— Идиот, — пробурчала Алиса, закрыв воду и оторвав несколько бумажных салфеток, чтобы вытереть лицо. — А планшет зачем? Фотки на память будешь делать?

— Нет, будем искать похожие случаи в интернете. Очень интересно знать, во что именно я вляпался!

— Это называется «межмировые контакты», — ответил вошедший Мало. Он где-то откопал синие растянутые треники с пузырями на коленях и слегка застиранную майку-алкоголичку. Выглядел он довольно комично, и Алиса не удержалась от смешка. Дима нахмурился, разглядывая кота, потом махнул рукой:

— Чего не сказали, я бы принес джинсы… Ладно, сели! Межмировые контакты, будем искать!

Юбки шуршали по ступенькам винтовой лестницы, собирая пыль. Ладонь скользила по старым шероховатым перилам. В башне было прохладно, тихо, пахло затхлым. Но Лин улыбалась. Она была счастлива.

Тяжелая дверь тихонько скрипнула, когда Лин отперла ее и толкнула. Запах трав — пряный, пьянящий, крепкий — ударил в ноздри. Она с наслаждением вдохнула, зажмурилась и улыбнулась. Ах, как все хорошо, как все прекрасно! Надо сварить зелья от тошноты, от вздутия, от тяжести в ногах… А еще есть такая особая травка, которую ей подсказала матушка, которая растет в низинах и цветет лишь несколько дней в году. Помогает от отравления. От любых ядов. Это на всякий случай, мало ли… В последнее время Лин поймала несколько недоброжелательных взглядов, после того, как уволила и отослала из дворца косорукую Рене. Права на ошибку теперь нет. Слишком многое на кону…

Лин провела пальцем по стройным рядам горшочков, склянок и коробочек с аккуратными надписями. Лист арники, порошок тычинок сливовых цветов, слюна годовалого жеребенка… Собраны в подходящее время, высушены или охлаждены строго по рецепту, перетерты в надлежащих условиях. Собственноручно. Она очень трудолюбива и методична. Она получит то, что желает и что ей положено.

Так, а что с новым запахом? Лин подошла к очагу. В маленьком котелке над огнем булькало, источая легкий аромат фиалок, мутное варево. Голубь от матушки вернулся вчера. Та посоветовала сменить форму зелья и добавить щепотку истолченных в пудру сырых утиных перепонок с лапок. Теперь придется всем подсовывать духи. Немного сложнее, конечно, чем доливать в еду и кофе, но она справится. Да и пока только Фер выказал признаки проявления воспоминаний. Ничего, с ним будет легко, он очень любит, когда Лин варит парфюмерию…

Надо дождаться, когда зелье выкипит наполовину. Лин слегка подняла котелок повыше над огнем и отошла к широкому дубовому столу. На нем были разложены на листах пергамента узкие, ярко-зеленые листья купавы. Некоторые уже подсохли и начали сворачиваться в трубочки на концах. Еще три-четыре дня — и можно будет ломать их, толочь, бросать в настойки… Купава хороша, когда ждешь ребенка. Укрепляет все женские органы, помогает доносить до конца и быстро восстановиться после родов.

Лин присела на табуретку и с улыбкой оглядела свою каморку. Здесь все легко и просто, здесь даже дышится приятно, не то что там, внизу, с этими людьми. Не надо следить за каждым своим шагом, за каждым словом, не надо следить за выражениями лиц других… Можно быть самой собой…

В узенькое стекло окошка что-то стукнуло. Лин насторожилась. Камешком сюда не попадешь. Обернувшись, она увидела на карнизе черную голубку. От матушки! Еще одна? Лин распахнула створки окна, и птица, глянув внимательным темным глазом, неторопливо вошла в каморку. К ее лапке был привязан маленький кожаный мешочек. Лин сорвала его и торопливо развязала. В записке каллиграфическим матушкиным почерком были написаны два слова: «Айме едет».

Сердце Лин забилось, точно сумасшедшее, захлестнуло горячей волной. Айме, сестренка! Едет к ней, наконец-то! А ведь и Мириель должна приехать! Они соберутся втроем, как раньше, всей семьей! Какое счастье!

Лин бросилась вон из каморки. Скорее, скорее! Надо приготовить комнаты для девочек, проветрить, выколотить матрасы, перестелить белье… Надо распорядиться, чтобы им приносили на ночь молоко с шафраном, а по утрам — какао с маленькими плюшечками, как дома!

Спешно проходя по галерее, она глянула в окно и остановилась. Две маленькие похожие фигурки в длинных дорожных плащах шагали по центральной аллее, несли в руках одинаковые круглые чемоданчики. Не может быть! Они уже здесь! Обе сразу! Как будто подгадали! Лин радостно засмеялась и тут же приняла серьезный вид. Нельзя, чтобы слуги видели ее хихикающей, как безродная девчонка. Надо найти старшую горничную.

На кухне было шумно и царил беспорядок. Поварята скакали друг за дружкой, две толстые поварихи посмеиваясь пили чай, закусывая пирожками, а старшая горничная быстро ела суп. Они не сразу заметили Лин, а когда все-таки заметили, то сразу вытянулись по стойке смирно, а горничная молниеносно спрятала тарелку за спину.

— Так, так… — медленно произнесла Лин. — Развлекаетесь. Замечательно. Нариель, ты мне нужна, будь любезна приготовить две самых лучших комнаты. Я проверю через час.

Она повернулась к поварихе:

— В Малую розовую гостиную черемуховый чай и поднос самых свежих сладостей. Сейчас же!

И вышла, развернувшись на каблуках. Персонал совершенно разболтался! Нет, это недопустимо! Надо почаще их наказывать, а то скоро станут жить лучше ариго в этом дворце! Но это попозже, сейчас она встретит сестренок, обнимет их, поцелует… А потом займется этим сбродом. Скорее, к парадной двери!

Парк встретил ее ласковым прохладным ветерком. Как прекрасно, что в Авилоне всегда весна! Не нужно одеваться каждый раз, когда хочешь выйти на воздух…

— Мири! Айме!

Лин сбежала с крыльца, хотела броситься навстречу сестрам, но сдержалась, пошла степенно и элегантно. Но так хотелось! Ах, как хотелось! Ее лапочки, ее сладкие девочки! Как давно они не виделись! Они увидели Лин и синхронно замахали руками:

— А мы приехали! Мы вместе приехали!

Приблизившись, Лин постаралась взять себя в руки и не стиснуть обеих сестер в жарких объятьях. Айме была настоящей красавицей — румяная, кругленькая, крепенькая, как молодое яблочко. А вот у Мири синяки под глазами, вид усталый… Притомилась, наверное. Но все равно улыбается. Она сильная и выносливая, маленькая Мириель!

Айме бросилась на шею Лин, но та досадливо шикнула на нее:

— Аймель! Этикет!

Сестра ойкнула, мгновенно краснея, отстранилась. Мири первой присела в книксене и поцеловала Лин руку. Айме повторила, потом хихикнула:

— Совсем забыла, что ты ариготта! Ариготта, подумать только!

— Да, моя дорогая сестренка! — Лин наконец-то позволила себе обнять сестру, а другой рукой привлекла и Мириель. — Вы не представляете, как я счастлива видеть вас! Но как вышло, что вы приехали вместе?

— Мы встретились на площади Авилона, — сдержанно улыбнулась Мири. — Я не решилась применить магию для возвращения, поэтому пришлось украсть лошадь.

— Так ты проделала весь путь верхом?! — ужаснулась Лин, увлекая девушек к дворцу.

— Она обожает верховую езду! — засмеялась Айме. — А вот я приехала почтовой каретой! Там было так душно, ужасный запах пота, Великий Магистр! Я, наверное, никогда не избавлюсь от этого запаха!

— Моя бедненькая! Я прикажу наполнить ванну горячей водой с душицей и зверобоем, а еще у меня есть чудное лавандовое мыло! Пойдем, пойдем!

Через несколько минут они уже сидели в Малой розовой гостиной — в уголке покоя и мира, где царствовали рюши на занавесях и мягкие подушечки, разложенные по всему дивану, а также по маленьким, словно кукольным креслицам. Камин был зажжен и согревал неуютные каменные стены. Разливая чай по фарфоровым чашечкам с пасторальными сценами, Лин подумала, что и здесь надо обшить камень деревянными панелями, как в комнатах. Дворец нуждается в ремонте…

— Дорогие мои, — с чувством сказала она, протягивая блюдца с чашечками сестрам, — я так рада, что вы здесь наконец-то! Вы обе так нужны мне!

— Мы всегда будем с тобой, Линнель, — мягко улыбнулась Мири, склонив голову. — Ты же знаешь, для тебя мы готовы на все!