Следующие семь дней нашу бригаду так и не трогали. Из нарядов я не вылезал, явно специально давали, правда, не помогло. На четвёртый день плюнул, слетал ночью за вещами. Прибрал всё, что-то не ушло, тот же оставшийся «КВ-2» не трогал, некуда, самое малоценное оставил, пусть хранится, и вернулся в два часа ночи. Быстро успел метнуться туда-сюда. Всё равно два наряда впаяли. Я делал вид что всё это время на толчке просидел, не помогло. Да, меня искали. Я же говорю, контролировали.

А на седьмой день грянуло. Нет, бригаду не трогали, просто перевели в освободившиеся казармы, технику поставили под навесы, дожди зарядили, я о другом. Кто-то на ротного обиделся. Растяжку на дверь его поставили. Грохнуло, когда выходил. Контузия, лёгкие ранения, в принципе всё, а арестовали меня. Мол, у тебя мотив. Видимо на это и был расчёт, когда ротному приказали давить меня. Хотели подставить его под меня. Вот только я чётно ходил в наряды, картошку чистил, казармы мыл, всё что полагается, но на ротного не злился, так бойцам своего взвода и говорил. Мол, бывает, не понравился ему, что тут поделаешь? Поэтому неизвестным надоело ждать от меня реакции, видимо по психотипу посчитали что я сорвусь, и решили подоврать, по-своему, вроде и пострадал, но не так и серьёзно. Если бы я растяжку ставил, не выжил бы. Причём, про растяжку я рассказал, научив разведчиков как ставить, и что делать при этом. Те таких уловок не знали. Особисты со мной работали. НКВД, после сожжения их здания, выгорело полностью, на горизонте у меня не мелькали. Меня больше беспокоила Беликова, чем вся эта ситуация вокруг меня, так что пофиг на их игры. То, что меня под военный трибунал подводят, я понял на третий день, поэтому и метнулся на островок, несмотря ни на что. Всё равно поняли, что куда-то отходил, да и пахло от меня бензином, на заправке пролил его, а он пахуч, усилили напор, и вот сами же подорвали ротного. Интересно, он вообще в теме или тупо выполнял приказ с выше? Комбриг точно в теме, без его согласия в бригаде мышь не прошуршит, тот ещё собственник. А ещё меня им называл. Пытались изъять оружие, документы и награды, пусто, ничего не нашли. Вообще, кроме формы, после нарядов похожую на половую тряпку, шинели, и сапог, ничего нет. Хотя ремень есть, пусть и пустой. На месте. Пока не забрали. Работали со мной особисты, но не наши, бригадные, а армейского уровня. Тут армию формируют, что немцам кинут под пресс, чтобы сдержать движение их к Москве. Так себе армия, скорее усиленный корпус, но хоть что-то. Вот их особисты со мной и работали. И им дали зелёный свет.

Что им нужно, я примерно представлял. Могу ошибиться, но меня отправят под суд, и перед приговором подойдут, и дадут сделать выбор. Или приговор, или помогаю им, делаю то что им нужно. Обычное вымогательство власть имущих. Как генерал не подходили, по-своему решили. Как привыкли, грабить или надавить. Другое не хотят и не умею. Да пофиг. Приговор меня вполне устраивал, если это не расстрел, могут и до него довести, тогда в бега. Меня тут ничего не держит. Если на лесоповал, то тоже неплохо, давно подумывал. У нас полстраны пересидело, иногда я их не понимал. Тоже жизненный опыт. Не понравится, свалю. Так что в этой ситуации безвыходного положения я не видел, вполне меня всё устраивало.

- Садитесь, - сказал следователь, когда меня завели в кабинет, и нажав на плечи усадили на стул. Да ещё стояли сзади дыша простуженными носами.

Тот был в форме старшего политрука. До сих пор так шифруются, за что и страдают, их расстреливают немцы как политработников. А пока мне развязали руки, они были сзади, и вот так массируя кисти, натёрли верёвки, с интересом изучил кабинет.

- Гражданин Батов, вы знаете почему вас сюда вызвали?

- Из-за ротного. Сказали ваши люди, когда задерживали.

- Именно. У вас был с ним конфликт…

- Это когда?! - удивился я. - Напомните мне.

- Наряды, физические нагрузки.

- Так это у него ко мне претензии были вот и вымещал злость как мог, по службе. Мне ротный без различен, он в своём праве был, границ особо не переходил, да и я доволен нагрузками, физическую форму повышал, а то разленился. Тем более так по-идиотски подрывать его. Проще пристрелить в бою из трофейного орудия, и никто ничего не поймёт.

- До этого времени ведь ещё дожить нужно, а у вас терпения не хватило. Тем более вы это планировали, если о таком подлом выстреле говорите.

- Чушь. Где доказательства?

- Особо они и не нужны.

Подписывать протокол допроса я не стал. Действительно быстрый суд, этим же днём, и приговор - десять лет лагерей. Уф, я очень рад. Через час после суда, как раз ожидал конвой, меня должны отправить на станцию, и дальше по этапу, в камеру, это был подвал в здании где временно разместился особый отдел армии, прошли двое. Не конвой, которого я ожидал. Один в форме политработника, бригадный комиссар, похоже он и есть, не из Особого отдела, и ещё один хмырь, интендант, у которого тоже один ромб в петлицах. Бригинтендант его звание. По сути ко мне генерал-майор и полковник зашли, если на армейские звания переводить.

- Не интересует, - сказал я им, садясь на койке. Я лежал, когда те зашли.

- Ты о чём, боец?

- Вы сейчас будете мне делать предложение, от которого я не смогу отказаться. Поэтому я и говорю, не интересует меня ваше предложение.

- Мы готовы снять с тебя судимость… - сказал интендант, видимо ещё не перестроился, слишком резко я высказал своё мнение. Похоже те заранее договорились кто-что говорит.

- Да тут и идиот поймёт, что суд и всё остальное подстроено, и придут такие двое в белом и предложат выход из ситуации. Только за всё надо платить. А я скажу так, решением суда доволен, готов отправится на Севера. Так что выход там, слушать я вас не желаю. Идите вон.

- Ты как разговариваешь со старшим комсоставом боец?! - рявкнул комиссар.

- Иди на*уй. Я уже осуждённый мне по*уй. Дверь там, валите пи*орки. Разговора не будет.

Те просто краснели от ярости, но найти выход из ситуации сразу не смогли, поэтому подумав, покинули подвал. Им явно нужно посоветоваться и найти выход из ситуации, которую сами же и создали. А я довольный снова лёг. Отпустят не отпустят, может переиграют, я всё равно в выигрыше. Подумав хотел достать аккордеон, я продолжал разрабатывать пальцы, у меня и три разных гитары было, тоже наигрывал, но не стал, шуметь не стоит, за дверью часовой, слышу иногда как тот шмыгает носом и сплёвывает. Как ни странно, я пока ни разу концерты не устраивал, не нарабатывал практику исполнения в новом теле. Об этом я и размышлял, когда дверь снова открылась, похоже в петли песок насыпали, чтобы те так с хрустом скрипели, отдавая по нервам. Бр-р. Мелок по школьной доске не так противно скрипит, по сравнению с этими петлями.

- Чего так долго? - высказал я свои претензии, двум бойцам конвойных войск НКВД, что зашли в подвал с карабинами. Те за плечами у них были.

- Не твоё дело. Как приказали, так и прибыли, - недовольно буркнул один. - Руки.

Наручников не было, использовали верёвки, связав сзади, я успел накинуть шинель, лежал на ней ранее, та нараспашку была, и вот так меня вывели, и усадив в пролётку, я умиляюсь, покатили в сторону центра Москвы. Ещё поспорили, один предлагал везти на Ярославский вокзал, но решил старший - Казанский. А пролётка-то похоже наёмная. Ну да, прибыв на Казанский вокзал, ту отпустили. На запасном пути стоял спецэшелон, меня сдали охране, бумаги на меня, и отбыли, свою работы конвой закончил, меня же, подняв вверх руки до хруста суставов, отчего я согнулся, сопроводили к третьему вагону, дали поднятья на подножку и в четвёртую камеру спецвагона. Тут было четыре места, как купе. Заняты два, оба нижних. По виду из воров, один постарше, фиксой сверкал, странно что не отобрали, явно съёмная, второй молодой, сразу видно - шестёрка.