнить заклинание — где-то читала, что…

Я уставилась на его руку. Ничего. Чистая кожа.

— Я — демон. Не забывайте, Эми.

— Помню. Просто не ожидала, что вы…Вы и угли глотать можете? — спросила, и тут же вспыхнула от стыда — ну, надо же было ляпнуть такое…

— Хм…забавный вопрос. Никогда не пробовал. Может, проверим?

— Нет, отойдите от очага, — взмолилась я.

— Вы наверно думаете, как в столь почтенном семействе появилось отродье тёмной бездны? Ведь так называет меня дядюшка Ангус? Кажется, вы с ним сдружились.

— Вовсе нет, — возмущённо тряхнула головой, понимая, что с пылающими щеками уже всё равно ничего не сделать…

Дедуля Ангус действительно вредный и язык у него острый, но в те моменты, когда Адриана нет рядом, он с теплотой и уважением отзывается о внучатом племяннике, хотя и делает вид, что терпеть его не может.

— Моя мать была демонессой, — губы Адриана исказились в злой усмешке.

— Была? Она погибла?

— Умерла сразу после моего рождения. Вы наверно слышали немало сплетен про моё происхождение, так вот — часть из них, правда. Мой отец приехал в Аферадон примерно в моём возрасте. Демоны всегда свысока смотрели на представителей других рас, а уж люди их и вовсе никогда не интересовали. Ферхес, повелитель Аферадона, впервые за несколько столетий решил открыть границы для послов других стран. Могущественное государство протянуло руку дружбы — кто же откажет? Лорд Бенджамин де Мортен, мой отец, отправился налаживать дипломатически связи и весьма преуспел в переговорах. При дворе он встретил девушку, юную демонессу из древнего прославленного рода, единственную дочь своих родителей, прекрасную Равэльен. Подробности мне не известны, как итог — эти двое полюбили друг друга. Союз демона и человека — позор, никто и никогда не позволил бы Равэльен выйти замуж за обычного смертного. Но разве пламенеющие от страсти сердца видят преграды? Мой отец почти уговорил свою возлюбленную покинуть Аферадон, когда повелитель объявил, что желает видеть Равэльен своей наложницей и дарует ей честь произвести на свет наследника престола. Семья юной демонессы не в силах была отказаться от столь высокой чести, девушку забрали во дворец и там…там выяснилось, что она беременна. Бесчестье! Наложница повелителя беременна от человека. Её участь, казалось, была решена, вот только по законам нашей страны семья посла имеет военную защиту. Мой отец заявил права на не рождённое дитя. Удивительно, но Ферхес согласился с доводами и подождал, когда Равэльен разрешился от бремени. Ребёнка отдали, а мою мать казнили.

Адриан умолк. Тьма густым туманом окутала своего хозяина, обняв мускулистое тело. На стене появилась тень огромных крыльев, и тут же исчезла, словно наваждение.

— Мне очень жаль, — прошептала я. — Ваша мама…это так жестоко.

Де Мортен ничего не ответил. Не успел — дверь распахнулась и в кухню влетел запыхавшийся Фрэнсис.

— Очнулись, — пропыхтел не привыкший к быстрому бегу мажордом, жадно хватая ртом воздух. — Детки наши пришли в себя, слава Богам!

— Любопытный экземпляр, — цокнул языком доктор Харлстрейд. — Определённо любопытный экз…

— Можно повежливее, все же к лорду обращаетесь, — перебил мага Густав. — Где ваши манеры?

— Вот-вот! — возмущённо поддакнул дедуля Ангус, косясь недобрым взглядом в сторону некроманта.

— Прошу прощения, это профессиональное, — маг отложил в сторону блокнот и посмотрел на меня. — Ну-с мисс Лоури, вы что-нибудь вспомнили, я надеюсь? Движения? Может, произнесли какие-то слова? Вспомните. Вспомните хоть что-нибудь! Хочу понять, как вам удалось оживить этот экз…

— Га-га-га… — гусь угрожающе клацнул клювом.

— Достопочтенного лорда Ангуса де Мортена, конечно же, — тут же нашёлся некромант.

— Вы уже слышали всё, что я помню с того вечера, — устало повторила я уж в сотый раз. — Фактически чары были отправлены от сэра Динпельберта, вам лучше уточнить у него.

— Ясненько, — вздохнул Харстрейд. — В таком случае, я, пожалуй…

— До свидания, — кивнул дедуля Ангус, брезгливо сморщив нос.

Присутствие некроманта его явно нервировало. Впрочем, меня тоже. Целый час потратили на пустую болтовню, обсуждая одно и то же. Такое ощущение, что маг специально тянул время, стараясь подольше задержаться рядом с нами. Но зачем? Что, он умертвий не видел? Впрочем, такого как Ангус, наверное, нет. Слуги делали ставки, когда, наконец оживший мертвец потеряет человеческий облик и начнёт бросаться на всех с целью вкусить сочную плоть. Но вот загвоздка — дедуля отказывался есть сырое мясо, предпочитая изысканные ужины в компании Густава. Сладкая парочка то и дело гоняла Фрэнсиса в винный погреб за дорогими напитками, опустошая запасы канцлера.

— Ай! Ты чего это удумал, гад? — взвизгнул лорд Ангус, отдергивая руку. — Иголкой тыкать? Меня?

— Я предупреждал! — загоготал гусь расправляя крылья.

— А-а-а! — это уже вопил доктор Харстрейд, убегая от воинственно настроенной птицы. — Это всего лишь эксперимент! Позвольте мне продолжить.

— Садист! — гоготал Густав, гоняя некроманта вокруг дивана. — Пытки он тут практикует, экспериментатор!

— Уймите кто-нибудь эту дикую птицу!

— Это я дикий?!

— Густав, прекрати, пожалуйста, — взмолилась я.

— Эмильриночка, ты видела? Видела?!

— Доктор Харлстрейд больше не будет так делать. Правда, доктор?

— Буду!

— Так его, Густав! — подначивал дедуля Ангус, веселясь от души.

— Доктор Харлстрейд, вы разве не видите, лорду Ангусу больно. Обещайте больше не причинять ему неудобств.

— Вот именно! Ему больно!

Даже загнанный гусём в угол, некромант продолжал вынашивать планы членовредительства. Он поднял вверх руку, демонстрируя острую иглу, на кончике которой алела капля крови.