Лиаль поймал себя на том, что ему не оторвать взгляда от этой женщины. Затейливый узор вокруг глаз сообщал о ее происхождении. Помимо родовой татуировки, ее лицо украшала другая, говорящая о ее принадлежности к Вещим. Узор этой татуировки был намного сложнее. Кружочки, завитки, черточки и различные символы, переплетаясь, опускались по щекам и окаймляли подбородок. Говорило ли это о занимаемом положении в рядах Вещих? Или татуировка рассказывала о магических способностях? А может, это являлось личным украшением? Лиалю вряд ли было суждено узнать об этом. Он постарался сосредоточиться на цели своего прихода, но все равно никак не мог оторвать глаз от лица Вещей.

— Вы говорили, что дело не терпит отлагательства, — напомнила она, явно недовольная его молчанием.

Татуировка мешала определить ее возраст. Глаза Вещей были подернуты непроницаемой дымкой. Такие глаза не отдавали, а только вбирали в себя. Женщина стояла, спрятав руки в длинные рукава, шелковые яркие обшлага которых свисали до самого пола. Шелковую одежду Вещей украшали затейливые изображения птиц, вышитых золотой нитью.

— Вы слышали о начале войны между Защитником Божественного и Божественным? — начал Лиаль.

Вещая вскинула брови, пораженная такой прямолинейностью.

— Слышала.

— А вы знаете, что численность моего гарнизона была уменьшена с тысячи до сотни? — продолжал Лиаль.

— Да, мне это известно.

— От вас… — Лиаль замолчал, подыскивая наиболее точные слова для следующего вопроса. — От вас потребовали провести такое же сокращение численности ваших сил?

Вещая, похоже, сначала не хотела отвечать на этот вопрос, но, чуть подумав, кивнула головой.

Лиаль немного помолчал, потом сказал:

— Вы знаете, что в лесу бесследно пропадают наши разведчики и происходят иные странные события. Вы знаете, что жители деревни серьезно обеспокоены всем этим и многие из них уже сбежали. Вам наверняка известно и то, что число путников из земель, населенных людьми, значительно сократилось, а те, кто приезжают, говорят о войне в Дункарге и Карну, о беспорядках в Ниморее и других землях, где живут люди.

— Я это знаю, — подтвердила Вещая. — И не только это. В лесу расположилась неприятельская армия. Численность ее огромна. Мы считаем, что это часть той самой армии, которая напала на Карну и Дункаргу.

Лиаля охватил ужас.

— Защитнику известно об этой армии, — добавила женщина.

К ужасу Лиаля примешалось неподдельное изумление.

— Ему известно? Тогда как же…

Вещая покачала головой. Он понял: если даже она что-то знает или подозревает, то все равно не скажет.

— Позвольте спросить, а каково ваше отношение к этому?

— Защитник Божественного принадлежит к Дому Вивалей. Я тоже принадлежу к Дому Вивалей. Я верна Защитнику и своему Дому, — холодно ответила Вещая.

Вероятно, Лиаль должен был довольствоваться тем, что услышал. Вещая явно не намеревалась рассказывать ему что-либо еще.

— Мне нужна ваша помощь, — сказал Лиаль.

Женщина вопросительно подняла брови, ожидая, что он скажет дальше.

— Если на нас нападут, необходимо, чтобы враг поверил, что у нас достаточно солдат для защиты Портала. Это возможно?

Едва задав вопрос, Лиаль понял: он допустил ошибку.

Вещая сердито посмотрела на него.

— Разумеется, это возможно. Нет ничего проще, чем создать подобную иллюзию. Но вы должны сознавать скрытую в ней опасность. Если вашим воинам сказать, что это иллюзия, им станет трудно сражаться. Офицеры, которые поведут воображаемые войска в атаку, будут знать, что на самом деле они противостоят врагу в одиночку. А солдаты, не зная правды и думая, будто прибыло подкрепление, будут уповать на поддержку своих иллюзорных товарищей и лишь в последний момент сообразят, что те не в силах им помочь. Не мне вам говорить, что после этого их доверие к командирам и друг к другу будет серьезно подорвано и едва ли восстановится в будущем.

— Я все расскажу и офицерам, и солдатам, — сказал Лиаль. — Я всегда говорю им правду.

— Думаю, это будет лучше всего, — согласилась Вещая, и впервые в ее глазах блеснула искорка уважения к Лиалю.

Они переговорили обо всем, что требовало обсуждения. Лиалю надо было еще обо многом подумать и разработать стратегию действий. Скорее всего, Вещей тоже есть о чем поразмыслить, предположил Лиаль. Он снова поклонился, показывая, что намерен уйти. К его удивлению, Вещая задумчиво посмотрела на него.

— Мы должны принести себя в жертву во имя спасения чести Защитника. Вам это известно?

Что это, тревожно подумал Лиаль, испытание на преданность?

— Повиноваться Защитнику — мой долг, — осторожно ответил он. — Защитник знает, что является для нас наилучшим. Я не имею права сомневаться в его мудрости.

Вещая продолжала смотреть на него, но по ее лицу Лиаль не мог догадаться, как она отнеслась к его словам. Он, не дрогнув, выдержал ее взгляд. Вещая молча повернулась и пошла по саду, направляясь к Порталу.

Лиалю нельзя было терять ни минуты, однако он стоял и смотрел ей вслед, одновременно испытывая и восхищение этой женщиной, и отвращение к ней. Лиалю предстояло объяснить положение дел своим офицерам, затем поговорить с солдатами. С оставшимися солдатами. Он скажет им правду, но не до конца. О жертве он умолчит.

Но это они и сами поймут.

Примерно в то же время Дагнарус, Владыка Пустоты и с недавних пор самозваный король Дункарги, встретился в командном шатре со своими офицерами. Его войска стояли совсем близко от Портала Тромека. Таанские разведчики, взбираясь на высокие сосны, хорошо видели каменную стену Внешнего Кольца. Густой лес, который эльфы с гордостью считали частью своих оборонительных сооружений, оказался идеальным местом укрытия для их врагов. Дагнарус сумел спрятать под его пологом десять тысяч своих солдат, которых до этого он незаметно провел вдоль северных склонов Фейнирских гор. Оттуда он повернул на юг, и ни люди Нимореи, ни эльфы Тромека даже не догадывались, что через их земли движется вражеская армия. Те же, кто случайно наталкивался на таанских разведчиков, бесследно исчезали, и магия Пустоты полностью разрушала их трупы.

— Я решил перенести время нападения, — объявил Дагнарус собравшимся офицерам.

Некоторые офицеры были людьми, поскольку в армию Дагнаруса входили и отряды человеческих наемников. Но большинство командиров было из числа высокопоставленных таанских низамов, возглавляемых врикилем Нбарском. Здесь находился и Шакур, который держался в тени и участия в разговоре не принимал. Многие не обращали на него внимания, считая его телохранителем Дагнаруса, заменившим отсутствующую Вэлуру.

— Мы собирались ударить на рассвете, однако я получил кое-какие сведения, и они подсказали мне, что время надо изменить. Итак, нападение на рассвете отменяется. Вы будете ждать моего сигнала. Ваши войска займут свои позиции и затаятся.

Таанские воины зароптали, недовольные задержкой. Дагнарус сурово глянул на них, и ропот стих. Он был в черных доспехах и шлеме. Тааны почитали его как своего бога и как бога боялись. Черные доспехи в основном предназначались для них, ибо, представая перед ними человеком, Дагнарус понимал, что теряет в их глазах часть своего божественного величия.

— Не беспокойтесь, — обратился он к таанам. — Мы не для того проделали долгий путь, чтобы сидеть возле Портала Тромека и глазеть на эльфов. Мы обязательно ударим по ним. Возможно, это будет через час после рассвета, или в полдень, или под вечер. Но мы ударим. Все остальные приказы остаются в силе. После захвата Портала я вместе с армией отправлюсь дальше, на Новый Виннингэль. Генерал Гурске, вы и ваши отряды останутся охранять Портал.

Генерал Гурске кивнул. Он командовал человеческими наемниками.

— Для вас не составит труда удерживать Портал в своих руках, генерал, — продолжал Дагнарус — Войска эльфов, которые могли бы оказать нам сопротивление, сейчас спешно возвращаются в Глимрэ. Ближайшая человеческая армия находится в Мианмине. Защитник обещал мне позаботиться о том, чтобы остатки гарнизона не получили через Портал никакого подкрепления. Всех торговцев, купцов и прочих, с какой бы стороны они ни появлялись, захватывать как рабов. Их товарами и имуществом распоряжаться по своему усмотрению.