Естественно, Кандида выразила надежду, что там все приготовлено как надо. Обычное проявление гостеприимства, но мисс Силвер не ограничилась вежливым «да-да, спасибо». Она положила ладонь на локоть девушки и сказала самым сердечным голосом:

— О да, конечно. Но я бы хотела немного с вами побеседовать. Если вы, конечно, не очень устали.

Кровь прилила к щекам Кандиды. Она внезапно почувствовала, что больше не в состоянии выносить бремя тяжких мыслей, которые не оставляли ее. После того как уехал Стивен, в доме не осталось никого, кому она могла бы выговориться — разве что этой леди, человеку абсолютно постороннему.

— Нет-нет, что вы. Так хорошо, что вы приехали.

Я бы не осмелилась вас просить, но это все Стивен. Он сказал, что я не могу оставаться здесь одна — могут начаться сплетни. Понимаете, никто из нас до последнего момента не знал, что тетя Оливия собирается уехать. Хотя Анна и Джозеф должны были знать… Но Анну она не выпускала из своей комнаты — та паковала ее вещи, да и Джозеф был при ней. О том, что тетя Оливия уезжает, мы узнали только после пяти. Джозеф отнес вещи вниз. Затем он подъехал на машине к боковой двери и забрал ее. Анне было запрещено говорить нам что-нибудь прежде, чем они уедут. Я не знала, что мне делать. Это я должна была уехать, раз тетя Оливия не желает оставаться в одном доме со мной.

Я пыталась дозвониться Стивену, но он еще не вернулся.

Дерек сказал, что если я покину Андерхилл, он тоже уедет.

Понимаете, тетя Оливия наговорила много всяких гадостей и обо мне, и о нем, а в доме полно ценных вещей. Потом Дерек предложил позвонить в полицию и спросить, как нам поступить. В общем, инспектор велел нам оставаться в усадьбе. Потом я дозвонилась Стивену и он сказал, что попросит вас приехать.

Мисс Силвер уселась в кресло у камина. Кандида устроилась в кресле напротив и чуть наклонилась вперед.

— Стивен сказал, что в основном вы все уже знаете: о моих тетушках, и об Алане Томпсоне, и об… остальном.

Похоже, все это началось довольно давно.

Мисс Силвер взяла свое вязанье. Со спиц свисал длинный серый чулок — второй в этой паре и уже почти законченный.

— Понять, когда и с чего начинаются подобные трагедии, всегда очень непросто. Причины кроются очень глубоко. Корни зависти, обид, ненависти лежат в далеком прошлом.

Что-то в душе Кандиды отозвалось на эти слова — так струна музыкального инструмента откликается на прозвучавшую вдалеке ноту. Она сказала «Да» и, как многие до нее, поняла, что проще рассказать мисс Силвер все, чем пытаться что-то скрыть. Кандида рассказала ей про Барбару, и о том как приехала в Андерхилл, и как снова встретила Стивена: «Знаете, он действительно несколько лет назад спас мне жизнь». И так далее, все до последних нескольких дней.

Мисс Силвер позвякивала спицами, изредка задавая вопросы, но в основном молчала, обдумывая услышанное и делая выводы. Однажды инспектор Фрэнк Эбботт из Скотленд-Ярда, ее преданный поклонник, сказал: «Она знает людей». В другой раз он заметил, что она рассматривает человеческих особей как сквозь стеклянную стенку аквариума и «видит их насквозь». Впрочем, его склонность выражаться весьма экстравагантно была общеизвестна. Несмотря на экстравагантность формулировки, инспектор был прав. Мисс Силвер умела извлекать информацию не только из сказанного вслух. Внимания заслуживали не только слова Кандиды, но и малейшее изменение ее мимики, модуляции голоса, как произносятся то или иное имя — все подвергалось не менее скрупулезному анализу.

Сцена перед дверью в комнату мисс Кары по возращении с музыкального вечера была выслушана с особым интересом. Кандида рассказывала без всяких заминок.

— Анна сказала, что тетя Оливия никому не позволяла говорить, что тетя Кара больна, но я тогда этого не знала.

Я действительно думала, что тетя Кара больна, и поэтому беспокоилась и сказала ей об этом. Именно тогда она… меня ударила.

Мисс Силвер, конечно, уже заметила слабые следы этого удара.

— Боже мой! — сказала она.

Кандида тем временем продолжала рассказ.

— Знаете, она меня ненавидит, но все равно она, по-моему, сошла с ума. Она ведь сказала инспектору Року, что ударила меня за то, что я заявила, будто тетя Кара уже старая и в любом случае скоро умрет. Чтобы наговорить такое, одной ненависти мало, нужно быть сумасшедшей.

— Но почему она должна ненавидеть вас, моя дорогая?

— Из-за усадьбы и денег. Тетя Кара рассказала мне об ужасной сцене, когда умерла их сестра Кандида. Это моя бабушка и меня назвали в ее честь. Она умерла примерно тогда же, когда скончался их отец. Так вот, когда адвокат сказал ей, что в том случае, если мисс Кара умрет бездетной, все достанется детям моей бабушки, тетя Оливия ответила, что очень надеется на то, что дети Кандиды тоже умрут, и тогда она получит свое.

— Чудовищные слова.

— Тетя Кара плакала, когда рассказывала об этом. Вы знаете, они были так похожи, но на самом деле совсем разные люди. Тетя Кара была несчастным запуганным существом, всю жизнь ею помыкали. Но она была доброй и в глубине души мечтала встретить кого-нибудь, кого могла бы полюбить. Она очень тяжело переживала разлуку с Аланом Томпсоном. Вы ведь знаете о нем, правда?

Мисс Силвер могла бы сказать многое, но ограничилась простым «Да».

Кандида продолжала свой рассказ о том, как Нелли разбудило прикосновение чьей-то холодной руки и рыдания ночью в ее комнате.

— После этого она не могла больше оставаться в Андерхилле. Она переночевала у Анны и утром уехала. Я уверена, что это была бедная тетя Кара, она иногда ходила во сне. Я пыталась расспросить Анну, но она не станет говорить на эту тему. Иногда она говорит слишком много, а иногда не желает говорить вовсе. Если она не хочет говорить, это значит, что она чего-то боится.

Знаете, она очень боится тети Оливии, хотя прожила с ней в одном доме столько лет. Ей страшно не хотелось отпускать Нелли, но она побоялась рассказать даже своей племяннице, что это несчастное создание — всего лишь тетя Кара, которая бродит во сне, потому что ей снится что-то печальное.

Спицы мисс Силвер продолжали ритмично двигаться.

На ней было темно-синее крепдешиновое платье, украшенное резной деревянной брошью-розой из мореного дуба, с ирландской жемчужиной в середине. Ее лицо с мелкими, четкими чертами выражали величайшую степень интереса.

Эта пожилая леди уже не казалась Кандиде чужой. Мисс Силвер излучала доброту, надежность и здравомыслие, которые не так уж часто вам дарят посторонние люди. Откровенность, уместная лишь в семейном кругу, при общении с ней казалась абсолютно естественной. Напряжение, не оставлявшее девушку весь день, понемногу отступало. Мисс Силвер очень легко было рассказывать о самых сложных вещах, и Кандида продолжала:

— Знаете, мне кажется, я поняла, почему Анна боится говорить. Ей известно, что Нелли обычно запирала дверь в свою комнату, но если тетя Кара смогла туда войти, значит есть и какой-то иной путь. Стены в старой части дома очень толстые. Думаю, что там есть тайные ходы, и тетя Оливия очень разозлится, если кто-нибудь об этом узнает. Один из них, между прочим, выходит в мою комнату.

Если мисс Силвер и была удивлена, то ничем этого не выдала. Она продолжала вязать, поинтересовавшись как бы между прочим:

— И как вы об этом узнали?

— Кто-то прошел через мою комнату около полуночи.

Я увидела полоску света в том месте, где книжные полки.

Там находится дверь, но я не знаю, как ее открыть. Увидев свет, я притворилась спящей — хотя мне было очень страшно, — и кто-то прошел через комнату и вышел в коридор.

— Это была мисс Кара?

— Не знаю. Иногда мне кажется, что это была она, а иногда — что нет. Потому что очень уж я испугалась.

Мисс Силвер кашлянула.

— Еще бы.

Лицо Кандиды вспыхнуло.

— Это было ужасно, — сказала она. — Но если бы это была тетя Кара, я вряд ли была настолько испугана. И тот человек не ходил во сне. У него была свеча.