Вернувшись также незаметно на хутор, лёг с краю рядом с экипажем, положив под голову свой шлемофон, тот почти высох уже, и всё, вскоре спал. Тот ещё денёк был.

Утром я проснулся от шума, моторы ревели, команды звучали. Нас тоже поднимать стали. Штаб перемещался, спешно, вот и звучал соответствующий шум. Пока экипаж быстро завтракал, мы же тоже танк будем перегонять, прибежал посыльный, меня вызывали к комдиву. Поставив котелок на надгусеничную полку, заспешил следом за бойцом. Тут медлить нельзя, может вспомнил, что я просил поговорить наедине? Оказалось, нет. Похоже комдив понял, что его развели, а может про «тридцатьчетвёрку» узнал, он меня просто отсылал обратно в полк. Наводчиком на «КВ» будет его адъютант. Приказ на руки, и вали. Примерно в таком ключе было всё оформлено.

Бегом вернувшись к танку, доел кашу, чаю попил, уже холодного, и доставая вещи из танка, вещмешок, комбинезон снимал с ветки, скатывал, сообщил парням, что за этим наблюдали:

- Меня обратно в полк отправили. Так что парни, дальше сами.

Пожав всем четверым руки, комиссара я со вчерашнего дня не видел, в штабе тоже не мелькал, закинул вещмешок за спину, и побежал к окраине хутора, через яблоневый сад, а там в сторону дороги. Где полк мой стоит, Двадцать Первый, в штабе сообщили. Даже не сам полк, а штаб его, дальше как комполка решит. Ещё узнал, оборона на реке Прут прорвана, немцы с румынами наступают. Наши отходят. Положении пока не критическое, но паника в штабах разного уровня уже присутствует. Наш корпус ожидает приказа. А полк стоял в восьми километрах от хутора. Вот так отбежал, достал мотоцикл и покатил по дороге в нужную сторону. Там въехал на территорию деревни, меня пропустили через блокпост на въезде, но в деревне я убрал мотоцикл, нашёл место тихое от детей и других чужих глаз, и дойдя до штаба полка, что размещался в здании местного сельсовета, прошёл внутрь, он даже не охранялся. Дежурный по штабу, изучив мои документы и приказ, сказал:

- Свободных машин у нас нет.

- Это не проблема. Товарищ старший лейтенант, я бы хотел к комполка поговорить.

- Спит он ещё, вчера поздно пришёл.

- Ради такого дела думаю стоит поднять.

- Ради какого дела? Я же должен знать, стоит его поднимать или нет?

- Я передал через в штаб дивизии тяжёлый танк…

- «Двойку»? - оживился дежурный. - Как же, наши ездили посмотреть, та ещё бандура.

- Вот, насчёт него.

- А разве его?.. - начал было тот и замолчал, внимательно глядя на меня. - Жди тут.

Ждать пришлось минут пятнадцать, штаб просыпался, командиры забегали, хотя и не так много, когда в помещении дежурного прошёл полковник Мередих. Выглядел тот свежо, форма явно поглажена, волосы чуть влажные, явно умывался, окатившись. Внимательно меня осмотрев, на миг задержавшись на медали, да на петлицах, тот сказал:

- Говори, что есть.

- Товарищ полковник, разрешите один на один?

- Иди за мной.

Комполка вышел из штаба, я думал в кабинете будем говорить, но прошли в сад. Тут на Молдавии этих садов хватает. Рядом никого, хотя в поле зрения то бойцы, то командиры мелькают.

- Говори.

- Товарищ полковник. Когда я у интендантов забирал танк, ещё кое-что забрал. Пригнал «КВ» к штабу дивизии, хотел сообщить комдиву, но он не дал мне слова, отправил к вам. Обещание сделать наводчиком не выполнил.

- Не один танк?

- Пять. Две «двойки» и три «тридцатьчетвёрки». Я не разорвусь их гнать одновременно. Один танк ушёл нашей дивизии, одна «тридцатьчетвёрка», признаюсь, ушла командиру Шестнадцатой танковой. Я раздавил его личную машину. В качестве откупного ушла. Остались «КВ» и два средних танка. Полуторный боезапас к ним, баки полные. Товарищ полковник, прошу назначить меня командиром одной из «тридцатьчетвёрок», тем более я этот танк отлично знаю и экипаж обучу. Бои покажут хорошо это сделал или нет.

- Если танки есть, будешь командиром одного, ты знаешь, я слово держу. Далеко они?

- Почти десять километров. Без охраны, но хорошо замаскированы.

- Ясно. Безлошадные танкисты у нас есть, включая роты Ахмедова, сослуживцы твои. Сформируем экипажи, и отправим на машине за танками.

Пока всё готовилось, я позавтракал повторно у штаба, у них как раз сигнал был на завтрак. Потом отобрал себе экипаж. Мехвод, младший сержант Олейников, осени прошлого года призыва. Неплохо знает «БТ-5», но только его. Будем учить. Заряжающего, красноармейца Юрченко, позитивный хохол. Стрелков-радистов у нас в дивизии особо не обучали, командиры танков за радистов, если были радиостанции, поэтому на место стрелка-радиста сержанта Иволгина, в прошлом командира танка из роты Ахмедова. Сослуживец мой. Из разных взводов правда. Тяж комполка берёт себе, тот сам для него бойцов в экипаж отбирал, а вторую «тридцатьчетвёрку» забирал себе комиссар полка, старший батальонный комиссар Авдеенко. Он тоже себе отбирал экипаж сам. После этого на «полуторке», эмка» комполка сгорела вовремя авианалёта, мы покатили в указанную мной сторону. Комполка и комиссар с нами были, явно чтобы не отобрали, историю с комдивом Шестнадцатой уже все знали, как и причину попытки остановки моего танка. Комполка загорелся получить эти машины, понимал, что тут чистое везение, если бы меня не отослали и комдив послушал, то танки бы остались при штабе дивизии. Пока ехали, общались с парнями, если повышать голос, то слышно. Обсуждали последнюю свежую новость, румынский бомбардировщик, что нашли крестьяне, и сдали нашим. Самолёт уже отбуксировали на ближайший советский аэродром. Судя по пустым бакам, тот сел на вынужденную, сейчас ищут лётный экипаж. Бомбардировщик двухместный. Вообще-то это мой самолёт, бросил как не стал нужным. Да и убирать его было некуда. Это сейчас место есть, после «КВ» пятьдесят две тонны свободного, от «тридцатьчетвёрки» ещё двадцать восемь тонн. Сейчас достану ещё три танка, так вообще двести с лишним тонн свободного будет. А ведь ещё один «КВ» и две «тридцатьчетвёрки» останутся. Надо будет чем заполнить. Островок весь заставлен техникой, что накрыта маскировочными сетями. Самой технике я не проводил консервации на зиму, так как до заморозков планировал не раз там побывать. Успею ещё.

Проехав примерно километров десять, осмотрелся. Ага, слева низина, с дороги что внизу, не видно. Пойдёт.

- Приехали! - крикнул я комиссару. - Постучите по кабине!

Комиссар с нами ехал, сидел на лавке у кабины, комполка в самой кабине, и вот машина, сбрасывая скорость начала съезжать на обочину. Танкисты покидали кузов, разминали ноги. Вещи мои в кузове остались, вещмешок и скатка комбинезона с шлемофоном, так что я был в форме, как и многие из танкистов.

- Товарищ полковник, разрешите пригнать танки сюда? Они в низине.

- А почему на машине не спуститься?

- Я минировал подходы. Прошу извинить, выхода другого не видел.

- Ждём здесь. Первым тяж гони.

- Есть.

Козырнув, я побежал по полю в сторону склона в низину, тут вообще хватало оврагов. Бежал придерживая планшетку. Она у меня на боку. Я иногда замирал, делал широкие шаги, высоко задирая ноги, приседал, копаясь в траве, как будто мины снимал, и вот так добравшись до спуска, скатился вниз, глубоко, это хорошо, никто не увидит, как я технику достаю, а так что-то место не то, тут и «тридцатьчетвёрки» не поднимутся, не то что тяж, слишком крутой склон. Хотя вон дальше вполне нормальный подъём, там поднимусь. Тут я стал доставать танки, как и обещал, «КВ-2» и две «тридцатьчетвёрки». Снарядов побольше выложил, полуторный, о котором говорил. После этого запустил дизеля всех трёх машин, устроился в тяже и стронувшись с места покатил к склону, там на первой передаче поднимался. Тяжело шёл, но поднялся, и покатил к грузовику. Поставив танк на обочине рядом с «полуторкой», передал полковнику ключ от люков, типа вручаю ему ключ от танка, и побежал за следующим. Этот вскоре принял комиссар, у «КВ» уже все люки были открыты, через кормовой доставали лишние снаряды и убирали в кузов грузовика, а то там не развернутся. Ну и третий, свой уже. Теперь требуется перегнать к штабу полка, но проблема, мехводы не знают этих машин, поэтому комполка назначил меня командиром танка за номером «57», сдержав слово, и одновременно инструктором для механиков-водителей всех трёх машин. Номера у танка не было, ни у одного, только заводские, просто под этим номером, что мне сообщил полковник, и который мой экипаж ещё нанесёт на башню, бронемашина будет записана за полком. К слову, все три танка войдут во взвод управления при штабе полка. В этом взводе должно быть пять танков «БТ», но было четыре. Эти четыре машины уйдут на пополнение тех батальонов, что понесли потери от авиации, мы хоть и находимся во втором эшелоне, но потери несём, а тяж и два средних станут последним резервом полка.