Он покачал головой:

— Не хочу об этом говорить. Голова болит.

— Тогда залезай ко мне.

— Отличная мысль!

Он разделся, забрался под холодное одеяло и закрыл глаза. Было еще совсем рано. Птицы только что замолкли, начинались сумерки.

Кирсти отвернулась к стене и тоже закрыла глаза. У нее до сих пор болел живот. И к беременности это не имело никакого отношения. Это была какая-то гадкая болезнь.

— Все равно хорошо, что Пол очнулся, — еле слышно прошептала она.

— Да. Но… — Джейми осекся, потому что заметил, что Кирсти уже заснула.

Когда он проснулся, было темно. Джейми покосился на часы на тумбочке — девять. Они проспали несколько часов. Во рту было мерзко, словно он пожевал мех. Джейми сел, почесал грудь, подошел к окну, отодвинул занавеску и выглянул наружу.

Потянул носом. Пахло как-то странно. Слабо, но неприятно. Сначала он подумал, что это газ, но запах был другим. От него немного тошнило, поэтому Джейми несмотря на холод открыл окно. Это не помогло, и он захлопнул окно с громким стуком.

— Сколько времени? — спросила Кирсти.

Он подошел и поцеловал ее в лоб.

— Девять.

— Черт. Весь вечер проспали. Эй, а что это ты делаешь?

— Ищу ароматические палочки. Воняет жутко.

Он нашел упаковку каких-то лавандовых палочек и зажег одну, помахал ею в воздухе, как будто был День Гая Фокса[4]. Струйки лавандового дыма поднимались к потолку, очищая комнату.

— Ничего не чувствую, — сказала Кирсти.

Она выбралась из постели и потянулась. Джейми подошел к ней, положил одну руку ей на бедро и наклонился.

— Фу, у тебя изо рта пахнет, — она его оттолкнула.

— Ну спасибо. — Он поцеловал ее в шею.

— Правда, Джейми.

— Я почищу зубы.

— Да уж, пожалуйста. Но лично я собираюсь встать. Не хочу трахаться. Живот болит.

— Это же не потому, что ты не хочешь шуметь?

— Нет, — фыркнула она. — Господи, Джейми, у меня просто живот болит.

— Хорошо, хорошо, не кричи.

Джейми пошел в ванную почистить зубы. Он чувствовал себя виноватым, но его напрягало происходящее. Их сексуальная жизнь сильно испортилась после того, как Ньютоны прислали диск. Конечно, отношения состоят не только из секса, но секс с Кирсти он по-прежнему любил больше всего на свете, и его страшно бесило, что они почти перестали им заниматься, из-за того что их могли подслушать. Они делали вид, что им это безразлично, но, когда доходило до дела, полностью расслабиться им не удавалось. Эти уроды снизу были довольно умны. Наверняка такого эффекта они и добивались.

Он поплескал в лицо ледяной водой и велел себе успокоиться. Что тут такого, в конце концов? Секс и его отсутствие были наименьшей из его проблем. Вся его жизнь скоро изменится. Он наклонился над раковиной и вдруг краем глаза увидел, как что-то бежит по полу.

— Я видел гребаного паука, — сказал он Кирсти, пока она одевалась.

— Где?

— За унитаз забежал.

— И ты его не поймал?

— Зря я вообще это сказал.

Кирсти вышла в коридор и заглянула в ванную, не рискуя туда зайти. Пауки ее страшно пугали, и она себя за это ненавидела. Ей не хотелось выглядеть визгливой девицей, но, в конце концов, может же у человека быть иррациональный страх? Все в ее семье страдали арахнофобией: мама, бабушка, отец — они все сходили с ума при виде маленьких существ с восемью лапками. Они так ужасно двигались… У Кирсти внутри все похолодело. В ее воображении пауки всегда были больше, чем оказывались на самом деле. Раз в пять. Или в десять. Обычный домашний паук представлялся ей тарантулом. Садовый английский паук превращался в чудовищного птицееда, а за унитазом ее явно поджидала ужасная тварь с глазами, зубами и мохнатыми ногами.

— Почему ты сказал, что паук гребаный?

— Просто так.

— Он был огромный? Ну скажи!

Джейми уже пожалел, что вообще заговорил об этом.

— Да нет. Обычный паук, чуть больше пятипенсовой монетки.

— Ты просто меня успокаиваешь, — она вернулась в спальню и залезла под одеяло. — Поймай его!

— Но он же убежал за унитаз. И вообще наверняка уже сидит где-то под полом. Кирсти, это же просто паук.

Она посмотрела на него:

— Ты же знаешь, что я боюсь пауков. И в моем состоянии стрессы противопоказаны, — она погладила себя по животу.

Джейми понял, что у нее теперь есть способ добиваться от него чего угодно. Он вздохнул. Джейми ее любил, но иногда она его сводила с ума. Какой смысл бояться пауков? Она в тысячу раз больше любого из них. Если бы они жили в Австралии, где пауки ядовитые, он бы это еще понял. Но английские паучки? Трогательные маленькие создания, совершенно безвредные.

Он вернулся в ванную, встал на четвереньки и заглянул за унитаз. Увидел там пыльную паутину, но паука не было. Тот паук был довольно большой, коричневый, с мохнатыми лапками. Похожих они иногда находили в ванне, и тогда Кирсти дезинфицировала ее, после того как Джейми выбрасывал паука в окно. Джейми пожалел, что назвал паука «гребаным». Он просто переволновался и слишком долго спал, вот и не сообразил. Наверное, надо притвориться, что он нашел паука, и сделать вид, что выкидывает его на улицу. Нет, она поймет, что он врет, и будет только хуже. Особенно если паук снова появится.

Он вернулся в спальню. Кирсти с надеждой на него посмотрела.

— Нет там никого. Наверняка он давно убежал. Вставай, давай ужин готовить…

Тут Кирсти уставилась на ковер, вскрикнула и спряталась с головой под одеяло. Джейми обернулся и увидел паука, который шествовал по ковру прямо к нему.

— Хватай его!

Он нагнулся, накрыл паука ладонью и отнес к окну. Мохнатые лапки скребли по коже. Свободной рукой он открыл окно, снова вдохнул липкий сладковатый запах и вышвырнул паука в сад. Подошел к Кирсти. Она вздрогнула.

— Помой руки, а потом меня трогай.

— Он меня ничем не заразил, Кирсти.

— Просто помой руки. Мне плохо при мысли, что ты к нему прикасался.

— Ладно.

Джейми кое-как помыл руки, вытер их и вернулся в спальню. В животе заурчало. Была половина десятого, и он не ел весь день.

— Я ужин сделаю. Чего ты хочешь?

— Все равно.

Он заглянул в холодильник. В последнее время они питались в основном готовой едой из «Сейнсбериз», замороженной картошкой и овощами. Джейми выбрал вегетарианскую лазанью, насыпал картошки на противень и включил духовку. Открыл пиво. Сел рядом с Кирсти перед телевизором.

— Это был тот же самый паук?

Джейми не был уверен.

— Наверное.

— Ты это просто так говоришь?

— Нет. Я уверен, что это он.

Через полчаса Джейми пошел в кухню проверить ужин. Тот был еще не готов. Джейми взял еще банку пива.

— Ты опять пьешь? — мрачно спросила Кирсти.

— Ну мне теперь приходится выпивать за двоих. Кирсти поморщилась.

— И вообще, я праздную выздоровление Пола… Если мы считаем, что он выздоровел.

— Почему ты так говоришь?

— Он как-то странно себя ведет. Прохладно. Как будто он не хочет меня видеть.

— Ты же не думаешь, что он будет таким же, как до аварии? Прямо сразу? У него наверняка шок. А все вокруг ожидают от него прежнего поведения. Думаю, ему сейчас тяжело.

— Пожалуй. Надо его навестить через пару дней. — Джейми отхлебнул пива. — Я могу рассказать ему, что у нас тут происходит. Хотя сегодня это его не особо интересовало.

— Он, наверное, жутко злится на Криса.

— Нет. Он уверен, что это был несчастный случай.

— Серьезно? Он что, уверовал в Бога? Прощайте всех, кто наезжает на вас на машине, и все такое? Черт, а если он видел свет в конце туннеля и слышал призывающий его голос? Вдруг он станет христианином? — Она рассмеялась, представив себе Пола, раздающего на улице брошюрки и пытающегося вернуть заблудшие души в лоно церкви. — Сменит имя с Пола на Лазарь…

— Ты ужасно… — Джейми замер.

— Что такое? — Она проследила его взгляд. — О, нет!