— И галстук, — посылаю легкий поцелуй в ответ.

— Заметано, — проводит языком по моей верхней губе. — Десять минут у тебя, — добавляет слегка охрипшим голосом.

— Полчаса, — также провожу своим языком по его губе в ответ. — Или без чулок.

— Я пока закажу столик, — шепчет мне прямо в губы, едва их касаясь.

— И мартини, — медленно отстраняюсь, правда беру его лицо руками, а свое приближаю к уху Пашки. — Со льдом и апельсиновым соком, — прикусываю мочку, а парень стонет в ответ.

— Доиграешься, — полушепот-полурык раздается из его груди.

— И совсем не страшно, — произношу прямо на ушко, целую в висок и резко поднимаюсь. — Полчаса, — и направляюсь в свою комнату. — И не подглядывать, — кричу на ходу, делая ему ручкой.

Захожу в спальню, закрываю дверь и прислоняюсь к ней спиной, выдыхая и чувствуя, как колотится сердце. Если так пойдет и дальше, то чувствую — до ресторана мы не доедем. Но уж очень мне интересно, куда же Пашка собрался меня вести. Видимо, заранее пробил нужный вариант и ждал только моего согласия. И это не может не радовать — он перестает принимать решения вместо меня.

На столь позитивной мысли начинаю собираться на первое официальное свидание с Балабановым. Чулки, говоришь, хочется тебе? Будут тебе чулки, милый мой. Я тебе еще отомщу за все свои переживания. А также очень надеюсь, что мне сегодня выпадет шанс заставить этого барана упрямого, наконец-то, отдать Юрке нужные документы, чтобы уж наверняка выиграть дело. Или хотя бы попытаться сделать всё по закону.

Надеваю, как и просит Паша, черные чулки и платье, которое покупала давно на какой-то корпоратив. В последнее время из-за переживаний сильно похудела, поэтому сидит оно на мне идеально.

Заканчиваю вечерний макияж, расчесываю волосы — не хочу никаких причесок, пусть будет естественно, и выхожу из спальни. Паша разговаривает с кем-то по телефону, но, слыша, как открывается дверь, заканчивает беседу, нажимает сброс и поворачивается ко мне лицом.

Сам он одет в черный костюм, белую рубашку и галстук — все, как я заказывала. Его взгляд просто раздевает меня с ног до головы, но я только усмехаюсь в ответ на столь откровенную реакцию своего спутника. Он неисправим, и неотразим — два в одном, как говорится.

Прохожу мимо, направляясь к входной двери, чтобы одеться. Слышу, как Пашка следует по пятам, дыша практически в спину. Когда наклоняюсь, чтобы застегнуть замок на ботинке, сзади раздается стон.

— Кажется, я погорячился с чулками и коротким платьем, — в голосе парня прослеживаются игривые нотки, но я продолжаю обуваться.

Поворачиваюсь к нему лицом, а он уже держит дубленку, помогая мне ее надеть.

— Сам захотел, теперь терпи, — усмехаюсь в ответ, стоя в ожидании, когда оденется мой спутник.

На лестничной площадке беру его под руку — впервые, кстати, после свадьбы Миланской. А что — играть, так по правилам. Погорячился с чулками, дорогой? То ли еще ждет тебя впереди. Уверена, у меня еще будет шанс тебя соблазнить окончательно.

И как только эта мысль приходит мне в голову, понимаю, что попала я всерьез и надолго. Теперь уже без всяких сомнений, копаний в себе и прочей чуши. Даже заморачиваться не хочу о том, что будет дальше.

— И куда мы едем? — интересуюсь, уже сидя в автомобиле, когда мы двигаемся по пустынному проспекту.

Паша сосредоточенно смотрит в лобовое стекло, но уверена, боковым зрением наблюдает за мной. Демонстративно закидываю ногу на ногу, раскрывая полы дубленки. Платье немного задирается, и виден край чулок. Раздаётся тихий стон, который подтверждает мои предположения. Усмехаюсь и жду, что же ответит мой кавалер.

— Сюрприз, — он так и не поворачивается в мою сторону.

— А если подробнее, — пододвигаюсь ближе к парню, наклоняясь корпусом немного вперед. — Очень уж любопытно, — произношу томным голосом, воображая себя роковой красотой.

— Дарина, — тяжело вздыхает Балабанов, вцепившись крепко в руль. — Если ты сейчас не прекратишь, то мы разобьемся.

— Не все же тебе меня соблазнить, — продолжаю и дальше свою игру.

Настроение отличное, и, как оказывается, мне нравится дразнить Пашку. Он так быстро закипает, показывая своими словами и поступками, что хочет меня, и это возбуждает еще сильнее.

— Тогда закрой глаза, соблазнительница, — останавливается на красный свет светофора и поворачивается ко мне лицом.

Его глаза так близко, а губы так и манят к ним прикоснуться. Что-то я завелась не на шутку, видимо, нервное напряжение последних дней начинает спадать, а энергия вырывается наружу.

— Зачем? — провожу языком по верхней губе и вижу, как Паша внимательно наблюдает за моими действиями.

— О, Боже, — снова стонет. — Иначе сюрприз не получится. А будешь ко мне приставать, — обнимает за голову и впивается в мои губы в страстном поцелуе.

Вот и доигралась, называется. Но так приятно и умопомрачительно, что я начинаю подумывать, а не послать ли ресторан вместе с сюрпризом Балабанова к черту.

Нам сигналит машина, стоящая сзади, и Пашка отрывается от меня, проводит рукой по лицу, после чего снова переводит взгляд на лобовое стекло и давит на газ. А я сажусь ровно в своем кресле и закрываю глаза, как он просил.

Дальнейшая дорогая проходит в тишине, и у меня есть возможность собраться с мыслями, немного остыть и прийти в себя. Так и хочется открыть глаза и посмотреть, куда мы едем, но собираю силу воли в кулак и выдерживаю до конца.

Паша снижает скорость, поворачивая, скорее всего, на стоянку, после чего тормозит и глушит мотор. Хлопает соседняя дверь, после чего открывается моя, и чувствую прикосновения его пальцев к моей руке.

— Приехали, — его голос звучит рядом с моим лицом, а дыхание обжигает кожу, хотя морозный воздух уже врывается в теплый салон.

— Глаза открыть можно? — вспоминаю, что во внедорожнике имеется ступенька, на которую становлюсь аккуратно, но Паша все равно поддерживает меня.

— Пока нет, иначе испортишь весь эффект, — обвивает меня рукой за талию и направляет вперед.

Четыре ступеньки, звук открывающийся двери, после чего ровная кафельная поверхность. Парень помогает мне снять дубленку, а меня так и подмывает открыть глаза раньше срока. Не думала, что у меня столько выдержки. А всему виной Балабанов — именно из-за него держусь из последних сил, прогоняя преждевременное любопытство. Не хочу испортить сюрприз, к которому он готовился. А в голове возникает мысль — так ли уж случайно вышло и предложение пойти в ресторан, и бронь столика за полчаса. Еще и в укромном месте, так как знает, что я противница публичного выхода в свет.

— Открывай, — шепчет Паша, не давая возможности развить последнюю мысль. Стоит за моей спиной, прижимаясь ко мне грудью и удерживая одной рукой за талию.

Набираю полные легкие воздуха, делаю резкий выдох и открываю глаза.

— Балабанов, е-моё, — чуть ли не хнычу в ответ. — Не мог сразу предупредить. Здравствуйте, Светлана Петровна.

— Девочка моя как же я рада тебя видеть, — улыбается домработница Вишневского, после чего направляется к нам.

Отстраняюсь от Пашки, чтобы обняться с женщиной, потому что я тоже безумно рада ее видеть.

— Не ругайся на него, — произносит домработница после нашего приветствия и объятий. — Это я попросила не говорить о том, что жду вас в гости.

— Светлана Петровна, — вздыхаю, усмехаясь. — Врать не хорошо. Если бы я не знала, как вы потакаете этим двум красавцем в лице Вишневского и Балабанова, тогда бы поверила точно. А Пашка, — киваю головой в сторону парня, — аферист еще тот.

— Ладно, располагайтесь, — женщина машет рукой и убегает на кухню, — Я сейчас.

Выключается свет, и только сейчас замечаю, что на столе горят свечи — десятка полтора так уж точно, в виде сердце разной величины. Пока я общалась с домработницей, Балабанов создал интимную и уютную атмосферу. Кажется, я его недооценила, а зря.

Помогает мне присесть за стол, отодвигая стул, после чего располагается напротив. Он сегодня сам на себя не похож или это я дальше своего носа ничего не видела. И чуть не просмотрела такого очаровательного и непредсказуемого мужчину.