– Она не привыкла сдаваться.

– О да, храбрости твоей сестре не занимать, – не без удовлетворения отметил Хью.

– Но временами я очень боюсь за нее. – Бенедикт обеспокоено посмотрел на Хью. – Я часто заставал ее у окна кабинета в глубоком раздумье. Но когда спрашивал, что с ней происходит, она только отмахивалась, мол, ничего страшного или что вспомнила дурной сон.

– Она не должна винить себя за потерю поместья отца. Даже сэр Ральф признает, что она храбро сражалась, пытаясь отстоять владения.

– Да, это так, – Бенедикт грустно улыбнулся. – Она посылала письмо за письмом, ходатайствуя о пересмотре решения. А когда пришло время признать поражение, для нее это было катастрофой. Но вскоре Элис уже строила новые планы: как бы отправить меня учиться, а самой уйти в монастырь. У нее всегда и на все готов какой-нибудь план.

– Такой уж у Элис характер.

– Я вижу, вы хорошо понимаете ее, сэр.

– Тот, кому суждено управлять другими людьми, Должен понимать своих подчиненных, – заметил Хью.

– Я думаю, в этом Элис согласилась бы с вами. Она никак не ожидала, что вы поддержите ее сегодня Утром, сэр. – У твоей сестры очень развито чувство ответственности. Она не может жить спокойно, если кто-то нуждается в заботе. Само собой разумеется, ей необходима власть. Она необходима ей как воздух для дыхания.

Бенедикт кивнул.

– У нас с ней много общего, – продолжил Хью, – гораздо больше, чем она думает. Надеюсь, к нашему возвращению она осознает это.

В глазах Бенедикта светилось понимание.

– Поездка в Лондон, судя по всему, не случайна. Вы снова что-то замышляете, милорд?

Хью улыбнулся, но промолчал.

– Мне все ясно! – восхищенно воскликнул Бенедикт. – Вы хотите показать Элис, что доверяете ей управление не только замком, но и всеми землями Скарклиффа. Хотите показать, что цените ее ум и способности.

– Это так, – не стал отпираться Хью.

– Надеетесь склонить ее к браку, дав ей почувствовать вкус власти и ответственности.

Хью усмехнулся:

– Я вижу, у меня появился очень сообразительный помощник. Ты совершенно прав, Бенедикт. Элис должна понять, что, став моей женой, она сможет удовлетворить свое честолюбие и добиться большего, чем в монастыре. – А еще большего в моей постели, добавил про себя Хью.

– Вы страшно рискуете, сэр. – Глаза Бенедикта светились восхищением. – Молитесь, чтобы Элис ничего не узнала о ваших истинных намерениях. Она придет в ярость, если откроется, что вы пытались склонить ее на свою сторону с помощью хитрости.

Хью это, судя по всему, нисколько не тревожило.

– Дел в поместье предостаточно, и у нее вряд ли останется время поразмышлять над причинами моего поспешного отъезда в Лондон.

– Вы правы, – согласился Бенедикт. – Она будет только рада вновь заняться тем, что у нее так хорошо получалось в поместье нашего отца. Полагаю, это даже отвлечет ее от тягостных мыслей о моем наследстве.

– Вызов – вот что необходимо твоей сестре, она должна иметь возможность решать сложные задачи. Только тогда она почувствует свою значимость, Бенедикт. По-моему, желание сделать Скарклифф процветающим склонит ее к нашему браку куда вернее, чем сундук с драгоценностями.

На третье утро после отъезда Хью Элис стояла рядом с Джоан и смотрела, как работник, взобравшись на крышу одного из деревенских домишек, латает дыры.

– Осталось всего три дома – и все соломенные крыши будут починены, – отметила Элис. – Если повезет, мы закончим работы к возвращению лорда Хью. Он будет доволен.

Джоан усмехнулась:

– Что тогда говорить о жителях этих домов! Скоро придет зима. Если бы лорд Хью не выделил средства на починку крыш, боюсь, многим бы пришлось смотреть на то, как снег падает им прямо на голову.

– Лорд Хью никогда бы не допустил этого. Он всегда заботится о своих людях. – Элис посмотрела в самый конец улицы, где работники закапывали выгребную яму. Зловонный запах с каждым днем становился слабее.

– Вы верите, что сэр Хью возродит поместье?

– В этом у меня нет никаких сомнений. Для него это дело жизни. К тому же он не из тех, кто не выполняет свой долг или пасует перед трудностями.

Элис окинула взором деревушку, которая выглядела уже не столь тоскливо, как раньше. У людей появилась надежда, и они с пылом взялись за работу.

Последние три дня пролетели для Элис в вихре забот. Она энергично принялась за дело, едва Хью со спутниками скрылись из виду в облаке пыли. Элис с большим удовольствием вернулась к привычным занятиям – позаботиться о поместье, привести его в порядок. У нее совсем неплохо это получалось в прежние времена.

Давно уже она не испытывала такого подъема и рвения – с тех самых пор, как Ральф вынудил ее покинуть собственный дом.

Он оставил ее полноправной хозяйкой Скарклиффа. Если бы Хью знал, как благодарна, она ему за этот щедрый подарок.

Два дня спустя громкий стук в дверь разбудил Элис среди ночи.

– Леди Элис! – позвал из-за двери приглушенный голос. – Леди Элис!

Девушка медленно села в кровати, пытаясь стряхнуть дремоту. Ей приснился странный и неприятный сон: какие-то бесконечно длинные темные коридоры, таившие в себе угрозу.

– Леди Элис!

– Сейчас, сейчас…

Она отдернула тяжелый полог, потянулась к накидке, соскользнула с высокой кровати и подошла, ступая босыми ногами по мягкому ковру, к двери. Чуть приоткрыв дверь, она заглянула в щелку – перед ней стояла молоденькая служанка со свечой в руках.

– Что случилось, Лара?

– Простите за беспокойство в столь поздний час, миледи, но к вам пришли две монахини из монастыря и ждут вас внизу в зале. Они говорят, что их послала приоресса Джоан.

Сердце Элис тревожно забилось. Должно быть, случилось несчастье.

– Я оденусь и сразу спущусь.

– Хорошо, миледи. – Лара нахмурилась. – И захватите на всякий случай с собой теплый плащ. Мне кажется, они хотят уговорить вас пойти вместе с ними.

Элис распахнула дверь пошире:

– Зажги мою свечу своей.

– Конечно, миледи.

Элис мигом оделась и, подхватив свой тяжелый шерстяной плащ, поспешила вниз.

Две монахини поджидали ее у остывшего камина. Дунстан и другие мужчины, разбуженные появлением ночных, гостей, молчаливо стояли поодаль.

Женщины обратили тревожные взгляды на Элис.

– Приоресса Джоан прислала нас спросить, не согласитесь ли вы, миледи, пойти в дом мельника, – вступила одна из женщин. – Его младший сынишка сильно захворал. Целительница испробовала все известные ей средства, но все понапрасну. Мы в растерянности: что же делать дальше? Может быть, вы дадите какой-нибудь полезный совет?

Девушка сразу вспомнила темноволосого веселого мальчугана, который играл во дворе дома мельника. – Разумеется, я пойду с вами, но, право же, не знаю, смогу ли я помочь. Если даже сестра Кэтрин бессильна, как же я его вылечу?

– Приоресса Джоан говорит, что вы многое почерпнули из книги своей матери.

Элис насторожилась.

– Моя мать и в самом деле много знала, но некоторые из ее снадобий крайне опасны. – А кое-какие способны даже убить, мысленно добавила она.

– Приоресса Джоан и целительница уверены, что Малыш Джон умирает, миледи, – тихо сказала вторая женщина. – И терять уже нечего.

– Понимаю. – Элис подхватила юбки и повернулась к лестнице, ведущей в башню. – Я только захвачу записи и туг же вернусь.

Несколько минут спустя она уже стояла внизу, прижимая книгу к груди.

Вдруг из тени вышел Дунстан.

– Я буду сопровождать вас, миледи, – тоном, не допускающим возражений, заявил он.

– В этом нет никакой необходимости, – запротестовала Элис.

– Есть, и еще какая! – настаивал Дунстан. – Лорд Хью оторвет мне голову, если узнает, что я отпустил вас в деревню ночью одну.

Вскоре Элис была уже в доме мельника. Она вошла в комнату как раз в тот момент, когда. Кэтрин прикладывала ко лбу мальчика смоченное холодной водой полотенце.