Спустя еще полчаса я подписала новый контракт, где сумма приятно грела сердце и мою жадность. После чего, стараясь не сорваться на бег, вышла на улицу.

Я чувствовала себя преступницей. Подставив лицо резкому холодному ветру, не ощущая, как он обжигает пылающую кожу щек, просто пошла вперед, по шумной улице. Наверное, нечто подобное испытывали бандиты, впервые обокравшие банк.

У меня в руках, а точнее, в кармане лежала Власть с большой буквы. Можно было пойти в банк и попросить самый выгодный кредит на огромную сумму. Или убедить мэра нашего города построить посредине парка интим-магазин с прозрачными стенами. Или уговорить вон ту надменную женщину в синей шляпке пойти в приют для животных и взять домой всех кошек.

Или предложить любимому мужчине жениться на мне…

Убедить кого-то покончить жизнь самоубийством…

Или уговорить убить другого человека…

Сладковатый привкус власти сменился на откровенную горечь. Словно я откусила огурец, а он оказался горьким. Все это было бы искусственным, не моим. Но одновременно появилось осознание, что подобная вещь должна быть очень хорошо спрятана. Ладно у меня есть голова и здравый смысл. А если те, кто ищет платок, хотят употребить его в нехороших целях?

Нет, тут мне даже Хан не поможет. Я развернулась и не спеша направилась в сторону остановки. Надо забрать машину и отправиться к Абби. Надеюсь, она сегодня работает. И расскажет мне чуть больше о тех, кто владеет такими же вещами.

Ирен в какой-то момент решила, что побеги становятся неотъемлемой частью ее жизни. Сегодня с утра она поняла, что ей необходимо как-то выбраться к Берту. Тот хотел увидеться, а она не могла сказать ему правду об охране.

«Что делать? — думала Ирен, причесываясь в ванной и разглядывая в зеркало свое отражение. — Два раза прокатило, не факт, что и в третий получится. Надо как-то попасть в больницу. Кхм… в больницу…»

Ирен быстро промотала в уме возможные варианты симулирования той или иной болезни. После чего слегка приуныла: здоровье у нее было отменное. Разве что порой чуть болела голова, ну и месячные шли довольно болезненно.

Может, рискнуть еще раз? Ирен прикусила нижнюю губу и задумалась. Увы, попасть в госпиталь с симулированием какого-нибудь недуга не представлялось возможным. Там ее сразу же раскрыли бы.

И тут звякнул телефон. Пришло сообщение от Берта, при виде которого Ирен испытала одновременно и радость, и серьезное беспокойство. Мужчина писал, что пришли результаты анализов, и сегодня ближе к обеду его выписывают. Поэтому он имеет наглость пригласить Ирен к себе домой, выпить кофе. Тем более из ограничений у него только поднятие тяжестей. Так что, увы, на руки ее пока взять он не рискнет. Но постарается затем наверстать упущенное.

Текст сообщения, легкий и с едва уловимым оттенком флирта, был так не похож на то, что получала Ирен раньше. Да, с Богданом и с Ханом они порой устраивали шуточную переписку. Но в ней не было той странной нежности, которая сквозила здесь.

Или она все выдумала.

Берт приглашал ее к пяти часам. Сейчас время приближалось к одиннадцати утра. У нее оставалось не так уж много времени, чтобы придумать план, как незаметно сбежать от охраны. Снова изобразить недомогание? Ирен потерла подбородок, и тут ее взгляд упал на приоткрытый ящик шкафчика. Оттуда выглядывал уголок пакета с прокладками. Голубые глаза чуть прищурились: ну а почему бы и нет?

Конечно, резко «заболевать» Ирен не собиралась. Она тщательно оделась, заплела волосы в косу, а потом спустилась вниз, позавтракать. Хана не было, он умчался еще раньше. Ирен подозревала, что и эту ночь Ева провела с ним. И в душе слегка завидовала другу. Он может позволить себе проводить время с понравившейся девушкой. А ей даже смотреть в сторону Берта запрещено.

Завтрак прошел просто отвратительно: Ирен сидела одна, а за соседним столиком расположилась охрана.

— Вы куда, мисс Ковальски? — окликнул ее Анджей, стоило Ирен допить кофе и встать из-за стола.

— В номер, — слегка раздраженно откликнулась та, — буду лежать весь день.

— Вы заболели?

— Девушки болеют этим каждый месяц, — буркнула Ирен. — Приму таблетки, если станет совсем плохо, и постараюсь уснуть. Только не барабаньте в дверь, я и так раздраженная. И башка начинает болеть!

Выпалив последнюю фразу, она удалилась, спиной чувствуя взгляды охраны. Да пошли они! Ирен подозревала, что Анджей на нее заглядывается, но знала: он ничего не посмеет сделать. Иначе ее отец охранника порвет. Причем не фаю; что в переносном смысле.

Время тянулось очень долго. Ирен сначала мерила номер шагами, потом долго подбирала наряд, нервничала. Затем стояла под теплым душем и пыталась понять, почему ее так тянет нарушить самый строгий запрет отца: ни в коем случае не отправляться домой к мужчине, который не является родственником или женихом. Запрет был не лишен смысла, но сейчас Ирен знала твердо: Берт ей ничего не сделает. Максимум — подержит за руку.

Наконец на часах стрелки показали начало пятого. Пора. Ирен пригладила заплетенные волосы. После двух часов перебора нарядов она остановила свой выбор на узких темно-зеленых брюках, заправленных в высокие ботинки, и простом бежевом и тонком свитере с неглубоким вырезом. На плечи накинула кожаную куртку, осторожно выглянула в коридор. Тихо и пусто. Ха! Видимо, наивная охрана решила, что она и впрямь решила проваляться весь день в номере.

Возликовав, чувствуя, как в душе распускается нечто, едва не приподнимающее ее от пола, Ирен бесшумно рванула по коридору…

Откуда появился Анджей, она так и не поняла. Возник на ее пути, да так внезапно, что Ирен не успела затормозить и обогнуть его. А охранник молча сгреб ее в охапку и поволок обратно в номер. Еще и рот зажал, чтобы Ирен не орала.

— Вот так и знал, что ты куда-то решишь свалить! — произнес Анджей, затаскивая «добычу» в номер и плотно закрывая дверь. Ирен молча вырывалась и старалась укусить ладонь, зажимавшую ей рот. Увы, силы были явно неравны. Хорошо еще, что охранник все же дал ей возможность разговаривать.

— Офигел! — мигом заорала Ирен. — Отцу скажу — он тебя уроет!

— Похвалит, — последовал ответ. — Куда собралась? Опять сбегать? Нам что было велено? Правильно, следить, чтобы ты не наделала глупостей.

— Я Хану скажу, что ты применил силу.

— А нам разрешено ее применять, — скучным голосом сообщил Анджей, — ради твоего же блага, дура. Куда рвешься? Сиди на заднице и выбирай свадебное платье.

Ирен снова дернулась и попыталась пнуть охранника. В ответ получила легкий подзатыльник. Не больно, но так обидно, что кровь бросилась в голову. Плохо соображая, что делает, Ирен коротко размахнулась и наугад двинула ногой. Анджей выругался и слегка ослабил хватку, когда каблук сапога девушки попал ему по лодыжке. Ирен же дернулась вперед, особо не надеясь вырваться. Понимая, что охранник — мужик сильный и подготовленный. Что ему какой-то удар каблуком!

Но, видимо, сработал элемент неожиданности. А может, провидение решило, что Ирен не помешает немного удачи. Так или иначе, но Анджей, в попытке удержать строптивицу, ступил ногой на коврик. А тот чуть проскользнул по гладкому паркету, так что охранник от неожиданности потерял равновесие, выпустил Ирен и взмахнул руками в попытке предотвратить падение. Какое там!

Ирен замерла, видя, как затылок Анджея с глухим стуком соприкоснулся с паркетом. Охранник упал и замер, а сердце светловолосой едва не ушло в пятки от моментального страха за его жизнь. Но потом Ирен заметила, что Анджей дышит, да и сам мужчина приоткрыл глаза и мутным недобрым взглядом уставился на подопечную. Та попятилась и молча рванула к дверям. Все, пошло оно все к черту. Кажется, вот это стало последней каплей.

Более-менее Ирен успокоилась, когда отель скрылся за небоскребами. Только тогда она остановилась и, хватая ртом холодный воздух, огляделась. Шумный центр, неподалеку от городской электрички. Вон и остановка, вся из стекла и стали, как и пейзаж вокруг. Вокруг люди, некоторые с легкой тревогой смотрели на Ирен. Одна женщина — в ярко-красном пальто — подошла и с тревогой спросила, не нужна ли помощь. Пришлось выдавливать из себя улыбку и говорить, что все в порядке.