- Что потом? - я с интересом посмотрела на него.

Крайс не закончил. Впереди показался шестой кордон, небольшой домик с несколькими хозяйственными постройками. Мы подъехали ближе, и капитан поднял руку, приказывая остановиться. Затем махнул Ахане. Капитан Шеллис спешился, кадет следом, и они направились к кордону, пригибаясь и прячась за кустами. Мы с Дэром разделились, я следила за товарищами по оружию, он оглядывал окрестности. Я видела, как Крайс осторожно заглянул в окно домика, Ахана обследовал хозяйственные постройки, затем они взяли мечи на изготовку и скрылись за углом, откуда вскоре послышалась отборная ругань. Я даже покраснела, слушая тот набор забористых выражений, что лился из дома.

- Кадеты, сюда, - крикнул капитан, и мы с Дэром направились к кордону, ведя в поводу двух лошадей без седаков.

Когда мы подъехали, то причина ругани стала понятна. На земле лежал мужчина в грязной форменной рубахе, на его лице наливался сочным багровым цветом огромный синяк. Мужчина ругался на чем свет стоит. Над ним согнулся Крайс, потряхивающий рукой.

- Чтоб ты сдох, капитан, - ругался мужчина, от которого разило целым винным погребом.

- Встать, скотина, пока я тебе брюхо не вспорол и не выпустил наружу все то дерьмо, что ты влил себе в глотку! - заорал на него Крайс. - Ты понимаешь, что это залет, солдат? Кордон не подает вестей вторые сутки!

- Да всего-то пара бутылочек, - мужчина сел и затряс головой. - Не иначе, что подсыпали.

- В мозги тебе подсыпали крысиного дерьма, - более спокойно ответил капитан Шеллис. - Кто принес с собой вино?

- Капитан, мы здесь неделю, - начал оправдываться кто-то из глубины дома.

- Стандартный срок, - отрезал Крайс. - Вашу участь будет решать трибунал.

- Капитан...

- Я все сказал, - холодно ответил суровый капитан. - В ваших интересах начинать трезветь прямо сейчас. Вечером в крепости должно быть донесение об обстановке на границе вверенного вам кордона и четыре рапорта с объяснениями причины, почему кордон молчал больше суток.

- Слушаюсь, - уныло кивнул мужчина с синяком.

- Кадеты за мной, - Крайс вскочил на свою лошадь и тронулся с места, мы поспешили следом.

Я догнала друга детства, пристраиваясь снова рядом без разрешения. Парни тоже в этот раз приблизились, всем было непонятно произошедшее.

- Что с ними будет? - спросил Дэр.

- Двадцать ударов плетьми и неделя в карцере, - ответил Крайс. - Как не прискорбно, но такое периодически случается.

- Они ведь ослабляют границу, - возмутилась я.

- Они живые люди, Солнышко, а ты идеалистка, - улыбнулся наш капитан. - Тебе предстоит еще много раз разочароваться, дорогая.

Парни удивленно покосились на Крайса, я отнеслась к тому, как он обращается ко мне, спокойно. Мы ведь друзья с детства, Крайс мне совсем как брат. Он опекал нас с Мини в корпусе, защищал, пока мы не могли себя защитить. Он всегда обращался ко мне ласково, сколько я себя помню. Ну, может последнее время стал чаще использовать эпитеты: дорогая, милая. Ну и что с того?

- Едем парами на расстоянии двух корпусов лошади, - приказал капитан, и парни поотстали, переглядываясь и чему-то ехидно улыбаясь.

Я обернулась на них и хмыкнула. Кадеты тут же состроили постные рожи. До седьмого кордона было не менее получаса езды рысью. Мы ехали шагом, потому ничего не оставалось, как поглядывать по сторонам и зевать от скуки и однообразия пейзажа, все более переходящего в степной. Крайс молчал, о чем-то напряженно думая. Я ему не мешала, тоже ехала молча, разглядывая незнакомое место. Парни о чем-то переговаривались, их слов я не могла разобрать. Наконец, Крайс нарушил молчание и позвал меня. Я повернулась к нему и сощурилась от солнца, ударившего по глазам.

- Так что там с женихом? - спросил капитан. - Он есть или есть тот, кто ухаживает за тобой.

- Тот, кто ухаживает, - ответила я, жмурясь и невольно улыбаясь, вспоминая о Нике, чей маленький подарок лежал в моем кармане - засушенный цветок, как напоминание о том, что он ждет моего возвращения.

- Я его знаю? Это кадет Райс? - в голосе капитана было живейшее любопытство.

- Ори? - я невольно засмеялась. - Нет, не Райс.

- А кто? - Крайс все с тем же интересом смотрел на меня, только мне показалось, что в его позе была напряженность.

Я вдруг смутилась. Слишком жадное любопытство, слишком внимательный взгляд, слишком напряжена спина... "И Крайс", - прозвучал в моей голове голос Мини. Да ну-у, не-ет. Я даже рассмеялась в голос. Слишком нелепо, слишком несуразно, неправдоподобно и неправильно. Я тут же выкинула из головы все догадки, ерунда все это.

- Солнышко? - он все еще ждал ответа.

- Мой капитан, - окрикнул Крайса Ахана.

- Что кадет? - спросил капитан, не отрывая взгляда от моего лица.

- Так всегда бывает? - Ахана смотрел куда-то вперед.

- Что? - Шеллис, наконец, повернулся к кадету, потом перевел взгляд по направлению, куда указывал Ахана.

Я тоже взглянула на переломанные кустики и вытоптанную траву и брошенный арбалет. Капитан Шеллис тут же поднял руку, и мы послушно остановились. Он снова подозвал Ахану, и они спешились. Осторожно подошли к месту, привлекшему внимание, и начали осматривать, постепенно продвигаясь вперед. Мы с Дэром прикрывали, зорко глядя по сторонам.

Крайс махнул нам рукой, и мы поспешили приблизиться.

- Ахана и Дэр со мной. Хард остается здесь. Приблизишься с лошадьми по команде, - приказал он.

- Слушаюсь, - ответила я недовольно.

Но мое недовольство никого не волновало. Капитан и два кадета исчезли за следующим чахлым кустарником, а я осталась сторожить лошадей, напряженно прислушиваясь к тому, что происходило впереди. Там было тихо, совсем. Через некоторое время я начала нервничать, уже собираясь нарушить приказ и приблизиться.

Сзади раздался шорох. Я положила руку на рукоять меча, начиная оборачиваться, когда почувствовала, что в горло мне уперлось лезвие ножа. Чья-то рука закрыла мне рот, мешая предупредить товарищей. Негромкий незнакомый гортанный говор раздался над самым ухом. И меня обезоружили. Я скосила глаза, разглядывая черные штаны и сапоги из мягкой светлой кожи. Потом передо мной появилось лицо степняка. Его раскосые глаза цепко всмотрелись в мое лицо. Он достал нож, едва заметным движением срезал пуговицы мундира, распахнул его и ощупал грудь, сжав слишком сильно. Я невольно застонала, но быстро взяла себя в руки. Степняк одобрительно усмехнулся и сказал что-то тому, кто держал меня. Нож тут же был убран от моего горла, но руку у рта сменила тряпка, а руки ловко скрутили веревкой, не позволяя сопротивляться. Я даже ногой толком не могла шевельнуть, потому что ноги ударом сапога вынудили широко расставить. Легкая паника была быстро подавлена, включая мышление.

Количество степняков я не видела, потому драться смысла не было, тем более, когда мне доступны только ноги. Оставалось ждать, когда меня развяжут или хотя бы ослабят бдительность. Потому я позволила закинуть себя поперек седла собственной лошади. В поле моего зрения попало пятеро степняков, но были еще голоса, обладателей которых я не видела, потому очень надеялась, что мои товарищи сейчас не выскочат. Степняки взяли свободных лошадей за повод и поскакали в степь, увозя меня от товарищей и едва начавшейся практики. Впрочем, я надеялась, что вскоре смогу сбежать. Нужно только быть терпеливой и иметь холодную голову. И все же было безумно обидно, что десять лет обучения вот так просто обернулись прахом в первом же серьезном дозоре. Так бездарно попасть в плен... Невольно сжала кулаки. Тут же веревка впилась в запястья, и я расслабилась. И надо признать, виновата я сама. Надо было меньше обижаться, а больше смотреть по сторонам.

Голоса моих товарищей настигли моего слуха, когда они уже не могли догнать степняков. Стало безумно стыдно, что не уберегла лошадей, подставила Крайса, который теперь получит нагоняй за потерю кадета. А еще я боялась, что не смогу убежать раньше, чем отец узнает о том, что со мной произошло. И Ник... Дождется ли он теперь меня? Дождется. Я упрямо тряхнула головой. Я смогу сбежать.