Прапорщик Корнеев такого вопроса совершенно не ожидал. Он на мгновение замер, окинул внимательным взглядом строения, в которых размещались ящики с оружием.

Задержавшись на одном из них, он что-то прикинул в уме и фыркнул.

— Сделаю! Только смотри, осторожнее! Мне еще твою задницу обратно к Кэпу вести! «Закат» вернем домой только в полном составе, да?

— Непременно! — кивнув, отозвался я. — Давай-ка еще пройдемся пару раз туда и обратно, хочу осмотреть фасад здания, где сидят наши заокеанские коллеги и понять, как проще всего можно туда забраться.

— Второй этаж?

— Ага…

— А как же американцы? Если их внутри много?

— Вот как раз поджог и нужен для того, чтобы те оставили здание и пошли выяснять, что там такое произошло…

— Хм… У тебя будет не более двух-трёх минут. А если выйдут не все?

— Ну… Придется импровизировать! — хмыкнул я, пожав плечами. — Первый раз, что ли? Помнишь, как майор Карев нам твердил одно и то же? В любой непонятной ситуации — импровизируйте! А уж это мы умеем…

На этом все и решили. Еще несколько минут мы просто бродили перед строением, таская за собой пустой ящик — наверное, если за нами кто-нибудь наблюдал бы со стороны, то это выглядело бы забавно.

Иногда мы останавливались, вроде как отдыхали, а сами анализировали обстановку и подмечали важные детали. Смотрели, кто и что делает, слушали, о чем говорили другие душманы, определяли, кто старший среди этого муравейника. Правда, понимали с большим трудом. Все-таки, основной акцент на общение с местным населением на тренировках у нас в принципе не ставился. Вот если бы здесь был прапорщик Иванов, тогда бы все стало значительно проще. Наверное, много чего удалось бы услышать полезного и интересного. Хотя, с другой стороны, что рядовые духи могли знать?

Ну и переводчика с нами сейчас не было, а потому приходилось выкручиваться самим. Минимум знаний для общения с местными, мы худо-бедно знали. Правда, наличие разнообразных диалектов, сильно искажало общую картину. Поэтому, по-хорошему, лучше вообще ни с кем не разговаривать, иначе будут ненужные подозрения.

— Ну, все ясно… — спустя какое-то время, отозвался я, закончив наблюдения. — Давай, оставим ящик у стены там! Обсудим пару моментов…

Когда мы остановились справа от здания, я приметил, что с другой стороны есть высокий каменный дувал, по которому вполне можно было бы забраться наверх. Окна второго этажа открыты, а значит, и заглянуть туда не проблема. И хорошо бы, если внутри никого не окажется…

Быстро осмотрев фасад здания, я заметил, что все окна на втором этаже были открыты. Решеток там не было, да они и ни к чему. Рядом примыкала высокая стена, в ней несколько каменных выступов. Лезть внутрь здания нужно решительно и быстро, чтобы на меня не обратили внимания со стороны. К счастью, уже начинало темнеть, справа образовался темный участок, в котором вполне можно было спрятаться на пару минут и выждать, пока в игру не вступит Паша Корнеев.

Главное, чтобы внутри штаба не оказалось американцев, потому что тогда по любому поднимется шум, а как раз он-то нам и не нужен — мы и так сильно рисковали, подписавшись на такую дерзость. Но с другой стороны информация, что непременно имелась в их штабе, могла оказаться очень-очень полезной. На этом уже можно было делать выводы касательно нашей операции, понимать, что именно намерены делать американцы и где сейчас может находится наш «Закат».

Шут, словно тень, отделился от меня и невозмутимо отправился в сторону гаражей и складов с оружием, где по-прежнему было много душманов. Ввиду того, что вся эта людская масса занималось своими делами, никто не обращал на нас внимание. И это не могло не радовать.

Вскоре прапорщик скрылся на одном из складов. Время пошло — подать сигнал я не смогу, а вот он точно сделает так, что его работу я не только увижу, но и услышу. Уж он это умел. Не зря же на занятиях по инженерной подготовке он был лучшим — все инструктора хвалили. Да и было за что.

Выждав удачный момент, я быстро шагнул в тень, ловко прошмыгнул вглубь между строений, ухватился за деревянную балку, рывком подтянулся. Забрался. Перелез на нижнюю часть дувала, быстро забрался наверх и словно кошка, перепрыгнул на парапет. Кое-как удержался там, притаился. Быстро прислушался и осмотрелся, вроде бы тихо — никто не кричал, не стрелял и не бежал с воплями поднимать тревогу.

Из открытого окна доносилась какая-то музыка.

Осторожно заглянув в открытое окно второго этажа, я почти сразу увидел там человека в американской военной форме. Пятнистый китель висел на спинке стула, там же висела кобура с торчавшей оттуда рукоятью пистолета. Камуфляжная расцветка говорила сама за себя — это точно американец.

Это офицер, причем достаточно молодой. Возрастом не более тридцати пяти, возможно капитан или майор. Странно, что он один. Скорее всего, все остальные размещались где-то внизу, в казарме. В такое время суток они могут заниматься личными делами, отдыхать. Не думаю, что тут много американцев, человек десять максимум.

Офицер сидел за письменным столом и что-то черкал то ли в блокноте, то ли в журнале. Иногда шуршал бумагой. Рядом, на краю стола стояла включенная настольная лампа, но ее свет до меня не доставал. Рядом лежали какие-то книги. Ручки, карандаши. У стола лежал большой военный рюкзак, на деревянном шкафу, на раздвинутых сошках стоял американский пулемет М-60, времен Войны во Вьетнаме. Там америкосы получили знатных люлей от партизан. Впрочем, сейчас СССР повторял тут же ошибку, только теперь уже в самом Афганистане, увязнув в партизанской войне. Так, как наши деды и отцы воевали во время Великой Отечественной Войны, уже не сражались. Принципы и каноны ведения боевых действий, были другие, время менялось.

В целом внутри этого помещения, занимавшего большую часть второго этажа, царил порядок — пиндосы хорошо постарались. Было чисто, приятно пахло чем-то жаренным. В углу стоял холодильник, на нем магнитофон.

На столе в углу стояли какие-то открытые консервы. Я даже облизнулся, потому что кушать разведчику хочется всегда.

Продолжил наблюдение.

Приходилось думать на повышенных оборотах, быстро подмечать детали. Освещение плохое, но куда деваться⁈

Это и плюс и минус — падающий из окна свет сильно рассеянный, а потому я оставался незамеченным.

У плохо заштукатуренной стены стояли старые шкафчики с вещами, стойки с оружием, лежала разнообразная амуниция. Имелись какие-то коробки, пакеты. На стене была большая оперативная карта, с какими-то пометками, цветными обозначениями и флажками.

Вдруг, снаружи раздался шум, крики и вопли. Какой-то треск. Американец повернул голову, поднялся с места и зашагал к противоположному окну. Выглянув наружу, он замер. Затем громко выругался, что-то крикнул и бегом бросился к выходу. Хлопнула деревянная дверь, послышались удаляющиеся шаги. Отлично — Шут свое дело сделал.

В самом помещении никого не оказалось, поэтому я, недолго думая, торопливо влез внутрь.

Старался ходить аккуратно и тихо. Подошёл к большой карте внимательно её смотрел, зафиксировал в памяти основные моменты и названия, довольно быстро отыскал точку второго лагеря. По крайней мере, я думал, что это именно она — сведений-то не было никаких. Местность почти не разведана.

Затем я увидел два стоящих неподалеку друг от друга рабочих стола, на них разложенные документы, какие-то папки. На столе валялись ручки, линейки и карандаши. Блокнот. Очевидно, что сидевший здесь офицер до ухода плотно работал с ними, дополнительно проводил какие-то графические работы.

Я спешно читал, переворачивал листы. В документах было видно, что у американцев в этих местах действительно что-то готовилось, но пока никакой конкретики не было. Принявшись лихорадочно бегать глазами по тексту имеющихся документов, я старался подмечать важные моменты. Однако пока, не разглядел ничего, что стоило бы моего внимания и могло принести пользу. Один документ, второй, третий… Ерунда, все не то, хотя в такой спешке немудрено было что-то пропустить.