«Я имею полное право наказывать мою собственность!»

Как бы несправедливо это ни было, Вильгельм был не так уж не прав. Большинство мужчин-лондонцев увидели бы в ней прелюбодейку, неблагодарную тварь, которая поспособствовала безвременной смерти своего бедного обиженного мужа.

Мэдлин невольно содрогнулась. Женщин отправляли на виселицу и за гораздо меньшие преступления!

Как это ни удивительно, о ней почти не упоминали.

Трое полицейских стояли вокруг холодеющего трупа Вильгельма и рассматривали его с явным недоумением.

Один из них перевел взгляд на Уилберфорса и членов клуба, собравшихся позади него. Колин с Эйданом тоже там были, но предусмотрительно держались позади других.

– Так ты говоришь, что этот человек сам себя убил?

Другой присел на корточки рядом с телом и ткнул его пальцем.

– А с чего ему было делать такое, по-твоему?

– Видите эти шрамы? – сказал управляющий. – На кисти, запястье и на руке?

Все трое кивнули. Уилберфорс продолжил объяснение:

– Поместье лорда Уиттакера пять лет назад сгорело дотла. Он лишился всего.

Из-за его спины подал голос лорд Бартлз:

– И жену тоже потерял. Слышал, она была прехорошенькая.

Остальные члены клуба печально кивнули.

– Бедняга. Так с тех pop и не пришел в себя, – добавил еще кто-то.

Уилберфорс снова обратился к полицейским:

– Лорд Уиттакер много лет не приезжал в Лондон. Насколько я понимаю, несколько дней назад он прибыл в столицу, чтобы немного рассеяться.

Один из них снял шляпу и потер лысую макушку.

– Похоже, это не помогло, да?

Лорд Бартлз согласно кивнул:

– Есть вещи, которые не забываются.

Окружающие загомонили, взволнованно обсуждая происшедшее. Мэдлин печально усмехнулась. Подобной чуши она в жизни не слыхала. Как можно поверить такому?

– Очень печально.

– Ведь был еще в расцвете сил, бедняга!

– Какая жалость!

Полицейский, старший по чину, оказался не столь доверчивым, как его коллеги.

– Вы хотите сказать, что он застрелился, а потом прыгнул с крыши?

Колин откашлялся.

– Может, он вышел на край и понял, что у него не хватит решимости?

Он говорил спокойно, почти равнодушно.

Вот обманщик!

Полицейский недоверчиво нахмурился:

– Тогда где же его пистолет?

– Бот он, – заявил Уилберфорс, демонстрируя оружие в вытянутой руке.

– Почему пистолет у тебя?

– Он лежал на крыше рядом с тем местом, откуда этот человек упал. Я решил, что вы захотите его увидеть, и потому взял оружие.

Сзади к Мэдлин подошел старый лорд Олдрич и тихо засмеялся:

– Вы заметили, что каждое слово, произнесенное управляющим, – это чистая правда? Умный парень!

Внезапно внизу началась какая-то суматоха. Толстый мужчина в аляповатом жилете – это, разумеется, был Критчли – пробился сквозь толпу с криком:

– Вильгельм!

Полицейские моментально ощетинились:

– Эй, ты! Не подходи!

Толстяк воздел вверх руки.

– Не верьте ни единому их слову! – вскричал он. – Этого человека убила его жена. Она в этом клубе!

– Мертвая жена? – недоверчиво спросил полицейский. – Та, что погибла, вероятно?

Критчли энергично закивал:

– Да! – Тут он опомнился и, поморщившись, уточнил: – То есть нет, она, оказывается, жива!

Полицейский скрестил руки на груди.

– И ты говоришь, что она там? – кивком он указал на клуб «Браунс».

– Да-да! Уже несколько дней.

Все члены клуба захохотали, полицейские недовольно покосились на Критчли, а потом один из них спросил у Уилберфорса:

– И что ты на это скажешь?

Управляющий вздернул голову и устремил на толстяка презрительный взгляд:

– Клуб «Браунс» – только для джентльменов. Это общеизвестно. Присутствие дам строго запрещено правилами. Я твердо могу заявить, что эта… личность… – он брезгливо посмотрел в сторону Критчли, – никогда через порог клуба не переступала. Поэтому все его утверждения – ложь.

Мэдлин восхищенно покачала головой.

– Я согласна с вами, – сказала она Олдричу. – Он действительно умница.

Критчли злобно взвыл:

– Это был он – там, в доме Мэдлин! Я узнал его!

Он ткнул пальцем в Эйдана, который стоял позади остальных, но, к несчастью, возвышался над толпой благодаря своему росту.

Тот постарался принять недоуменно-оскорбленный вид:

– Прошу прощения?

Критчли быстро шагнул к нему:

– Это он отнял ее у меня! Я ее заполучил, а он ее украл!

Один из полицейских со смешком заметил:

– Надо полагать, это было нетрудно кто бы эта женщина ни была.

Критчли стремительно обернулся к нему. От злости он брызгал слюной.

– Она жива, говорю я вам! И теперь принадлежит только мне! – Толстяк начал яростно тыкать рукой в сторону Эйдана: – Пусть он ее мне отдаст!

Сообразительный полицейский сузил глаза, поочередно рассматривая Критчли и Эйдана, Было ясно, что он собирает противоречивые объяснения – и не видит, где здесь может быть правда.

Эйдан постарался скрыть растущую тревогу за презрительной усмешкой.

– Я не имел удовольствия быть знакомым с этим типом, – проговорил он четко и раздельно, – но могу вас уверить, что мне нет нужды красть женщину у таких, как он.

Эта мысль заставила громко расхохотаться успевшую заметно увеличиться толпу собравшихся.

Критчли побагровел от ярости взревев, он вырвал дубинку из руки хохочущего полицейского и бросился на Эйдана, намереваясь его ударить. Тот с тревогой смотрел, как разъяренный боров несется на него, словно бочка пива, спущенная с откоса. Если он собьет Критчли с ног, это только убедит полицейских в том, что ему есть что скрывать.

Но если он этого не сделает, ему придется скрыться. Причем срочно.

К счастью, один из зевак успел подставить Критчли ногу. Заверещав от боли, толстяк упал.

– Вот что, парень, – сердито сказал полицейский, – похоже, ты сильно надрался. Напав на его милость прямо на улице, ты совершил большую глупость. Теперь надолго отправляешься в тюрьму. – Посмотрев на Эйдана, он уважительно дотронулся до шляпы: – Простите за весь этот шум, милорд. Мы все сейчас закончим, если ваш человек, – он кивком указал на Уилберфорса, – отправит с нами кого-то из своих людей.

Управляющий почтительно наклонил голову:

– Буду рад помочь, сэр.

– Подождите!

Повернувшись, все уставились на женщину в черном, которая произнесла эти слова. Толпа расступилась, пропуская ее к главному полицейскому.

– Я – леди Мэдлин Уиттакер.

Ох нет! Эйдан двинулся было к ней, но полицейский строгим взглядом остановил его.

– Думаю, что мне следует услышать то, что желает сообщить ее милость.

В комнатах лорда Олдрича Мэдлин обвела взглядом свою аудиторию, состоявшую из четырех человек: Эйдана, Колина, Уилберфорса и старшего полицейского.

Много лет она старалась не вспоминать о том случае. Но наверное, теперь ей можно вытащить все тайны на свет Божий – и наконец от них освободиться. Пора открыть правду.

Она сжала у себя на коленях трясущиеся руки, стараясь успокоить дрожь.

– Я была глупой девушкой и вышла замуж за первого же мужчину, который сделал мне предложение. Лорд Вильгельм Уиттакер был жестоким и злым человеком, но я не поэтому позволила ему считать, будто умерла.

Мэдлин замолчала, чтобы перевести дыхание. Пока никто из ее слушателей не выглядел особенно удивленным.

– Он часто меня бил – и без всякого повода. Как-то вечером мы шли к приятелю на ужин и мужу не понравились какие-то мои слова. Мы стояли на мосту через реку неподалеку от Уиттакер-Холла, и в этот момент один их наших соседей – молодой человек лет двадцати пяти – проезжал верхом по дороге и увидел, как Вильгельм поднял на меня руку. Он уже был сильно разъярен, и когда этот человек спешился, чтобы помочь мне, муж столкнул его в реку. Неожиданно для меня – и для Вильгельма тоже – оказалось, что этот человек совсем не умеет плавать.