– Дональд, но это же нелепо! Тот чек был абсолютно безупречным.

– Тогда позвоните в свой банк, если вы мне не верите.

Она оцепенела от изумления. Потом медленно поставила банку кофе и сказала:

– Боже мой! Никогда бы не подумала!

– Берта Кул уже навела справки, – сказал я.

– Еще бы!

– Что можно сделать? – спросил я.

Она посмотрела на меня задумчиво:

– Думаю, что ничего. Не сейчас.

– Вы можете достать денег?

– Ни цента.

– Должно быть, у вас есть какие-то деньги в банке?

– Допустим, есть. Ну и что?

– Вы можете заложить кое-что.

– И не подумаю.

– Ваша дорогая тетушка, оказывается, не так уж и дорога вам сегодня. А ведь еще недавно, в субботу, вы...

– Замолчите. Сидите и ждите, когда вам подадут кофе.

– Кто дал вам чек, – спросил я, – тот, который возвратили?

– Что вы предпочитаете? – спросила она. – Остаться и выпить чашку кофе или выйти вон?

– Остаться и выпить кофе, – сказал я.

Она налила воду в кофеварку, зажгла газ, приготовила электротостер, нарезала хлеб и вынула из холодильника пакетик с сыром.

– Видели газету? – спросил я.

– Нет.

Я передал ей утреннюю газету и сказал:

– Кстати, вы можете почитать новости, пока варится кофе.

– Я лучше поговорю с вами, а газету почитаю потом. Вы... вы забавный тип... и все время пытаетесь что-то у меня выпытать, не так ли?

– Я уже выпытал.

Она развернула газету, пробежала глазами заголовки и первую страницу, немного задержалась на сообщении об убийстве, потом обратилась к последней странице, где были напечатаны фотографии убитой в трусиках и лифчике.

– Как это страшно! – сказала она.

– Что?

– Быть задушенной подобным образом.

Я промолчал.

– Вероятно, какой-нибудь сексуальный маньяк, – сказала она; ее передернуло. – Мне даже противно думать об этом.

Я вытащил портсигар из кармана.

– Хотите сигарету?

– Да.

Она взяла сигарету. Я дал ей прикурить. Закурил сам и отошел к окну. Постоял немного и резко обернулся. Она открыла газету на спортивной странице и изучала расписание скачек.

Я отвернулся и стал смотреть в окно. Я услышал, как зашуршала бумага, она складывала газету.

– Нравится пейзаж? – спросила она.

– Угу.

– Я рада, что вам нравится. Некоторые предпочитают человека на фоне пейзажа.

– Вы сегодня гораздо приветливее, чем вчера.

– Возможно, сегодня вы мне больше нравитесь.

– Возможно.

– Возможно, я себя лучше чувствую.

– Возможно.

– Возможно, вам просто кажется, что сегодня я приветливее.

– Возможно.

– Господи! – сказала она. – Вы не хотите со мной ссориться?

– Нет. Я оставлю это Берте.

– Прекрасно. О Берте я позабочусь сама.

– Вы запоете по-другому, когда Берта подаст на вас в суд за выдачу чека, не обеспеченного достаточными денежными средствами.

– У меня было достаточно средств, когда я выписывала чек. Я не виновата, если там что-то произошло.

– Но банк считает, что вы не имели права выписывать чек, пока не будут произведены все расчеты.

– Но почему они меня не предупредили, когда я вносила чек? Они приняли его и записали на мой счет в расчетную книжку. Я могу показать.

– Давайте посмотрим.

Она ушла в спальню. Через минуту она вернулась. В руках у нее была маленькая банковская расчетная книжка. Она раскрыла ее и протянула мне, указав наманикюренным пальчиком на последнюю запись. Этот взнос составлял пятьсот долларов, и рядом была удостоверяющая подпись банковского служащего. Я стал водить пальцем по странице и увидел несколько взносов по двести пятьдесят долларов. Эти взносы делались регулярно раз в месяц.

Она вдруг сообразила, что я делаю, и выхватила книжку из моих рук.

– Алименты, – сказал я, – думаю, что вы их потеряете, если снова выйдете замуж.

Ее глаза горели негодованием.

– Никогда не встречала такого любопытного и наглого человека, как вы!

– Этих алиментов, наверное, хватит на жизнь, – сказал я, – если, конечно, на всем экономить. Почему бы вам не попытаться выйти замуж вторично, чтобы получить побольше алиментов в следующий раз.

– Когда-нибудь я дам вам оплеуху, Дональд Лэм.

– Не вздумайте! – сказал я. – Вы можете разбудить во мне первобытного зверя, и я вас побью.

– Первобытный? Вы? – сказала она презрительно. – В вас нет ничего первобытного.

– Все еще думаете о том пари на десять долларов? Да, если бы вам удалось заставить меня приставать к вам, у вас было бы сейчас на счету на десять долларов больше.

Выражение ее лица изменилось.

– Я и забыла о том пари, – сказала она и добавила: – И очень сожалею, что стала заключать с вами пари.

– Я тоже.

– Не хотите ли отменить его, Дональд? – сказала она резко. – Давайте забудем.

– Нет, – сказал я. – Десять долларов мне не помешают.

Ее лицо покраснело от гнева.

– Вы... вы... – И вдруг она рассмеялась и сказала: – Вы придерживаетесь твердой линии, не так ли?

– Никакой линии я не придерживаюсь. Я просто работаю.

– И, как я понимаю, никогда не сочетаете приятное с полезным. Сперва работа – потом развлечения.

– Вот именно.

– Мне такие люди не нравятся.

– Можете меня выставить, как только я выпью кофе.

– Я так и сделаю.

Кофе закипел. И она положила два кусочка хлеба в тостер. Я отказался от тоста, но выпил две чашки кофе. Она ела и изучала меня.

– Мне хотелось бы знать правду, Клэр.

– Я вам не лгала.

– Вы говорили, что этот молодой человек пытался всучить вашей тетушке какой-то товар или что-то в этом роде...

– Я предполагала, что такое возможно.

– ...А также, что вы боитесь, как бы он на ней не женился и не отрезал бы и себе кусок пирога.

– Да, это правда.

– Но вы же не станете меня убеждать, что расстались с двумястами долларами только для того, чтобы выяснить его намерения.

Она не ответила.

– Давайте не будем ходить вокруг да около, Клэр.

– Это вы ходите вокруг да около, строя безумные догадки, пытаясь что-то обнаружить, терзая свое воображение.

– Послушайте, Клэр, давайте будем откровенны друг с другом. Возможно, у вас есть шанс унаследовать от тетушки немного денег. Я не думаю, что шанс так уж велик, как вы пытались нас убедить. Более того, я вообще сомневаюсь, что там так уж много денег, как вы пытались внушить Берте.

– Ну и что? Это мое дело.

– Это ваше дело, но до определенного предела, – сказал я. – Вы пришли в нашу контору и попросили, чтобы мы установили наблюдение за человеком, который навещал вашу тетку. Вы сочинили историю, которая расползается по швам. Берта потребовала с вас двести долларов. Для девушки в вашем положении – это огромная сумма. А вы даже не попытались торговаться. Вы их сразу же выложили. Теперь, оказывается, что на вашем счету в банке совсем не так много денег, как вы предполагали. Итак, в банк на ваше имя был внесен чек на пятьсот долларов. Это было в субботу. И вы были уверены в этом, так как сразу же после этого отправились к Берте Кул. Берта Кул отнесла ваш чек в наш банк незадолго до закрытия. Из нашего банка позвонили в ваш, и ваш банк сообщил, что человек, выписавший чек, кредитоспособен. Теперь же ваш банк настаивает на такой версии: якобы они приняли чек только на хранение и временно кредитовали ваш счет. А когда выяснилось, что чек недействителен, они списали с вашего счета пятьсот долларов, поэтому и ваш чек на двести долларов оказался недействительным.

– Господи, как вы мне надоели, – сказала она. – Что вы одно и то же перемалываете? Ну предположим, что это правда. Ну и что?

– Вывод очевиден. Ваш безупречный чек – это не обычный чек. И это была не обычная сделка. Если бы вы думали, что чек на пятьсот долларов, внесенный на ваш счет, действителен, то вы бы, при обычных обстоятельствах, конечно, обязательно настаивали на том, что примете меры к тому, чтобы получить эти деньги и, таким образом, обеспечить и наш двухсотдолларовый чек. Вы этого не делаете, потому что знаете, что это бесполезно.