— В том-то и дело, — призналась ласси, теребя меховую кайму белой парки. — Понимаете, я ищу замок, что лежит на восток от солнца, на запад от луны. Вы знаете, где это?

Старушка уставилась на ласси, резко втянув воздух.

— Стало быть, она снова за свое? А ты, значит, та девушка, которой полагался принц, которого она украла?

— Так он принц?

— Ну да. Ей всегда подавай особ королевской крови. Я слышала, один раз она сделала исключение для особенно красивого мальчика, но он от нее убежал.

— Думаю, это был мой брат Ханс Петер, — сказала ласси, чувствуя, как по коже побежали мурашки.

— Точно, именно это имя назвала мне последняя девочка, — закивала старушка.

— Това? Това проходила здесь?

— Это второе имя, которое она называла, да, — согласилась старая женщина.

— А куда она пошла? Я иду в правильную сторону? Так вы знаете, где дворец? Това туда добралась?

Старушка покачала головой, останавливая поток вопросов:

— Думаю, рано или поздно ты доберешься до замка. Если ты столь решительно настроена его увидеть. Что до меня, я так и не посмела с ней встретиться. Даже когда она забрала моего Ларса. — Слезы затуманили старые глаза. — Троллихи живут долго, но их человеческие мужья — нет.

— Ой, мне так жаль, тетушка.

Ласси обняла старую женщину. Старушка на ощупь была легкая и бесплотная, словно соломенная кукла.

— Что толку плакать, теперь-то уже, — сказала старушка, утирая лицо истрепанным рукавом.

— Кто это там ревет, когда надо шерсть чесать? — Из хижины выскочила еще одна старушка с лицом как грецкий орех и ярко-голубыми глазами.

Если ласси думала, что первая тетушка — самая старая женщина из живущих на свете, то она ошиблась. Стоявшая перед ней на пороге хижины старуха, обнажившая в улыбке замечательно белые и ровные зубы, была еще дряхлее своей подруги. Ее белые волосы были такие тонкие, что сквозь них просвечивала розовая кожа головы, и она куталась в еще больше слоев изношенной одежды. В изглоданных временем руках старушка держала корзинку спутанной шерсти и пару чесальных гребней.

— Добрый день, тетушка, — поздоровалась ласси.

— Это девушка, которой полагался последний принц, — пояснила первая тетушка громким ясным голосом, каким говорят с тугоухими.

Вторая старушка засмеялась, словно ворота заскрипели.

— Неудивительно, что она была сама не своя, когда пролетела мимо позавчера, — сказала она. — Новая девушка, новый муж и новая заварушка, это уж точно.

— Да, — громко согласилась ласси. — А вы знаете дорогу?

— Ой, благодарение святым, нет, деточка! Когда моего дорогого финского принца забрали, я добралась только досюда. Какие у него были темные глаза… — вздохнула она.

— Он уже мертв, — заявила первая тетушка. — Передай мне шерсть.

— Да-да, — раздраженно отозвалась вторая. Она протянула корзинку подруге и вручила ласси чесальные гребни. — Сегодня уже поздно идти дальше. Солнце скоро сядет. Но утром посмотрим, что мы можем для тебя сделать.

— Хорошо, — согласилась ласси.

Она снова устроилась на пне и начала чесать шерсть, а Ролло растянулся у ее ног. Тетушки достали еще два набора гребней, и вместе они быстро управились с корзиной шерсти, хотя к концу небо изрядно потемнело.

— Вот и славно, — сказала первая тетушка, когда они закончили. — Пора ужинать! — Она ткнула Ролло костлявым пальцем. — У нас хватит на четверых, но не на пятерых. Иди поймай себе собственного жирного зайца.

— Четверых? — Ласси и Ролло обменялись озадаченными взглядами.

— Ты еще со Старшей не знакома, — сказала вторая тетушка. — Отнеси корзину с шерстью в хижину, дорогуша, и я тебя представлю.

Ласси стало очень не по себе. Хижина была маленькая, темная и без окон. А вдруг это ловушка? Как может быть кто-то старше этих двух старух, если это не тролль или какое иное чудище?

— Я вмиг добуду себе зайцев, — небрежно сказал Ролло, разглядывая первую тетушку. — Но позвольте сначала засвидетельствовать мое почтение Старшей.

— Да, Ролло. Так будет вежливо, — сказала ласси, чувствуя некоторое облегчение.

Тетушки, словно почувствовав ее страх, захихикали и вошли в хижину, оставив грубую деревянную дверь открытой. Ласси и Ролло медленно последовали за ними, причем девушка держала перед собой корзину с шерстью, словно щит.

Внутри оказалось сумрачно и дымно от единственного огня в центре единственной круглой комнаты. Всю обстановку составляли большая деревянная кровать, покрытая оленьими шкурами, да стол с тремя стульями. На одном из стульев сидела третья тетушка.

Женщину в ней можно было распознать только по потускневшим останкам того, что некогда служило парадным платьем. Но одеяние ее отличалось от привычных для ласси юбок и жилетов. Много раз чиненная ткань образовывала длинное прямое платье без выраженной талии или корсажа. У этой старухи волос было больше, чем у двух других, и даже больше, чем у самой ласси. Две длинные косы толщиной с запястья ласси, желтовато-белые, словно старая слоновая кость, свисали до земли. Концы были прихвачены лентами из потемневшего золота.

Выражение невероятно дряхлого и морщинистого лица разглядеть не удавалось. Старшая подняла голову к ласси. В похожих на когти руках жужжало вытертое деревянное веретено. Оно провертело в плотно убитом, разглаженном годами земляном полу маленькую выемку. Старуха опускала веретено привычным жестом и без малейшего усилия вытягивала из него тонкую белую нить.

— И кто же это? — Голос ее напоминал сухие ветви, трущиеся друг о друга на ветру.

От трех тетушек исходили лишь покой и доброта. Ласси почувствовала это и поставила корзинку с шерстью на стол.

— Мне полагался принц, живший в ледяном дворце, — объяснила она. — Я ищу замок, что лежит на восток от солнца, на запад от луны. Вы знаете, как туда попасть?

— Мой Эрик был ее принцем, — промолвила Старшая, не переставая прясть. — Больше лет назад, чем я в силах сосчитать. Я едва не умерла от любопытства, лежа там ночь за ночью, и просто должна была посмотреть.

— Да, тетушка, как и я, — сказала ласси.

— Как и мы все, — громко сказала первая тетушка второй.

— Тетушка? — Старшая вскинула голову и принюхалась, и тут ласси поняла, что она слепа. — Да, очевидно, это я теперь и есть. Некогда я была принцессой, а корабли моего отца бороздили волны по всему миру. Мои братья сражались со скрелингами[6] в западных землях, с драконами на востоке, с троллями на севере и с черными людьми на юге. Но они так и не добрались до замка, что лежит на восток от солнца, на запад от луны. И я не добралась, потому что оказалась недостаточно сильной, чтобы тронуться дальше этого места.

— Я… Мне очень жаль… ваше высочество, — запинаясь, произнесла ласси.

— Тетушка, дитя мое, ибо это все, что от меня осталось. Старая слепая женщина, прядущая годы напролет. — Она покачала головой, и золотая полоска на ее левой косе с нежным звоном стукнулась о ножку стула. — Последняя юная девушка, что проходила здесь, тоже звала меня тетушкой. — Старуха вздохнула. — Теперь, если ты поможешь мне спрясть свежерасчесанную шерсть, пока остальные готовят ужин, мы посмотрим, сумеем ли мы помочь тебе на твоем пути завтра.

Ласси отослала Ролло ловить себе ужин и взяла предложенное ей веретено.

— Никто из нас не осмелился идти дальше этой маленькой прогалины, — сказала ласси первая тетушка на следующее утро.

Все три хозяйки стояли перед хижиной, Старшая опиралась на высокий посох, украшенный резными цветами. В серых предрассветных сумерках они выглядели еще старше и еще меньше походили на людей, но ласси знала, что они добрые и хорошие.

— Но наш сосед подарил нам коней, и они хорошо знают путь к его дому, — сказала вторая тетушка.

Она подошла к краю поляны и издала длинный пронзительный свист.

— Его дому? — удивилась ласси. — Я думала, мне предстоит идти и идти по длинному следу женщин, заблудившихся в поисках дворца троллей.