У Стивена Джерарда были все основания обижаться на судьбу. Сколько он себя помнил, злодейка с завидной регулярностью наносила удары по нему самому и по его близким, словно поставила своей целью испытать его на прочность.

Первой жертвой ее необъяснимой ненависти стала мать Стивена, успевшая порадоваться рождению сына ровно три дня. В результате мальчика поочередно воспитывали две тети, сестры умершей Кейт Джерард. На выходные отец забирал сына домой.

Взгляды двух женщин на воспитание ребенка были схожи примерно так же, как схожи атмосфера Марса и атмосфера Венеры. Старшая из сестер, Сесилия Вудроу, придерживалась знаменитого принципа «пожалеешь розгу — испортишь ребенка». Вторая, Эмили Карстен, яростно защищала точку зрения, согласно которой «дитя — живой цветок, и дело воспитателя — не заслонять от него солнце». Что касается отца Стивена, Сэмюеля Джерарда, то ему было не до идей и теорий, поскольку он всю жизнь посвятил достойному, но не очень хорошо оплачиваемому ремеслу краснодеревщика. В руках Сэма любой, самый невзрачный кусок дерева мог превратиться в зайца с морковкой, в чернильный прибор или в забавную свистульку. В их доме стояла только мебель, сделанная его руками. Когда заказов не было, мастер тосковал, но не отчаивался и всегда искал утешения не в стакане виски, а в том или ином проекте, рожденном собственной фантазией.

К сожалению, как это часто бывает, сын не унаследовал ни способностей, ни жизненной философии отца. К двенадцати годам Стивен понял, что их семья никогда не выбьется из бедности, если он, именно он, не выйдет из проторенной предыдущими поколениями Джерардов колеи. Примерно в то же время им овладела навязчивая идея: решить все проблемы одним махом. Средством такого решения подросток избрал игру.

Стивен подошел к делу с унаследованной от отца основательностью: изучил предмет сначала теоретически, по книгам и фильмам, и только потом перешел к практике. В шестнадцать лет он знал все, что можно знать, о рулетке и картах, бильярде и костях. В семнадцать лет судьба бросила ему наживку: Стивен выиграл в подпольном казино восемь тысяч долларов.

Спрятав радость под маской равнодушия, он заявился домой в четыре часа утра и лег спать. В половине восьмого счастливчик достал из-под подушки целлофановый пакет, битком набитый десятками и двадцатками, и поднялся в комнату отца. Стивен даже приготовил вступительную фразу: «Здесь вполне хватит на новый деревообрабатывающий станок». Однако произнести он успел лишь первые три слова — отец лежал на кровати в неестественной позе, глядя в потолок невидящими глазами.

Прибывшие медики констатировали смерть в результате остановки сердца.

Провожая отца в последний путь, слушая вполуха соболезнования и наставления знакомых и незнакомых людей, Стивен уже знал, что ни за что не останется в этом городишке. Через полгода он окончил школу и вопреки советам озабоченных судьбой единственного племянника тетушек отправился не в колледж, а в сказочный, мистический, волшебный, манящий и отвергающий авантюристов всей Америки город.

В Лас-Вегас.

Первыми обосновавшимися здесь европейскими поселенцами были мормоны, которых привлекла богатая артезианскими источниками долина. Потом они ушли, но поселение не захирело, а даже расцвело после строительства армейской базы Форт Бейкер, железной дороги и, главное, дамбы. Постепенно поселок превратился в городок, круглогодичный курорт, а потом его власти добились легализации игорного бизнеса.

Так Лас-Вегас обрел свое лицо и свою судьбу.

Стивен прибыл в столицу развлечений не с пустыми руками — он привез с собой все, что смог выиграть за последние месяцы пребывания в родном городишке. Пятнадцать тысяч баксов жгли карманы, но юноша не спешил. Сняв дешевую — по меркам Лас-Вегаса, разумеется, — квартиру на окраине, Стивен потратил первые три недели на знакомство с самыми знаменитыми казино «Голден Пэлэс», «Фламинго», «Вавилоном» и другими и лишь потом приступил к осуществлению плана.

Возможно, если судьба отнеслась к нему хотя бы с трешкой снисхождения, она просто вывернула бы у юнца карманы, наградила парой увесистых затрещин, ткнула физиономией в грязь и, дав коленкой под зад, отправила подальше от места, прозванного праведниками царством греха. Но фортуна ведет со своими избранниками куда более изощренные игры.

Через три года Стивен Джерард мог похвастать внушительным счетом в банке, роскошным автомобилем и собственной квартирой в получасе ходьбы от Стрипа, знаменитой главной улицы столицы развлечений. Его узнавали, к нему относились с уважением и завистью.

Деньги — самый сильный в мире магнит. Они притягивают все и всех. Лас-Вегас притянул и не отпускал Стивена, а молодой и удачливый игрок в свою очередь притягивал тех, кто рассчитывал поживиться за его счет. Среди прочих, вовлеченных в его орбиту, оказалась и девушка по имени Стейси. Они познакомились в ресторане «Золотая миля», где юная особа работала официанткой, и уже по прошествии двух недель начали строить планы на будущее.

Все было прекрасно. Мечта становилась явью. Стивен не собирался задерживаться в Лас-Вегасе надолго. Положить на счет миллион и перебраться в уютный, тихий городок на Западном побережье. Он объехал всю Калифорнию и в конце концов остановился на Кармеле.

До заветной суммы оставалось совсем немного, когда Стивен поделился своей мечтой со Стейси. Он вообще многим с ней делился. Наверное, молоденькой официантке не улыбалось провести остаток жизни вдали от блеска и роскоши. Наверное, она решила, что сумеет воспользоваться деньгами куда лучше, чем ее любовник. Так или иначе, но в один прекрасный день Стивен лишился и денег, и Стейси, и надежд на спокойную жизнь.

Судьба отправила его в нокдаун, но двадцатитрехлетний профессиональный игрок не сломался. Он лишь стал другим. На полгода Стивен вернулся в родное гнездо, затерянное в одном из самых глухих уголков штата Южная Дакота. К тому времени обе его тетушки как-то разом сдали, постарели и уже не пытались кормить племянника крупицами собственного жизненного опыта. Они окружили его заботой и вниманием, теплом и лаской, сожалея о том, что не усвоили раньше простое правило: у каждого в жизни свой путь.