— Ты только осторожнее, сам на рожон не лезь! — напоследок ответил Корнеев, поправляя одежду и направляясь к двери. Не прошло и тридцати секунд, как он покинул помещение, прикрыв за собой дверь.

— Что у тебя за план? — спросил летчик, когда мы остались одни.

— Ну, для начала скажите мне, тот румынский БТР, что стоит в одном из сараев, на ходу?

— Да черт его знает. Нас туда не пускают. Но все грузовики точно на ходу, даже заправленные. Они каждый день возят то людей, то оружие, то строительные материалы. Даже баранов и тех возили. После вечернего намаза, большая часть душманов либо уедет, либо уйдет в кишлак. В это время здесь будет всего двадцать человек, а больше мест нет. Пока казарму новую не построили еще.

— Хорошо. А рация тут есть?

— У американцев есть! Мощная, на всю Среднюю Азию хватит. Духам она ни к чему. Они ж как муравьи, полагаются только друг на друга, помощи со стороны не ждут.

— А оружие у вас хоть какое-то есть? — задал я очередной вопрос.

— Есть немного! — вмешался второй. — Смогли со склада вытащить три гранаты. Но этим много не навоюешь!

— Это верно. Я там на крыше видел две пулеметные точки. ДШК и Калашников. — Поняли, о чем я?

Летчик хмыкнул, отошел к плану, что они собрали из мусора ранее.

— Вот твои пулеметы! — он ткнул палкой в две кучки песка на карте. — Но они перекрывают только часть территории, а не весь лагерь. А остальная часть?

— Об этом потом. Крыша в доступе?

— Забраться туда можно. Тут с обратной стороны вот этих двух сараев, есть проход. Там по стене можно на крышу залезть наверх, обезвредить пулеметчиков. Нож я вам дам. Сверху перебить часть душманов, во время утреннего намаза несложно. А затем, пока все остальные, что в кишлаке ночуют, сюда не поперли, нужно уносить ноги, либо грамотно оборонятся! К этому времени наша группа присоединится к вам с юга, ни душманы, ни американцы даже не поймут, что кроме советских военнопленных тут действует еще и группа спецназа ГРУ. Захватив лагерь, нужно проверить БТР, заправить его, если не заправлен. Я видел, что у него колесо откручено. Нужно прикрутить.

— Это сделаем. Но у него вооружение отсутствует. Башню сняли еще в начале зимы.

— Ну и что⁈ Без нее он что, не ездит?

— Прорываться на дефектном бронетранспортере через сотню духов? Ты серьезно?

— А почему нет? — улыбнулся я. — Думаешь, душманы спят с гранатометами в обнимку? Все тяжелое вооружение здесь, у них максимум будут в руках автоматы и пулеметы, броня БТР калибр держит хорошо. Шины с автоматической подкачкой, а проехать вам нужно будет всего-то около километра. Главное, не останавливаться. Дальше оторветесь. БТР не Запорожец, он и стены ломать может. Пройти через кишлак — раз плюнуть. Мирных жителей там почти нет, женщин и детей нет. Что вас останавливает?

— То есть, во время утреннего намаза нам нужно тихо выбраться из закрытого на замок строения, тихо залезть на крышу, обезвредить там двух пулеметчиков. Затем завладеть пулеметами и покрошить молящихся душманов в капусту? Затем завладеть бронетранспортером, проломить ворота и на броне прорываться к границе?

— Все так.

— Ну а как мы выберемся из карцера, где нас держат?

Я не успел ответить, снова вмешался второй пленник, куда более оптимистичный, чем офицер.

— В карцере сидят не все. Несколько дней назад пригнали новых пленных, их пока держат в яме. Меня вместе с ними. Закрывают на замок. Во время намаза там никого нет.

— Вот, хорошо. Нужно только придумать, как открыть замок.

— Не нужно. Решетка на петлях из толстых веревок. Если их перерезать, можно сдвинуть решетку и выбраться наружу.

— Хорошо. Тебя как звать?

— Сергей!

— Толково соображаешь. Бойцы из ямы могут выпустить тех, кто будет находиться в карцере. Дальше разбиться на две группы. Одна к пулеметам, вторая к складу с оружием, где полно автоматов, гранат. Прямо на углу здания используйте МОН-ку, отсеките душманов, которые попрут на вас с юга. У вас будет преимущество, если ударите все вместе. Добьете гранатами и стрелковым оружием. На самом деле это куда реальнее, чем кажется!

— Немыслимо!

— Немыслимо не только для тебя, но и для них! — ответил я. — Глаза бояться, а руки стреляют!

— М-м… Ну-ну! А рация на хрена? — спросил летчик, глядя на меня с недоверием. Нехороший взгляд, как будто я ему что-то должен и не хочу отдавать.

— Вертушки вызвать! Шифровальная аппаратура тяжелая, на ногах ее далеко не унесешь, а группа должна быть мобильной, иначе нас просто перебьют. Там несколько блоков в комплекте. — я вспомнил про те фотографии, что нам показывал на базе подполковник Захарченко.

— Сдурел? — возмутился летчик. — Это же Пакистан, сюда ничего не прилетит. Весь твой план это чушь. Из области фантастики. Не знаю, на кого он рассчитан! Это вы в своем спецназе мастера на все руки, горы можете зубами грызть. А я так не умею, меня не на то учили.

Я посмотрел на него с удивлением.

— Верно, сюда наши вертолеты не прилетят. А вот несколько километров на северо-запад уже граница с Афганом, так что туда они долетят и прикроют огнем. Особенно когда узнают, что вы везете аппаратуру. План рассчитан на людей, которые хотят вернуться домой. Реальный план. Тебя, кстати, как звать?

— Ну, старший лейтенант Шерстнев, и что?

— Сейчас ты военнопленный, а не офицер! — сдержанно напомнил я. — У тебя вместо военной формы — рваные тряпки! Да и сам ты больше на животное похож. И я, вообще-то имя твое спрашивал. Что, никак понять не можешь, что твой единственный шанс вернуться домой, это мы? Я мог бы не сидеть тут и не доказывать тебе, что шанс использовать ты не хочешь. Мог бы уйти и забыть, что видел вас тут. Пойми, дурья твоя башка, что никто за вами сюда не придет, никто не прилетит? Ваша свобода в ваших руках. Подумай. А еще, рекомендую тебе сбавить тон.

Тот посмотрел на меня со злостью, но второй толкнул его в плечо.

— Продолжай.

— К семи утра постарайтесь захватить лагерь, мы подойдем к вам с юга. И тогда будем рвать когти.

— Я не знаю никого, кто мог бы управлять бронетранспортером.

— Это уже решим на месте!

Я взглянул на часы. Время намаза подходило к концу. А мне еще нужно успеть завершить кое-что…

— Итак, работаем? — напрямую спросил я, глядя на обоих военнопленных. — Или отбой и сидите тут, пока рак на горе не свиснет! Решайтесь!

— Работаем! — ответили оба. Видимо Шерстнев сообразил, что он не в том месте, где нужно пальцы веером гнуть.

— Тогда за дело! К восьми утра, лагерь должен быть ваш! Американцев здесь не будет, они в полном составе уедут. А там и мы подоспеем, главное, нас не покрошите!

— Добро!

— Держите нож! — я протянул им свое оружие. — Пригодится! Серега, главное, все делайте вместе!

Конечно же, озвученный мной план был хорош только на словах. На самом деле была масса сложностей, что угодно могло пойти не так. Они вообще могли даже не решиться на этот рискованный ход.

Смогут ли эти двое поднять остальных на бунт? Выбраться из ямы самое простое, но с другой стороны, у них будет фактор неожиданности, который играет огромную роль, если его правильно использовать.

Справятся, должны справиться, если жить хотят. Конечно, может быть повезет не всем, но это хоть какой-то шанс. Когда пленные станут не нужны, когда душманы со своими заокеанскими союзниками закончат строить то, что задумали, всех просто перестреляют.

Я направился к бронеавтомобилю, что стоял сбоку от здания, в котором обосновались американцы. Сейчас у входа никого не было, скорее всего, те готовились к выезду. Вот как раз с ними я и собирался ехать.

Что это был за бронеавтомобиль, я не знал. Даже не так, это скорее боевая машина пехоты, а не просто машина с броней. Четыре колеса, броня, мощный двигатель — явно на базе какого-то грузовика. Скорее всего, это вообще какая-то другая техника, не американского производства. В ней вполне могли уместиться все пиндосы, вместе взятые.