- Не смотри вниз, - наставляет Инди.

Восхождение занимает у нас гораздо больше времени, чем предыдущий спуск.

Меня поражает, как много приходится удерживаться и пережидать, обдумывая следующее движение, и затем совершать его. Руки крепко впиваются в камни, а пальцы ног сгибаются так сильно, как только возможно. Я сосредотачиваюсь на выполнении задач для рук, и каким-то образом получается, что, не вспоминая о Кае, все равно полностью погружаюсь в раздумья о нем. Потому что я переживаю те же мгновения, что и он.

Стены здесь красновато-оранжевые, с черными вкраплениями. Даже не знаю, откуда взялась эта чернота; похоже на то, как будто океанический смоляной осадок расплескался по стенам каньона много лет назад.

- У тебя все прекрасно получается, - сообщает Инди, когда я присоединяюсь к ней на выступе. - А здесь начинается самая сложная часть восхождения, - говорит она, указывая. - Я попробую первая.

Я сижу на выступе, прислонившись спиной к скале. Мои руки ноют от того, что слишком крепко цепляюсь. Я мечтаю, чтобы скала обнимала нас, укачивала, когда мы прилипаем к ней, но этого не происходит. - Кажется, у меня получилось, - приглушенно выкрикивает Инди сверху. - Когда ты поднимешься сюда...

Я слышу звук скатывающихся камней, булыжника, обдирающего плоть. Вскакиваю на ноги, с трудом удерживаясь на узком выступе. - Инди!

Она болтается в воздухе надо мной, удерживаясь за камни. Одна из ее ног свисает рядом со мной, ободранная, кровоточащая. Я слышу, как она чертыхается сквозь зубы.

- Ты в порядке? - окликаю ее.

- Подтолкни, - отрывисто выдыхает Инди. - Подтолкни меня наверх.

Я подставляю ладони под подошву ее ботинка, износившегося в результате бегства по равнине, покрытого пылью ущелий.

Несколько ужасающих мгновений она удерживается на моих руках, такая тяжелая, и я знаю – она ищет, за что можно ухватиться сверху. Потом она исчезает; моя рука освобождается от тяжести ботинка, а на ладони остается отпечаток подошвы.

- Я наверху, - кричит она вниз. - Пройди немного левее, я помогу тебе подняться оттуда.

- Это безопасно? Ты уверена, что с тобой все в порядке?

- Я сама виновата. Здесь камни мягче, чем те, по которым я взбиралась раньше. Я слишком сильно нажала на них, вот и посыпались.

Царапины на ноге Инди противоречат ее утверждению, что скала мягкая, но я понимаю, о чем она говорит. Вещи здесь так отличаются от привычных нам. Отравленные реки, мягкие камни. Никогда не знаешь точно, с чем столкнешься в следующую минуту. Что поддержит и что предаст.

Вторая часть восхождения проходит более гладко. Инди оказалась права: по отвесной скале передвигаться было сложнее всего. Я сжимаю узкие края скалы, используя только подушечки пальцев, страстно желая, чтобы суставы не разогнулись и ноги не соскользнули. Втискиваю ладони и колени в щели, вертикально пронизывающие поверхность скалы, используя одежду и кожу так, как учила Инди - чтобы прижиматься как можно плотнее к стене.

- Мы почти добрались, - сообщает она сверху. - Передохни минуту и потом продолжай подниматься. У нас отлично получается.

Остановившись в расщелине, я пытаюсь восстановить дыхание. Скала обнимает меня здесь, осознаю я, и улыбаюсь, подбадривая себя тем, как высоко мы уже забрались.

Каю бы понравилось это. Может быть, он тоже сейчас карабкается куда-то.

А теперь нужно сделать последний рывок на вершину.

Я не буду смотреть вниз или назад или еще куда-нибудь, кроме как вверх и вперед.

Моя сумка немного съезжает, и я вздрагиваю, впиваясь ногтями в камни. Держись. Не спеши. Мимо пролетает что-то невесомое и крылатое, пугая меня. Чтобы успокоиться, я думаю о том стихотворении про воду, которое Кай подарил мне на день рождения:

И был прилив, и ныряла цапля, когда я покинул пределы стены?.

Здесь, на каменистом склоне, я чувствую себя каким-то созданием, которое выбросило на берег приливной волной; пытающимся добраться до какого-нибудь места, где может находиться Кай. И даже, если его там не окажется, я все равно отыщу его. Я буду идти, и идти, пока, в конце концов, не пересекусь с ним где-нибудь.

На мгновение я замираю, пытаясь вернуть равновесие, а затем, забывшись, оглядываюсь через плечо.

Простирающийся вид абсолютно не похож на тот, что мы с Каем наблюдали на вершине Холма. Ни домов, ни Сити-холла, ни каких-либо зданий вообще. Только песок, камни и низкорослые деревца; но, тем не менее, я смогла взобраться наверх, и снова ощущаю, что Кай поднялся вместе со мной.

- Я почти добралась, - шепчу я ему, и Инди.

Я переваливаюсь через край скалы с улыбкой на лице, а затем оглядываюсь.

Мы не одни.

Теперь я понимаю, почему это называется обстрелом. Пепел лежит повсюду. По Каньону гуляет ветер, задувая пыль в глаза, вызывая в них жжение и слезы.

Это просто последствия большого пожара, говорю я себе. Бревна лежат непрерывной цепью, дым поднимается в небо.

Но выражение лица Инди говорит о том, что, в действительности, она видит, и разумом я осознаю то же самое. Обгоревшие фигуры, усыпающие землю, вовсе не бревна. Дюжины тел на вершине Каньона, они реальны.

Инди наклоняется и тут же выпрямляется, держа что-то в руках. Обугленный кусок веревки, большей частью в хорошем состоянии. - Идем, - произносит Инди, зола на веревке оставляет черные следы на ее руках. Она протягивает руку, откидывая назад прядь рыжеватых волос, растрепавшихся от ветра и нечаянно подчеркнувших ее лицо.

Я вглядываюсь в тела этих людей. На их коже есть отметины - голубые волнистые линии. Интересно, что они означают.

Почему вы оказались здесь, на вершине? И для чего использовали эту веревку? О чем еще вы узнали, в то время как большинство из нас забыли о вашем существовании? Или вовсе не знали о вас?

- Как давно они мертвы? - спрашиваю я.

- Достаточно давно, - отвечает Инди. - Неделю, может больше. Не знаю точно. - В ее голосе звучат резкие ноты. - Кто бы ни сделал это, они могут вернуться. Нам нужно уходить.

Боковым зрением я замечаю какое-то движение и разворачиваюсь. Вдоль хребта в ряд установлены высокие красные флаги, неистово трепыхающиеся на ветру. Хотя они и воткнуты в землю, а не развешены на деревьях, все равно напоминают мне те красные ленточки, которые мы с Каем оставили на Холме.

Кто отметил здесь территорию? И кто убил всех этих людей? Общество? Враг?

Где же Восстание?

- Нам немедленно нужно уходить, Кассия! - окликает меня Инди, стоя позади.

- Нет! - отвечаю я. - Мы не можем оставить их так.

Были ли они повстанцами?

- Именно так умирают Аномалии, - холодно говорит Инди. - В одиночку мы с тобой не сможем ничего изменить. Придется отыскать еще кого-нибудь.

- Может быть, это именно те люди, которых мы пытались найти, - предполагаю я. Прошу. Хоть бы Восстание не исчезло до того, как мы используем все шансы, чтобы найти его.

О, Кай, думаю я. Я даже не предполагала. Вот какую смерть ты видел.

Мы с Инди бежим по вершине Каньона и оставляем тела позади. Кай жив, убеждаю я себя. Он обязан выжить.

В небе только солнце. Никто не летает. Ангелов здесь нет.

?Томас Дилан – Стихи в октябре

Мы не останавливаемся до тех пор, пока не увеличиваем расстояние между нами и тем, кто был там, в местечке. Никто из нас почти не разговаривает; мы двигаемся быстро, никуда не сворачивая с главного ущелья. Несколько часов спустя я достаю карту, чтобы свериться с нашим местонахождением.

- Такое ощущение, что мы все время ползем наверх, - слегка запыхавшись, произносит Элай.

- Так и есть, - отвечаю я.

- Тогда почему не заметно, что мы хоть как-то поднялись выше? - спрашивает Элай.