По площади пронесся неуверенный гул. Люди переглядывались, точно пытаясь найти ответ на свои вопросы в глазах окружающих.

— А где брать оружие? — донесся из толпы юношеский голос.

Молодой парень в одежде ремесленника, расталкивая людей перед собой, вышел к ратуше.

— Так где оружие брать? — с решимостью крикнул он Эшу.

— Проблема, тоже мне. Приходи к нам в оружейную — там теперь много бесхозного добра! — отозвался немолодой стражник, оказавшийся неподалеку от юноши. — Хоть сразу в две руки по мечу!

— Да вот еще, без них как-нибудь обойдемся! А ты иди себе, парень, лепешки пеки! — раздалось из толпы недовольное ворчание.

— Так у нас воинов-то всего ничего осталось, все больше ремесленники, торговцы да бабы! — обиделся юноша.

— А ты нас тоже со счетов не сбрасывай! — крикнула ему женщина в меховой накидке. — Топор и нож мы все в руках держать умеем!

Площадь заговорила, зашумела, как море.

Эш не вмешивался.

Не потому что ему было все равно, а потому что считал, что не имеет на это право.

Каждый сам для себя должен решить, что ему делать дальше.

А когда он спустился с крыльца, тревожные колокола вдруг снова забили над городом.

Услышав перезвон, Эш весь подобрался, готовый к сокрушительному броску.

Ярость внутри него все еще не насытилась. Он бы даже хотел, чтобы сейчас в Уршу въехал отряд акадоносцев, чтобы раздавить его, услышать жалобный хруст ломающихся костей в своих руках и ощутить привкус крови, оседающий в гортани от близости окровавленных тел.

Но тут в ворота на площадь въехал Аншар.

Бешеный белоголовый первый примчал в город. А через минуту следом за ним вошла гвардия воронопоклонников, среди которых были живые и здоровые Хэн с братишкой Айи.

— Ну вот и хорошо, — негромко проговорил Эш. — Хоть кто-то остался со мной.

Он вышел навстречу всадникам, и уже через пять минут Син, раздувая носом пузыри, ревел ему в грудь, а Хэн пожимал руку.

— Прости, что так вышло, — снова и снова повторял кузнец, пряча глаза. — Прости. Не уберегли мы девочку, ай не уберегли...

— Не нужно, — спокойно и мрачно сказал ему Эш. — Ты знаешь способности Айи. Если бы она не пожелала, никто на свете не пленил бы ее. Значит, так было нужно.

— Слышь, тринадцатый, а ты, я гляжу, совсем повзрослел, — подал голос Аншар, разглядывая молодого Ворона.

— Поход был непростым, — отозвался тот.

И, обернувшись к толпе, крикнул, как хозяин города:

— Дайте кров и пищу этим людям!

А потом подозвал к себе воронопоклонников.

— Выберите людей для караула. Нужно выставить свой дозор. Трех людей расположите по внешней линии крепости, и еще трех — за стенами города.

— Слушаемся, господин, — отозвался статный воин с черной бородкой и длинной косицей смоляных волос.

— А ты кто? — прищурившись, спросил Эш.

— Я Магур, и после смерти прежнего командира меня избрали предводителем воинства, — ответил тот. — Но если господин считает, что я недостоин...

Воин достал меч из своих ножен и встал на колено прямо в окровавленно-грязную снежную кашу и приподнял обеими руками обнаженное оружие у себя над головой.

Весь воронов отряд затих и замер.

Эш пристальным взглядом смерил Магура.

— Нет, пока у меня нет причин для недовольства, — сказал он. — Иди и служи с честью.

— Слушаюсь! — выдохнул воин и поднялся с колена.

— И что теперь? — спросил Аншар, когда отряд отошел от них и люди засуетились своими заботами.

— Идем домой, — негромко ответил Эш.

С этими словами что-то теплое и саднящее шевельнулось в его окоченевшей душе.

Дом.

Духи побери, как же ему всегда хотелось иметь где-нибудь свой дом! Свое логово. Гнездо. Место, где время останавливается, проблемы на время засыпают, трещит огонь и пахнет свежим хлебом.

Удивительно, каким образом у человека, никогда не знавшего семьи и родительского тепла, выросшего на Вороньем мысе, вдруг появилась эта потребность? Откуда тяга к уютному очагу?

Даже опустевшее, промерзшее насквозь жилище с брошенным у лестницы покойником все равно вызывало в нем живое чувство.

Свистнув Полудурка, Эш в компании Сина,Хэна и Аншара направился к дому.

Прежде чем предложить друзьям войти, он, ничуть не смущаясь, выволок во двор труп воина Внутреннего круга, с которым совсем недавно беседовал. А потом жестом позвал всех внутрь.

Пока Аншар где-то в городе добывал еду, Эш развел огонь. Жаркое пламя обжигало ладони, но никак не могло согреть дом — слишком много дней он стоял мертвым.

Потом была долгая трапеза, с обилием можжевеловки и долгой невеселой беседой. Аншар вкратце рассказал историю со своей стороны, Хэн — со своей. Син, завернувшись в два одеяла, дремал у самого очага — впервые за эти дни ему удалось согреться.

Описание своих приключений Эш сократил настолько, насколько это было возможно. И вкратце объяснил, какой у него дальнейший план.

— Так значит, мы что так, что так умрем, — оскалился кривой ухмылкой Аншар. — Или нас прибьют у стены Внутреннего круга, или Железный батька раздавит.

Хэн, раскрасневшийся от выпитого, уже без стеснения вытирал слезы.

— Как же так-то! — пробормотал он, всхлипывая. — Вы, молодые, красивые — и умирать!.. Вам детей рожать надо! Жениться! Поле пахать да железо ковать!..

— Война, Хэн, — отозвался Эш, внезапно понимая, что почему-то относится к кузнецу тепло и покровительственно — скорее как к ребенку, чем к взрослому человеку и ровне. — Война всегда пожирает молодых. Но мы постараемся выжить, иначе зачем все это?..

— Тоже верно, — тоскливо вздыхая, согласился Хэн.

И тут в дверь неожиданно постучали.

Мужчины переглянулись. Син что-то проворчал во сне.

Аншар поднялся из-за стола и распахнул дверь.

— Чего надо? — неласково выпалил он, даже еще не взглянув, кто там стоит.

— Простите, что потревожили... — прозвучал испуганный девичий голос. — Нас отправили старшие женщины, чтобы мы... Ну, помогли вам по хозяйству... Мыльную растопили... Мы и одежду чистую принесли.

Великан обернулся к Эшу с плотоядной улыбкой.

— Слышь, тринадцатый? Нас обласкать пришли! Впустим?

— Делайте, что хотите, — безразлично махнул рукой Эш. — Я спать буду. За столько времени даже уже забыл, каково это, когда твоя постель не мычит и не качается.

Аншар открыл дверь пошире, пуская внутрь девиц — статных, сочных, с длинными косами и бойким взглядом.

— Отчего же господин Эш помыться не хочет? — проговорила одна из них, неспешно проходя мимо со стопкой свежего белья в руках и заманчиво покачивая бедрами. — Мы — девушки ласковые, умелые, послужим вам с радостью...

Эш устало поднял на нее свой красноречивый взгляд, и девица внезапно умолкла и потупилась.

— Если послужить неймется, то лавку во-он ту, широкую, к огню поближе подвинь? — проговорил парень, поднимаясь из-за стола. — Больше мне никаких услуг не требуется.

Девушки переглянулись и спешно бросились исполнять поручение.

Аншар, прищурившись на повернувшуюся к нему задом девицу, нагло прихватил ее за проступившие под юбкой округлости.

— Ты не переживай, труда тебе еще на десятерых достанется! — проговорил он.

Хэн растерянно поглядел на великана. Ему, в отличие от Аншара, как-то было неловко пользоваться выпавшими вдруг привилегиями. Но тем не менее в мыльную потащился вместе со всеми.

А Эш, завернувшись покрепче в свой плащ, растянулся на лавке. Подумать только, еще недавно он краснел и бледнел при виде пышной груди Шеды, и в мыслях и снах его так часто кружили полуобнаженные и доступные красавицы.

А теперь — вот они, только руку протяни.

А не хочется.

Хочется другого — чтобы все получилось, чтобы аристократы с метками акад во Внутреннем круге как можно быстрее сдохли. Чтобы всех своих удалось вытащить из их лап живыми, а Единый во всех своих телах корчился в страшных муках и повторял его, Эша, имя.