Наши знания о богомилах почерпнуты прежде всего из двух полемических сочинений, одно из которых принадлежало пресвитеру Козьме, а другое греческому писателю Евфимию Зигабену. Труды этих авторов содержат достаточно отличий, дающих основание утверждать, что Козьма описывал богомилов дуграницких, а Евфимий — богомилов болгарских. Козьма считал богомилов абсолютными дуалистами, для которых земной мир являлся творением демонов. Естественно, они отвергали Ветхий Завет и испытывали отвращение ко всему, что относилось к материальному миру. Следовательно, они не признавали христианских таинств, ибо таинство Евхаристии, к примеру, совершается путем пресуществления хлеба и вина, то есть предметов сугубо материальных. Усматривая в кресте исключительно символ человеческой жестокости, богомилы отказывались ему поклоняться. Склонные к самому суровому аскетизму, они воздерживались от любых сексуальных отношений, не пили вина, не ели мяса и вели жизнь, полную лишений и ограничений.
По мнению Евфимия Зигабена, богомилы не были столь радикальными дуалистами. Вначале существовал духовный мир, где правил Бог. Бог воплощал собой Троицу, а Сын и Святой Дух были всего лишь эманациями Отца. Такое отрицание Троицы наделило болгарских богомилов еще одним прозвищем, а именно «монархианами». Сатана также считался сыном Бога. Он был его старшим сыном и вместе с подчиненным ему воинством ангелов управлял небесами. Побуждаемый гордыней, Сатана взбунтовался и вовлек в мятеж часть ангелов. Когда мятеж провалился, мятежники были изгнаны на землю и там создали второе небо, небо светил. Это очень важно, ибо, в сущности, между «абсолютными дуалистами» из Драговиц и «дуалистами смешанными» особой разницы нет. Совершенно очевидно, что ни одно, ни другое направление не приписывали создание чувственного мира Господу. Этот мир оставался творением князя Зла, сохраняя, таким образом, основной постулат, лежащий в основе любого дуалистического религиозного течения. Классическая разница между «дуалистами абсолютными» и «дуалистами смешанными» не слишком глубока. Если смешанные дуалисты признают, что в основе всего находится одно начало, то абсолютные считают, что начал таких два; однако хорошо известно, что абсолютные дуалисты не считают принцип зла реальным. Но чтобы доказать справедливость этого принципа, приходится прибегать к сложной словесной эквилибристике, поэтому, возможно, смешанный дуализм и родился именно из сложности толкования столь тонких различий для широких масс верующих. Во всяком случае, две церкви, Болгарская и Дуграницкая, скорее всего, существовали в полном согласии.
В своем мире Сатана из земли и воды создал человека. В созданное им существо он вдохнул свой дух, а потом попросил Бога вдохнуть в его творение частичку своей души, чтобы созданное существо стало связующим звеном между Сатаной и Богом. Бог согласился. Он зажег искру божественной души в Адаме, и то же самое сделал с душой Евы — после того как Сатана ее создал. И все шло прекрасно, если бы через посредничество змея не вмешался дьявол и не соблазнил Еву, уговорив ее стать родоначальницей. Чтобы наказать демона, согрешившего против целомудрия, Бог лишил его божественной формы и отнял у него способность творить, хотя и оставил его повелителем уже созданного им мира. Освобождение человека должно было произойти только через 5500 лет, после того как на землю сойдет сын Божий. Естественно, все эти постулаты были несовместимы с Ветхим Заветом. По крайней мере, для богомилов эта книга рассказывала историю творения мира демоном, но не Богом. Они более не признавали ни Римской, ни Византийской церквей, ни символа креста и учили, что церкви являются пристанищем демонов.
У богомилов, как и у других дуалистов, пишет Евфимий Зигабен, было два разряда адептов — избранные и верующие. Разница между разрядами была приблизительно такой же, какой она была и у манихеев. Избранные ежедневно читали семь молитв, а еженощно — пять. Мы не знаем, как они читали эти молитвы; возможно даже, они делали это, повернувшись лицом к солнцу — как требовал Мани. У богомилов мы встречаем обряд, к которому в дальнейшем вернемся в связи с катарами. Обряд затрагивал прежде всего верующих, желавших перейти на следующую ступень и стать избранными, и имел много общего с ритуалом «возложения рук», принятым у манихеев. Христианскому крещению богомилы противопоставляли крещение Святым Духом. Крещению предшествовала долгая подготовка или послушничество. Принимающий крещение исповедовался и проводил некоторое время в размышлениях и молитвах, соблюдая при этом строжайший пост. Следом за вторым этапом испытаний наступал черед подготовительной церемонии, после которой испытуемый в присутствии избранных и верующих получал искомое сакральное крещение. Насколько нам известно, обряд был очень прост и заключался в возложении на голову кандидата Евангелия и в последующем произнесении молитвы «Отче наш». Затем все участники ритуала брались за руки и распевали гимны.
Богомилы и Западная Европа. — Богомильство быстро распространилось на северо-запад и на запад от Балканского полуострова, то есть в те районы, где в настоящее время расположены государства бывшей Югославии. Успех учения богомилов в этом регионе объясняется не только географическим положением, но и — повторим — собственно религиозной ситуацией, отличавшейся значительной сложностью. Босния, Далмация и собственно Сербия еще колебались между православным христианством и римским католицизмом. Богомилы без труда привели всех к согласию, и, несмотря на усилия Пап, в частности Иннокентия III, учение богомилов держалось в этом регионе на протяжении двух, или даже трех веков, нередко выдавая себя за государственную религию. И только турецкое нашествие (вторая половина XV в.) положило конец последней секте дуалистов. В середине XIII в. богомильская церковь Боснии, резиденция которой находилась в Дубровнике, насчитывала поистине гигантское количество — десять тысяч! — избранных или совершенных. Нетрудно вообразить, какое активное влияние оказывала эта масса проповедников на соседней; поэтому нет ничего удивительного в том, что на побережье Далмации и в Истрии сформировалась и процветала дуалистическая церковь, известная под названием «Драгуницкой», с резиденцией в городе Трогире. Вероятнее всего, Драгуница является вариантом написания Драговицы, а следовательно, дает основание полагать, что адепты этой церкви были абсолютными дуалистами.
От побережья Далмации до Северной Италии рукой подать, поэтому проникновение богомилов в итальянские города кажется совершенно естественным, даже если они прибывали туда исключительно вместе с купцами. Однако собственно миссионерские центры дуалистов были созданы, скорее всего, не в Далмации, а на Балканах, и в частности в Константинополе. Какой дуализм пропагандировали тамошние миссионеры: смешанный или абсолютный? Мы уверены, что это были обе его разновидности, ибо, как уже отмечалось, по сути, речь шла об одном и том же учении. Проповеди миссионеров-дуалистов пользовались большим успехом по всей Европе, и подтверждением тому явилось создание дуалистических церквей в марках Вероны, Милана, Тосканы и Ломбардии. Особенно широкий отклик учение богомилов нашло в Ломбардии; наглядным тому свидетельством стало создание церкви Конкореццо (Ломбардия); число сторонников этой церкви быстро достигло полутора тысяч избранных или совершенных. Один из документов, обнаруженных в регистрах инквизиции в Каркассонне, озаглавлен следующим образом: «Здесь содержится секрет еретиков Конкореццо, доставленный из Болгарии епископом Назарием». Собор, созванный дуалистами-альбигойцами в Лангедоке, в местечке под названием Сен-Феликс-де-Караман, и проходивший в 1167 г., возглавил богомильский диакон Никита (или Ницета), прибывший во Францию непосредственно из Константинополя. Оба факта подтверждают существование отношений между балканскими дуалистами и дуалистами итальянскими и французскими. И, на наш взгляд, создается впечатление, что, по крайней мере, во Франции проповедники-богомилы нашли уже достаточно подготовленную почву.
