Хан не выдержал и все же подошел ближе. Так близко, что Еве пришлось чуть приподнять голову, чтобы встретиться с его взглядом. В зеленых глазах посверкивали золотистые крапинки. Хан ощутил едва уловимый нежный запах крема для тела. Манго и грейпфрут.

— У нас с ней это взаимно.

— И ничего нельзя сделать, — она не спрашивала, а просто констатировала. Без ревности, без желания устроить истерику. Скорее — задумчиво.

— Я пытаюсь найти выход, но времени до Рождества все меньше. Самое сложное, что даже если мы разорвем помолвку, то отец быстро выдаст Ирен замуж за первого, кто ему понравится. А он вряд ли будет столь снисходителен к ней, как я.

— Средневековье.

— Традиции, — в тон ей сообщил Хан, обнимая и притягивая к себе. Ева не сопротивлялась. Провела пальцами по его плечу, спросила:

— Может, массаж? Ты прямо напряженный такой.

Массаж ему был нужен. Но еще сильнее мучила потребность схватить ее в охапку и утащить в спальню. Где сначала довести до изнеможения, а потом просто лежать и переговариваться. Чувствовать под своей рукой ее живот, ее дыхание на своей шее.

«Ты — мое проклятье, Ева».

Ирен была уверена, что ее найдут. Серьезно. Она примерно представляла, какие знакомства у ее папочки и у Хана. Наверняка и в этом городе есть те, кому можно доверить поиски дочери Ковальского. Ирен сидела на диване в гостиной и на нервах едва не грызла ногти. Волнение еще подогревалось кофе, который она зачем-то выпила.

Но время шло, а ее не находили. Не выдержав, она поделилась опасениями с Бертом. Тот как раз спустился со второго этажа, довольный и собранный.

— Эй, мы можем ехать. Снежинка. Ты чего? Передумала?

— Нет, — мотнула головой Ирен, — конечно, нет. Просто боюсь, что выйду за порог, а там люди папы.

— Никто нам не помешает, — откликнулся Берт. — Пошли!

Он протянул ей руку. Ирен с легким испугом уставилась на мужские пальцы. Потом встряхнула головой и буквально вцепилась в них.

Нет, их никто не нашел. Как Берту удалось это сделать — Ирен не знала. А просто радовалась, что все идет как надо.

Ноги стали подгибаться, когда машина остановилась возле офисного здания. Обычного, пятиэтажного, на краю делового центра. Оно словно робко пыталось отползти от высоких блестящих небоскребов. Деревья вокруг уже почти сбросили листву, и она шуршала под ногами. Пока Ирен шла, стараясь не упасть, Берт, будто чувствуя ее состояние, молча поддерживал, потом поинтересовался:

— В обморок не падаешь?

— Вот еще!

Она до последнего не верила, что все получится. И когда они заходили в просторный кабинет, обитый деревом, с массивной мебелью и ярким светом, — тоже не верила. И когда улыбающаяся женщина говорила им о семейных правах — все еще не верила.

Как Берту удалось за три часа провернуть все со свадьбой? Как? На это у Ирен не было ответа, а сам Берт лишь таинственно улыбался и говорил, что всегда мечтал побыть волшебником.

А вот кольца они купили по дороге буквально за пять минут. Самые простые. Два тонких золотых обруча. Одно из них Берт надел ей на палец. А второе… Ирен взяла его и едва не уронила. На миг закружилась голова, стало трудно дышать. Она оперлась о стол, рядом с которым они стояли.

— Тебе плохо? — мигом насторожился Берт.

— Нет. — Ирен заставила себя выпрямиться, слабо улыбнулась. — Просто… я не думала…

Она замолчала, так как горло сдавил странный спазм. Такой, что вроде и плакать хочется, но не получается. На нее нахлынуло понимание, что все происходит на самом деле.

Не будет свадьбы с нелюбимым!

Она не станет жить, как ее подруги по школе!

Она свободна!

Ирен торопливо, словно боялась, что ее прервут, поспешила надеть кольцо на палец Берта.

Старый мир на миг замер. А потом разлетелся звенящими осколками. Они отразились в карих глазах ее мужа.

Мужа!

— Ой! — прошептала она. — Ой… мамочки…

— Поздно, — делано грозным тоном сообщил Берт. — Чур, кольцо не отдам. А теперь поехали.

— Куда?

— Сюрприз!

Сюрприз оказался небольшим двухэтажным коттеджем в очень пафосном районе города, у самой реки. Здесь стояла поразительная тишина, даже ветер словно притих. Ирен заметила пасущихся на лужайке перед домом зайцев. Те навострили уши, а потом ускакали куда-то.

Дома вокруг были огромные, красивые. А коттедж Берта казался совсем крошечным, но очень уютным. Из красновато-золотистого камня, с темно-красной крышей и большими окнами. Рядом стоял гараж, подъезд к нему был выложен светлой каменной плиткой. А вокруг красовались клумбы и аккуратно подстриженные деревья.

— Чей это дом?

— Моей семьи. Мы останавливаемся в нем, когда приезжаем сюда.

— Почему ты здесь не жил?

— Потому что предпочитал снимать свое жилье. Заходи. Я предупредил домработницу, чтобы она навела здесь порядок.

— Кажется, быть волшебником у тебя неплохо получается, — пробормотала Ирен, переступая порог. Ну, дом… хороший дом. Везде дерево, теплое, светлое, тонкие яркие коврики, явно восточные, картины на стенах. Очень много фотографий. На них Ирен увидела Берта, обнимавшего мужчину и женщину средних лет, повернулась с вопросом в глазах.

— У нас дружная семья, — кивнул он, — только вот я оказался обалдуем. Но тебя будут носить на руках, когда мы приедем.

— Когда? — испугалась Ирен.

— Завтра. — Тут Берт зевнул, слегка извиняющим голосом проговорил: — Я лягу, немного шов разболелся.

— Тебе плохо? — перепугалась Ирен. Она и забыла совсем, так живо и ловко двигался ее муж.

Муж… обалдеть можно!

— Мне хорошо, просто выпью таблетку. Нет, правда, мне очень хорошо. Главное, тяжелое не поднимать. Идем, я покажу тебе твою комнату и что где лежит.

Комнату? Ирен с подозрением покосилась на Берта, пока тот шел к чуть закругленной лестнице на второй этаж. В смысле они будут спать в разных комнатах? Так, стоп!

Нахмурившись, она пошла следом. Молча смотрела и слушала все, что показывал ей Берт. Домработница подготовила дом к их приезду на славу. Ее комната оказалась довольно просторной, с двумя окнами, легкой мебелью, кучей ярких подушечек и просторной кроватью под золотистым покрывалом.

— С одеждой разберемся завтра. — Выходивший ненадолго Берт вернулся с кучей полотенец и парой футболок. — Это для ванны, она смежная с твоей спальней. А вот в этом можешь спать, они совсем новые.

— А где спишь ты?

— В соседней спальне. Не бойся, не потревожу. Спокойной ночи.

Улыбнувшись, Берт вышел и плотно прикрыл дверь.

Ирен так и села на край постели, сжимая в руках футболки. От них пахло новым бельем и почему-то немного лавандой. Берт что, решил оставить их брак фиктивным? Она ему не нравится, да? Ирен каким-то растерянным взглядом обвела спальню, где сейчас горел лишь торшер. Но она могла поклясться, что между ними проскакивали искры. По крайней мере, взгляд у ее мужа был такой… ну, что она чувствовала себя желанной.

Эй, она, конечно, вышла замуж и стала свободной, но это издевательство!

Ирен сидела еще долго. Думала, прикидывала, сомневалась. Может, надо поговорить с Бертом? Как?

В какой-то момент она решилась. Для начала сходила в душ, потом натянула одну из футболок — ярко-синюю, длиной почти до середины бедра, расчесала мокрые волосы. И с решительным видом вышла в коридор.

Там стояла темнота. На миг Ирен растерялась, потом медленно двинулась в сторону более светлого прямоугольника окна. Прохладный паркет под ногами не скрипел, в доме стояла сонная тишина.

Перед дверью в спальню Берта она все же замешкалась. Потом очень медленно потянула ее на себя, заглянула.

Здесь горел бледно-золотистый ночник и пахло осенью. Наверное, из-за приоткрытого окна. Чуть поежившись — Берт явно любил спать, когда в комнате свежо, — Ирен все же вошла. Почему-то на цыпочках.

Ее муж спал, раскинувшись на всю кровать, лежа на спине. Одна рука за головой, другая в стороне. Ирен прикусила палец, осознав, что впервые в жизни находится в спальне у постороннего мужчины. А тот практически раздетый.