– Марк буквально парит в облаках, – облизав ложку, сказала Мегуми.

Сегодня на ней было льняное желто-зеленое платье, которое выгодно оттеняло ее черные волосы и бледное лицо. Мегуми всегда отличала способность смело сочетать цвета и стили, чему оставалось только завидовать.

– Знаю. Так здорово видеть по-настоящему счастливого человека, – улыбнулась я.

– Счастье, не отягощенное чувством вины. В отличие от этого мороженого.

– Почему бы время от времени не позволить себе маленькие радости? – удивилась я.

– А жирная задница?

– Спасибо, что напомнила. Сегодня нужно обязательно сходить в спортзал, – простонала я. – Я уже несколько дней не занималась фитнесом.

Если не считать гимнастических упражнений в постели…

– Как тебе удается не терять мотивации? – поинтересовалась Мегуми. – Я вот знаю, что мне тоже не помешает заняться спортом, но всегда нахожу оправдание этого не делать.

– И тем не менее умудряешься сохранять столь потрясающую фигуру! – удивленно покачала я головой. – Как я тебе завидую.

– А куда ты ходишь на занятия?

– Чередую обычный фитнес и крав-магу в небольшом зале в Бруклине.

– А ты тренируешься до работы или после?

– После. Я сова, а не жаворонок. Люблю утром подольше поспать.

– Не возражаешь, если я как-нибудь составлю тебе компанию? Нет, я имею в виду, конечно, не крав-мага, а спортзал. А где он находится?

Я проглотила кусочек шоколада и только открыла рот, чтобы сказать, но тут зазвонил телефон.

– Ты собираешься ответить? – спросила Мегуми, и я только сейчас осознала, что это мой телефон.

Левый телефон. Вот почему я не узнала рингтона.

Я поспешно достала его и, затаив дыхание, сказала:

– Алло?

– Мой ангел.

Примерно секунду я наслаждалась хриплым голосом Гидеона.

– Эй! Что случилось?

– Мои адвокаты уведомили меня, что у полиции, возможно, есть подозреваемый.

– Что? – У меня остановилось сердце. А в животе началась самая настоящая революция. – Боже мой!

– И это не я.

Как я добралась обратно до офиса, помню плохо. И Мегуми даже пришлось переспрашивать у меня название спортзала. Мне еще никогда в жизни не было так страшно. Ведь бояться за того, кого любишь, всегда во сто крат тяжелее.

И вообще, с чего бы это полиции подозревать кого-то еще?

У меня возникло нехорошее чувство, что они просто проверяют Гидеона на вшивость. Проверяют меня.

И если такова их цель, что ж, у них получилось. По крайней мере, со мной. Ведь во время нашего короткого разговора голос Гидеона звучал уверенно и спокойно. Он просил меня не расстраиваться и сказал, что позвонил просто предупредить, что полицейские могут нагрянуть с новыми вопросами. А могут и не нагрянуть.

Господи! Я медленно прошла к письменному столу, нервы были как туго натянутая струна. Словно я залпом выпила целый кофейник кофе. Руки тряслись, а сердце бешено колотилось.

Сев за стол, я попыталась вернуться к работе, но не смогла сконцентрироваться. Тупо таращилась в монитор и абсолютно ничего не видела.

А что, если у полиции действительно появился новый подозреваемый? Что нам тогда делать? Ведь не можем же мы допустить, чтобы невинный человек сел из-за нас в тюрьму.

И все же тоненький противный голосок в моей голове продолжал нашептывать, что если посадят кого-нибудь другого, то Гидеону не будет угрожать судебное преследование.

И когда эта мысль прочно засела в голове, мне стало дурно. Я посмотрела на папину фотографию. Он был сфотографирован в полицейской форме на фоне патрульной машины и выглядел убийственно красивым.

Я сразу почувствовала себя растерянной и очень напуганной.

И когда завибрировал мой смартфон, я подскочила как ужаленная. На экране высветились папино имя и номер его телефона. Я поспешно ответила:

– Эй! Ты где?

– В Цинциннати. Пересаживаюсь на другой самолет.

– Не отключайся. Дай запишу номер твоего рейса. – Я схватила ручку и накорябала на клочке бумаги все данные. – Встретимся в аэропорту. Жду не дождусь поскорее обнять тебя.

– Да… Ева. Ненаглядная моя девочка. – Отец тяжело вздохнул. – Скоро увидимся.

Он отключился, и меня оглушила тишина. Похоже, отца терзает чувство вины. Я поняла это по его голосу и испугалась.

Поднявшись, я прошла в кабинет Марка:

– Только что получила известие от папы. Его самолет через пару часов приземлится в Ла-Гуардиа.

Марк вгляделся в мое лицо:

– Тогда беги домой, подготовься и поезжай его встречать.

– Спасибо. – Больше я ничего не сказала, а Марк сразу понял, что я не в настроении вступать в длинные разговоры.

Уже в такси я воспользовалась левым телефоном, чтобы отправить сообщение: Еду домой. Через час выезжаю за папой. Говорить можешь?

Мне необходимо было знать, о чем сейчас думает Гидеон… Что чувствует. Я ощущала себя полной развалиной и понятия не имела, что с этим делать.

Дома я надела легкое летнее платье и босоножки без каблука. Ответила на эсэмэску Мартина, написав, что мы действительно классно оттянулись в субботу вечером и надо будет непременно повторить. Потом тщательно проверила и перепроверила кухню, чтобы убедиться, что любимая папина еда, которую я для него приготовила, именно там, куда я ее и положила. Еще раз придирчиво оглядела гостевую комнату, которую осматривала буквально вчера. Вышла в Интернет и проверила папин рейс.

Готово. У меня еще в запасе было полно времени, чтобы как следует себя накрутить.

Я нашла в Google Коринн Жиро и ее мужа, уделив максимум внимания фотографиям.

Оказалось, что Жан Франсуа Жиро – довольно привлекательный парень. И весьма сексуальный. Конечно, не такой, как Гидеон, но Гидеону в принципе нет равных. Гидеон – он вообще один такой. Хотя Жан Франсуа, с его волнистыми темными волосами и нефритовыми глазами, в своем роде был тоже очень даже ничего. Загорелый, с небольшой бородкой, которая ему удивительно шла. Они с Коринн были потрясающе красивой парой.

Тем временем зазвонил левый телефон, и я, едва не опрокинув кофейный столик, со всех ног кинулась за сумочкой, где он лежал.

– Алло? – сказала я, вынув дрожащими руками телефон.

– Я в соседней квартире, – произнес Гидеон. – И у меня мало времени.

– Уже бегу.

Выйдя из квартиры, я нос к носу столкнулась с соседкой, как раз открывавшей свою дверь. Я вежливо улыбнулась и сделала вид, будто жду лифта. Но не успела она войти к себе, я опрометью кинулась к двери Гидеона, которая тут же гостеприимно распахнулась.

Гидеон был в футболке, джинсах и низко надвинутой на лоб бейсболке. Он за руку втащил меня внутрь и, сняв бейсболку, прижался к моим губам. Его поцелуй оказался удивительно сладким, а губы – теплыми и нежными.

Я бросила на пол сумочку и повисла у Гидеона на шее, прижавшись к нему всем телом. И мне сразу передалась его спокойная уверенность. Впервые за целый день я вдохнула полной грудью.

– Привет, – прошептал он.

– Тебе не стоило приезжать домой.

Легко себе представить, как все эти переодевания, поездки туда и обратно нарушали его плотный рабочий график…

– Нет, стоило. Я нужен тебе. – Он погладил меня по спине, а потом, слегка отстранившись, заглянул в лицо. – Не волнуйся, Ева. Я обо всем позабочусь.

– Как именно?

Взгляд его синих глаз был твердым, выражение лица – уверенным.

– Прямо сейчас я должен получить дополнительную информацию. Кого они подозревают? И почему? Но очень велика вероятность, что ничего не выгорит. И ты это знаешь.

– А если да? – пристально посмотрела я на него.

– Позволю ли я кому-нибудь заплатить за свое преступление? Тебя это интересует? – У него сразу заходили желваки на скулах.

– Нет. – Я нежно разгладила сердитую морщинку у него на лбу. – Я уверена, ты никогда не допустишь, чтобы такое случилось. Просто не понимаю, что тут можно сделать.

Гидеон еще больше нахмурился:

– Ева, ты требуешь от меня, чтобы я мог предсказывать будущее. Нет, я не провидец. Но ты должна мне доверять.