И верно, транспортом действительно оказался пикап марки Тойота.

Когда машина приблизилась, в свете фары показался лежащий на земле прапорщик Лось, закутанный в кровавые тряпки. Рядом валялись два магазина, тряпка, гильзы… В общем, симуляция того, что здесь что-то случилось. Все это мы раскидали второпях.

И это сработало. Машина остановилась в трёх метрах — оттуда вышло трое. Все вооружены.

Вроде бы душманы, но не типичные. Да и одежды у них немного другие. Четвертым вышел человек, в светлой одежде. Без оружия.

Он окликнул своих людей, те ответили. Язык не был мне знаком. Черт возьми, это что, пакистанцы?

Кто-то из них подошел к раненому, склонился над ним. Лось вяло подняв окровавленную руку, что-то произнес. Они что-то резко ответили. Схватились за оружие.

И тут я выжал спусковой крючок.

Одиночный выстрел в ногу, сразу же вторым в грудь я снял крайнего левого противника. Выронив оружие, тот рухнул в пыль. Старший, что был в светлой одежде, тут же бросился обратно к машине, а двое других с автоматами, круто развернулись ко мне, пытаясь понять, откуда их атаковали. Лось медлить не стал, вскинул моего Стечкина и двумя выстрелами нейтрализовал второго. Я же мгновенно переключился на третьего — одиночный в голову и готово.

Сработали четко и быстро.

Поднявшись со своего места, я бегом рванул к машине. Отыскал и взял на прицел их старшего. Тот смотрел на меня испуганными глазами, что-то бормотал там. Очевидно, что нам попался кто-то важный, потому что и одет он был иначе. Чем-то смахивал на Теймураза — может, кто-то из его пакистанских друзей⁈ Так это тоже хорошо!

— Руки! — приказал я и как ни странно, тот меня понял.

Вытянул руки, показывая, что оружия у него нет и сопротивление он оказывать не собирается.

— Не стреляйте! — попросил он.

— Гляди-ка! Наш язык знает! — удивился подошедший Лось. — Эй, ты кто такой?

— Я дипломат!

Мы не выдержали и рассмеялись.

— Дипломат? — переспросил я, затем добавил. — А что же ты, дипломат, которого отправляют для мирных переговоров в посольства, делал здесь на Черном рынке? Продавал душманам одеяла? Или может, мыло? Или, может быть, просил у американцев гуманитарную помощь?

— Вы кто? Советский спецназ?

— Мы? Спецназ? — рассмеялся я. — Нет, мы не спецназ. Мы хуже. Мы военнопленные, которых держали тут незаконно, в грязных условиях. Как собак! А ты, высокопоставленный гражданин Пакистана, знал об этом, но ничего не сделал. Ты и твои собратья по оружию. Представляете, какой шум поднимется, а?

Тот только открывал и закрывал рот, не произнося ни слова.

— А знаете, что хуже советского разведчика? — продолжил я. — Злой советский разведчик или военнопленный, который очень хочет две вещи. Домой и жрать! Это ясно?

Я устроил этот короткий спектакль не просто так — чтобы тот терялся в догадках, кто же мы такие. Но судя по глупому выражению лица, тот все равно половину слов не понял. Или притворился, что не понял.

— Что? Вы меня убьете?

— А это хороший вопрос! — хмыкнул Лось, повернувшись ко мне. — Как думаешь?

— Возьмем с собой. Пригодится.

— Зачем?

— Потом скажу.

— Эй, Клюшкин! — негромко крикнул Лось, после чего поманил его рукой.

Взяв бинокль, я посмотрел на лагерь — ага, в нашу сторону уже выдвигалось две машины — услышали стрельбу, заметили, что транспорт «дипломата» встал.

— Живее грузимся! Пора рвать когти!

Я сел за руль, Лось на переднее. Клюшкин и пакистанцем на заднее.

— Где твой автомат? — спросил старшина.

— Ой, я его там забыл! Сейчас сбегаю! — спохватился Кирилл и уже собирался броситься обратно, но Лось его удержал за шиворот.

— А башку ты не забыл? Нет времени искать!

— Голова со мной.

— Сверток где?

— Вот! — тот показал китель американца, со связанными рукавами.

Выжав педаль газа, мы рванули вперед. До первого лагеря по прямой шесть километров, но дорога петляла зигзагом, поэтому расстояние можно было смело увеличивать вдвое.

— Ну, на колесах быстрее… — заметил Кирилл, косо глядя на пассажира. — А этот нам для чего?

— Поторгуемся, если приспичит! — отозвался я.

Уже через километр, впереди показался организованный пост из двух машин и большого горящего костра.

— Придется напролом! — процедил Лось, готовя автомат Калашникова и гранаты. — Головы пригните, сейчас будет жарко! А ты Громов, жми вперед!

А чего так мало лайков? На других томах по 3000 уже, а тут что?

Я решительно выжал педаль газа в пол!

Мощный движок нашей трофейной Тойоты взревел, пикап вздрогнул, резко ускорился. Прапорщик Лось кое-как высунулся из окна, взяв автомат наизготовку. Он был готов высадить весь магазин… Если прорываться, то только так!

— Что вы творите? — истошно закричал «дипломат», дернувшись вперед. Клюшкин резко ухватил его за шиворот, потянул назад, а другой рукой дал ему в ухо, чем меня сильно удивил.

Кстати, у него тоже был автомат, которым он собирался воспользоваться с другой стороны. Про эффективность этого действия можно ничего не говорить. Да и меткость тут и ни к чему — мы уже знали, что стрелок из него никакой — главное шум и внезапность. А в движении, из бешено летящей и трясущейся машины еще попробуй во что-нибудь попади.

Гранаты лежали рядом, у меня в руке Стечкин. Ничего, прорвемся… Тем более, что расстояние между нами быстро сокращалось, а на посту словно бы никого и не было. Никто не бегал, не было каких-либо признаков волнения.

Стрелка спидометра подскочила к пятидесяти миль в час, в переводе на наши километры, это около восьмидесяти. Однако я сразу почувствовал — что-то было не так. Пост — это просто две машины, стоящие по обеим сторонам обочины, частично перекрывая саму дорогу. В кузове одной из них виднелся грозный ствол пулемета ДШК. Чуть левее горел большой костер… А душманы-то где?

Я сбавил скорость. Перед самим постом я максимально сбавил скорость, а затем и вовсе вдавил тормоз. Взрыв лысой резиной пыль и мелкие камни, наш пикап остановился.

— Ты чего? — Лось посмотрел на меня с удивлением. — Чего встали?

— Странно, как-то… — задумчиво ответил я, затем и вовсе заглушил двигатель.

— С ума сошел, нас же сейчас догонят! — зашипел старшина, обернувшись назад. Пока что, там была сплошная темнота.

— Нормально все! — отмахнулся я. — Минут шесть у нас в запасе есть.

Выждав еще несколько секунд, затем открыл дверь, я выбрался наружу. Медленно сделал несколько шагов вперед, снял с себя американскую кепку. Осмотрелся, прислушался. Затем приложил руку ко рту и трижды изобразил крик утки.

Прошло несколько секунд, и внезапно откуда-то из низкорослых деревьев раздался точно такой же звук. Справа затрещали ветки низкорослого дерева, затем оттуда показался здоровяк Самарин с РПК в руках. С другой стороны выбрались Герц и Урду.

— Гром⁈ — я услышал позади себя голос командира группы. Он оказался позади нас.

— Кэп? — обернувшись, отозвался я.

Капитан Игнатьев молча подошел ко мне, остановился. Лось тоже выбрался из машины, увидел Самарина и остолбенел. Говорить ничего не стал, просто молча хлопал глазами. Явно плохо понимал, что творится и почему сразу два бывших бойца его роты находятся здесь, в Пакистане.

— Заставил ты нас побегать! — тихо произнес Игнатьев, глядя на меня выразительным взглядом. — Успешно?

— Можно и так сказать! — ответил я, посмотрел на часы, затем кивнул в сторону расположения второго лагеря. — За нами две машины следуют, минуты через полторы будут здесь! Нужно как-то решить проблему, затем все расскажу.

— Если мы решим проблему, о нас все душманы этого района узнают! — подняв бровь, возразил Кэп.

— Да там и так уже догадались, что мины у них не сами по себе взрываются! — подал голос прапорщик Лось. — И машины сами себя не угоняют!