— Я тебе уже сто раз говорила — мой паспорт у отца. Он привезёт.

А вот это бинго! Ментально потираю руки.

— Ждём-с, — Витёк утыкается носом в писанину.

— А-а-а, я поняла! — моя неблаговерная откидывается на спинку стула. — Это Орлов всё устроил, да? Где он сам, а?!

Конец первого акта. Начинаем акт второй.

— Здесь я, гражданочка, — захожу в кабинет.

— Козёл! — Танька вскакивает со стула и накидывается на меня с кулаками.

— Тих-тих-тих! — скручиваю её бубликом. — Мало предъяв тебе?

— Пусти! — вырывается из моих рук. — Этот, — тычет в Витька пальцем, — цирк, блин, устроил! Типа не знает, кто я такая!

— А кто ты? — с ухмылкой иду к своему столу.

— Твоя жена, Орлов!

— Это ненадолго. И вообще не имеет значения. Перед законом все равны, — снимаю куртку, сажусь в кресло.

Таня багровеет от злости, из глаз летят искры — фурия. Страшно, капец! Сейчас кирпич отложу.

— Мой папа сделает так, что ты из ментовки с треском вылетишь! — угрожает Танька. — И все, кто меня пытается оболгать, тоже вылетят!

— Кишка тонка, — холодно бросаю. — Села на место! — рявкаю. — С тобой ещё не закончили.

Гражданку Орлову трясёт, в глазах стоят слёзы, но сделать с нами она ничего не может. Задержана. Нарушений тьма, доков при себе нет.

— Сволочи… — хрипит, стараясь не заплакать, и плюхается на стул.

Витя готов продолжить работу, а я очень хочу посмотреть на это, но в кабинет врывается Борис Николаевич. Папа в мыле. Не без моего содействия.

— Блин, пап!.. — Таня пускает слёзы.

— Я здесь… Здесь, — тяжело дыша, Борис Николаич идёт к дочери. — Теперь всё будет хорошо.

Крепкие родительские объятия только разгоняют Танькину истерику.

— Ты чего так долго?! — она всхлипывает на плече у бати.

— Потому что ДПС раз десять меня тормозили… — цедит зло и косится на меня. — Совпадение, Сань?

— Здрасьте, папа, — лыблюсь.

— Может, объяснишь, что происходит? — он завязывает обнимать дочь, бросает Вите на стол её паспорт и идёт ко мне.

— Понятия не имею. Я только что на работу приехал, — незаметно достаю смартфон из кармана брюк и под столом нажимаю на вызов.

У Витька звонит телефон. Второй акт подходит к концу, пора давать финалочку. Это самое важное.

— Алло, да… — Витёк отвечает на звонок и изображает, что с кем-то разговаривает.

— Хватит дурака валять! — юрист от меня отставать не собирается. — Беспредел тут устроили!

— Гражданочка, — Витя сбрасывает звонок, — вы свободны.

— Да ты что?! — Танька растирает слёзы по лицу. — Стоило папе здесь появиться, и я уже свободна! Ссыкуны… — добавляет тихо.

— Нашли камеру, которая зафиксировала злоумышленника, разбившего витрину. Это не вы, — Витёк картинно вздыхает. — Тут, конечно, и без витрины хватает… — снова берётся за бумажки. — Но будем считать, что ничего не было. Возьмите ваш паспорт, — протягивает Тане документ.

— Нет, мы не будем считать, что ничего не было, — выдирает из Витиной руки документ и не глядя сует в карман. — Да, папа? — переводит глаза на отца.

— В порошок сотру… — Черти тащат Николая Борисовича в круговерть мести. — Теперь ты квартирой и машиной не отделаешься. Я тебя по судам затаскаю.

— А я помогу, — Танька встаёт рядом с папаней.

— Пойдём отсюда, — он берёт дочь под руку. — Языком молоть — не мешки ворочать.

Тонкий намёк от тестя — он намерен конкретно за меня взяться. Но мне уже насрать. Финалочка удалась. Всё получилось с фантастической точностью. Удача на моей стороне. Много. Значит, я всё делаю правильно.

Юрист с дочерью покидают помещение, а Витёк сдувается, как воздушный шар.

— Фу-у-ух, ё-моё! Аж, взмок!

— Красаво, Витя! — хвалю мента. — Паспорт давай, — хлопаю ладонью по столу.

Витёк отдал Таньке обложку от паспорта, а сам паспорт остался у него. Всё прошло строго по плану. Обложка документа моей неблаговерной сделана из толстого пластика — понять на ощупь, пустая она или нет, нереально. Тем более на нерве, до которого мы большой ментовской командой довели Татьяну Борисовну.

— На хрена он тебе? — Витёк кладёт документ мне на стол.

— Штамп о разводе поставить, — убираю паспорт в ящик тумбы. — Можно, конечно, и без него обойтись, но так надёжнее.

— Типа Танька на разводе присутствовала? — хмыкает Витя.

— Так точно! — выдыхаю и расслабляюсь в кресле. — Штампы у неё и у меня в паспортах, свидетельства о разводе в двух экземплярах и все нужные записи во всех документах. Теперь всё будет быстро, а главное — законно.

— А если Таня обнаружит, что паспорт пропал, и вернётся с предъявой?

— Морду кирпичом. Паспорт мы ей вернули.

— Устроят тут кипишь… — Витёк припускает жидким в трусы. — Не мог дома по-тихому у неё паспорт свистнуть?

Нет, не мог. Не было его дома. Я пока собирался — всё обыскал. Даже в сумочку к Тане залезть незаметно умудрился, хоть она за мной по пятам ходила. Вывод: документы моя неблаговерная оставила у отца. Я оказался прав.

— Завязывай панику разводить, — хмурюсь. — Не чухнет Танька. После этой ночи она сутки отсыпаться будет. Видел, как её колотило?

— Видел, — Витя возвращается на рабочее место. — Но я думал, ты их с батей просто наказать хочешь. Типа месть за испорченные нервы и всё такое.

Хотел. Но перехотел.

— Сегодня ночью я стал счастливым человеком, — улыбаюсь, как дурак, вспоминая страстную котёну, — а счастливых людей месть не интересует.

— Ты философ прям! — Витя оживляется. — Раз такое дело, может, заначку мне простишь?

— Уже простил, — закинув руки за голову, вытягиваю ноги. — Ты её по-честному отработал.

Сейчас для меня главное — получить развод. На остальное плевать.

На обед иду сильно позже положенного времени. И вообще я не жрать собираюсь. У меня назначена важная встреча. То, что я хочу провернуть, не совсем законно, и теперь всё зависит от человечка, с которым встречаюсь. Согласиться он на сделку — развод состоится, а нет…

Стоп. Гоню прочь депрессивные мысли и выхожу из отделения.

Пора разрубить Гордеев узел.

Всё началось, когда я пришёл в суд с иском о признании моей супруги безвестно отсутствующей. Вообще надо ждать год, чтобы Таньку сочли потеряшкой, но есть и другие пути — там бюрократии больше. Я к этому был полностью готов и выдержал чёртову волокиту. Но решения суда, с которым можно пойти в ЗАГС и развестись, так и не получил — объявился официальный представитель интересов Татьяны Борисовны. С доверенностью, заверенной у нотариуса — всё чин-чинарём.

Понеслась душа в рай!

Татьяна отказывалась разводиться, а я продолжал настаивать на разводе. Тогда у жены появились ко мне претензии по поводу хаты и машины — она мне их по телефону высказала. Без официоза, так сказать. Скрипнул зубами и решил судиться по имуществу первым. Только до заседания не дошло. То у меня выписка из домовой книги не по форме, то ещё какая-то хрень не в масть. Один документ потеряли, потом второй, третий. И главное — Николай Борисыч с дочей будто не при делах.

Дошло до того, что в голове забродили шальные мысли. Моментами мне казалось, что стать вдовцом — реально неплохая идея. Кукуха ехала конкретно. Чтобы мозг встал на место, я решил заняться ремонтом в квартире. Перед новым забегом по судам надо было выдохнуть, успокоиться. Но и это стало роскошью — Танька вернулась и взялась пить из меня кровь.

Проезжаю пару кварталов и заруливаю в глухую подворотню. Конспирация на максимуме.

— Доброго, Санёк, — на переднее сиденье садится грузный мужчина.

— Доброго, Лев Вадимович, — пожимаю ему руку.

— Странное место ты выбрал для встречи, — смотрит на подворотню через лобовое стекло. — Нельзя было в кафе сесть?

— Не сегодня, — качаю головой. — Лучше, чтобы о нашей встрече никто не знал.

— О как, — Лев хмурится. — Ну, рассказывай.

— Я пытаюсь развестись с женой, как вы знаете, — начинаю со вздохом.