Могла бы выбрать и что-нибудь более приличное. Луиза, кажется, говорила, что ее отец был джентльменом. Думаю, что он был бы безмерно расстроен тем, что его дочь изменила своему сословию.

Дерек прикусил губу. Спорить с тетушками по этому поводу не имело смысла: Дженни это все равно не поможет, а к нему они были добры. Он сделал шаг в сторону двери, но тут Оливия Беневент взорвалась:

— И это ваша благодарность? За все, что мы для вас сделали? Вы сами не понимаете, от чего вы отказываетесь.

Неужели вы считаете, что мы по-прежнему будем принимать в вас участие теперь, когда вы катитесь вниз? Или вы воображаете, что…

Ее голос сорвался в крик, но тут Дерек услышал жалобный лепет мисс Кары: «Нет, о нет!» Она оперлась рукой о подлокотник своего кресла и попыталась подняться, но прежде чем ей удалось сделать шаг, она судорожно вздохнула и… стала падать вперед. Если бы Дерек стоял на прежнем месте, у него практически не было бы шансов поймать ее, но даже сейчас ему удалось подхватить ее только у самого пола. Все произошло за считанные секунды. Дерек вскрикнул, мисс Оливия тоже, и дверь немедленно открылась. На пороге стоял Джозеф. Как он свидетельствовал позднее, все, что он увидел, это мисс Кару, лежащую на полу и склонившегося над ней Дерека Бердона, и в этот момент мисс Оливия твердила всего три слова, причем очевидно, что она была на грани истерики:

— Вы убили ее… вы убили ее… вы убили ее!

Когда выяснилось, что мисс Кара не умерла, а просто упала в обморок, ее подняли и положили на массивную викторианскую кушетку. Мисс Оливия опустилась на колени рядом с кушеткой, а Джозеф отправился за Анной.

Как только мисс Кара пришла в себя, Дерек отнес ее наверх. Будь на то воля мисс Оливии, она просто вышвырнула бы его из дома, и немедленно. У нее нашлись слова и для Джозефа, и для Анны, но не для Дерека — она делала вид, что просто его не видит, словно его вообще здесь не было.

Кандида отправлялась на последний урок по вождению, и это был отличный повод исчезнуть на несколько часов.

По дороге Дерек рассказал девушке о сцене в кабинете.

— Дорогая, это было что-то невообразимое. Я и прежде видел ее в таком настроении, но, клянусь вам, ничего подобного наблюдать не приходилось. Даже представить себе не могу, что на нее нашло.

— Она терпеть не может, когда ей перечат, — заметила Кандида. — Тетя Кара делает это очень редко, да и вы — не намного чаще. А потом приехала я. Меня она не слишком любит, поэтому когда я начала с ней спорить, она дико разозлилась.

— Почему вы начали с ней спорить?

— Я не могла по-другому — иначе я превратилась бы в бесправную рабыню! Началось с того, что ее не устроил Стивен — он всего лишь простой архитектор и мне неподобает ходить с ним на ленч или в кино. Разве я могла позволить ей продолжать в подобном тоне?

— Ну…

— В общем, я молчать не стала! Именно из-за своей робости бедная тетя Кара оказалась у нее под каблуком, она же совсем ее подмяла, та только поддакивает тете Оливии.

Дерек пристально посмотрел — полунасмешливо, полусерьезно.

— Уж не Стивен ли был тем самым яблоком раздора?

Судя по вчерашнему приему у миссис Мейхью, я угадал?

Кандида залилась краской.

— Думаю, что да.

— Ну и как? Что-нибудь определилось?

— О, Дерек, да!

— Все уже решено?

Кандида кивнула.

— Как раз вчера вечером.

Дерек снял с руля левую руку и похлопал Кандиду по плечу.

— Он хороший парень. Мы с Дженни тоже все решили.

Рассказывая Кандиде про Дженни и их планах насчет гаража, Дерек сбавил скорость, а потом даже притормозил на поросшей травой обочине, прежде чем они въехали на окраину городка.

— Я не знаю, что будет дальше. Она или сразу же меня выставит или попытается наставить на путь истинный, спасти. Я не стал говорить ей о том, что мы с Дженни собираемся стать совладельцами гаража, так что самого худшего она еще не знает.

— Но вы собираетесь ей об этом рассказать?

— Уж очень не хочется расстраивать тетю Кару.

Кандида подумала, что это уже проблемы Дженни. Она могла бы сказать многое, но у нее хватало и своих забот, пусть Дерек сам разбирается.

— Я опоздаю на занятия!

Дерек повернул ключ зажигания.

— Ну, я ведь не единственный, кто попался под горячую руку, не правда ли? — заметил он с шутливым злорадством.

— Что вы хотите этим сказать?

— Что-то вы сегодня напудрены больше, чем обычно.

— Мне так не кажется.

— А мне кажется. Но я все равно заметил, что на щеке у вас синяк, а на подбородке — ссадина. Однако, будучи человеком тактичным, я не стал спрашивать, откуда они у вас.

Кандида вспыхнула, но ничего не ответила.

Брови Дерека удивленно взлетели вверх.

— Она вас… ударила? Говорил же я вам, что ваша детская откровенность до добра не доведет.

— В этом нет ничего… лично вам беспокоиться не о чем. И никакого отношения к Стивену это тоже не имеет.

Просто я сказала, что, по-моему, тетя Кара больна. А она действительно больна — вчера вечером мне пришлось помочь ей подняться по лестнице.

Дерек тихо присвистнул.

— Дорогая, я бы мог вас предупредить: на эту тему наложено табу. Я как-то раз обмолвился об этом, когда только-только появился в Андерхилле и мне расквасили нос.

Кажется, тем же самым браслетом, которым раскроили ваш подбородок. Они весят не меньше, чем кандалы, но она всегда надевает их, когда хочет выглядеть величественно.

Ну а теперь давайте-ка прибавим скорость. Вы сегодня увидитесь со Стивеном?

— Да, мы вместе идем на ленч.

Дерек рассмеялся.

— А мне предстоит разговор по душам с владельцем гаража, с мистером Адамсоном. Он очень торопится все уладить — передать кому-нибудь дом и большую часть дел и немного расслабиться.

Так странно было встречаться со Стивеном теперь, после того, как они объяснились. Стивен прихватил с собой все для пикника, они отправились на то самое место, где когда-то ссорились. Это было самое начало весны, когда солнце показывается не более чем на полчаса и тут же, буквально за считанные минуты, небо затягивается тучами и начинается нудный моросящий дождь.

Они сидели в машине и беседовали. Не было никакой надежды, что, находясь так близко, Стивен ничего не заметит — ведь Дерек утром разглядел еле заметную припухлость, и другой оттенок кожи, и царапину, оставленную браслетом. Если не приглядываться и общаться на известном расстоянии, еще можно что-то скрыть, но расстояния практически не было, а взгляд был самым внимательным взглядом влюбленного, так что тайное сразу же стало явным. Стивен восклицал, спрашивал и… полыхал праведным гневом.

— Это уже чересчур! Ты должна немедленно уехать!

— О нет, мы получили помилование.

— Чепуха! Она попросила у тебя прощения?

Кандида рассмеялась.

— Конечно нет! Я думаю, она никогда ни перед кем не извиняется. Мы просто не говорим об этом.

— Она-то понятно, но что будет с тобой?

— Дорогой, прекрати. Ну да, она вышла из себя. Но устраивать скандал двоюродной бабушке — это как-то неприлично. И не забывай о тете Каре. Она больна и наверняка очень несчастна, к тому же успела ко мне привязаться. Нет, Стивен, послушай, ты должен меня выслушать!

Перебить под горячую руку всю посуду, пусть по всему дому валяются осколки — нет, я так не могу. Я думаю, что стоит подождать день-другой, пока все уляжется, а потом честно сказать, что я собираюсь искать работу.

Стивен обнял девушку.

— Тебе не нужно искать работу — найдутся и другие занятия. Утром я позвонил своему дяде и сказал, что мы помолвлены.

— Так и сказал?!

— Ну да. Я не привык ходить вокруг да около и щадить нервы моих родственников. Дядя сильно расчувствовался и пригласил нас в гости на следующие выходные. И еще, я думаю, что тебе лучше перебраться к кузине Луизе, пока я не закончу все свои заказы в окрестностях Ретли.