— Да-а? — грустно протянул я, изображая разочарование. — Очень жаль…

— Мне тоже, но вы не сможете учиться одновременно на всех сразу, уж прошу мне поверить. Хотя бы подумайте о банальном наложении времени занятий друг на друга!

— Да, я об этом как-то не подумал… — делая ошеломленное лицо, словно от только что осознанной мысли, сказал я. — Тогда… тогда… тогда я, пожалуй, выберу темный факультет!

— Что-о-о? — круглыми глазами уставился на меня, похоже, никак не ожидавший такого выбора ректор. — Темный факультет? Вы сами хотите? Но… почему?

— Ну-у… я думаю, там будет интересно… Потом, у меня есть… еще некоторые… соображения…

Я обернулся и глянул на Стефанию. У той на лице было искреннейшее, ничем не замутненное изумление, приоткрытый рот и тоже круглые глаза. Почти как у ректора.

— Интересно? Соображения? — ошеломленно повторил Мотэдиус и, проследив своим взглядом за моим, воткнулся им в Стефанию.

Ректор уставился на Стефанию. Император уставился на Стефанию. Свита уставилась на Стефанию. Гости уставились на Стефанию. Короче, все уставились на Стефанию. Ну и я на нее тоже еще раз посмотрел. За компанию со всеми. Внезапно оказавшись сразу под взглядами стольких глаз, девушка страшно смутилась и стала стремительно краснеть.

— Так вы действительно думаете, что это вполне достаточное основание для того, чтобы стать темным магом? — после нескольких секунд тишины неожиданно повернулся ко мне молчавший до этого император, обежав перед этим цепким взглядом лицо и фигуру девушки.

— Я думаю, что вполне достаточное, ваше величество, — ответил я с вежливым поклоном. — Оно ничем не хуже других…

— Хм… Коль вы так думаете… Тогда… Тогда… Господин Эриадор, я, император Элитании Альвеар Хайме, данным мне правом власти объявляю вас зачисленным на темный факультет Столичного университета магии! Надеюсь, что вы прославите стены нашего университета! Ждем вас на занятиях!

— Благодарю вас, ваше величество!

Я опустился на одно колено и благодарственно склонил голову.

— Хм… Встаньте, юноша, встаньте! Отблагодарите меня потом! Своей верной службой!

— Я правильно все сказал? — обращаясь уже к ректору, поинтересовался император. — Я тут за вас немножко поработал… Надеюсь, вы не против?

— Да, ваше величество, — несколько кисло ответил тот, делая легкий поклон, — все правильно… И я совершенно не против. Правда, мне все же хотелось, чтобы Эриадор учился на кафедре целителей… У него к этому очень сильный дар… Разбрасываться такими дарованиями…

— Хм… Целителей? Это ведь тот самый радужный? Да? — спросил император, пристально глядя на меня.

— Да, ваше величество, — ответил ректор.

— Ффф! — пропыхтел император. — Хорошие целители империи нужны… Впрочем, как и…

Император оборвал себя на полуслове и несколько секунд молча глядел на меня, что-то решая. Я ждал. Все ждали. Тишина…

— Давайте тогда сделаем так, господин ректор, — приняв решение, заговорил император. — Учитывая столь сильную тягу к знаниям, которую юноша нам недавно продемонстрировал, пытаясь получить восемнадцать мантий, зачислите его еще на факультет целителей! Действительно, не стоит нам разбрасываться столь редкими дарованиями.

— Ну что скажете, Эриадор? — обратился ко мне император.

— Благодарю вас, ваше величество! Я в восторге! — поклонился я с радостным выражением на лице, про себя же на чем свет костеря благодетеля. Вместо одного — целых два факультета! Все мои планы насмарку! Как ему только это в голову пришло? Сихотовы вилы ему в …!

— Ну а вы довольны, господин ректор? Я решил вашу проблему? — спросил император.

— О да, ваше величество!

— Все бы так легко решалось, — сказал император и картинно вздохнул. — Ну коль проблемы мы все решили, пойдемте тогда посмотрим, что у вас тут изменилось с прошлого раза. Вы ведь мне хотели что-то показать?

— Да, ваше величество…

— Хотя нет, постойте! Одну минуту! Господин Эриадор, я готов принять у вас присягу! Прямо здесь и сейчас!

— Да, ваше императорское величество! — склонил голову я.

Нефиг было связываться с этими студентами, подумал я, направляясь к императору. Теперь вот и двойная учебная нагрузка, и присяга! Сихот… Ну кто меня за язык тянул? Ладно, будем считать, что один — ноль в их пользу…

На следующий день

В пустом помещении было как-то холодно и неуютно. И тихо. Только иногда залетало из коридора эхо звонких голосов. Это студенты других кафедр весело набивались в аудитории, обмениваясь радостными возгласами от встреч после разлуки во время каникул и делясь впечатлениями.

А я опять одна…

Я вздохнула.

Сегодня с утра я встала пораньше, взяла сложенную еще с вечера выданную мне сумку, в которой, правда, кроме тетради и перьев для письма ничего не было, и отправилась на свое первое занятие. У стенда с расписанием пришлось долго искать аудиторию, куда мне идти. В конце концов я обнаружила нужное в самом низу списка. На фоне выполненного каллиграфическим почерком расписания запись, торопливо сделанная, похоже, прямо на весу, выглядела коряво и небрежно.

— А ты слышала, что темная на балу приворожила себе поклонника? — неожиданно раздался рядом чей-то громкий голос.

— Слышала… Наверное, ей, бедняжке, не на что больше рассчитывать, кроме приворота, — прозвучал в ответ второй.

— И подумай только, какая пронырливая! Княжич, да еще и радужный! Вот наглая-то, а?

— И не говори! У этой Терской — ни стыда ни совести! Нам в триста пятую…

Поворачиваюсь на голоса, чувствуя, как к щекам приливает кровь. Две девушки в зеленых мантиях отходят от расписания и только сейчас замечают меня.

Секундная пауза.

Смотрю на них, как последняя дура, не зная, что сказать. Девушки переглядываются, и одна другой корчит рожу. Они одновременно прыскают и, подхватив друг друга под локти, торопливо устремляются по коридору мимо меня.

— Ха-ха-ха! — несколько секунд спустя слышу я их веселый громкий смех из-за поворота.

Сплетницы! Мерзкие сплетницы, наконец соображаю я, что сказать, но уже поздно. Они убежали.

Дуры набитые! Да как у них язык повернулся такое произнести! Никого я не привораживала! Он сам пригласил меня на танец! Я вообще не знала, что он тоже маг. Не из-за меня же он пошел на темный факультет! Этого не может быть! Или может? Да ну! Ерунда! Я бы тогда это почувствовала. В книгах пишут, что сразу все чувствуется. Вот я, например, чувствую или нет? Чувствую? Вроде не чувствую… Или чувствую? Непонятно. Но что он тогда имел в виду, когда говорил о каких-то своих соображениях? Все на меня так смотрели, как будто я то самое «соображение» и есть. Он вообще-то странный… Один костюм чего стоит! Откуда такой только взял? Хотя ему идет… Но хоть он и странный, но смелый. Как он эту Алистеру! Вот ведь противная какая! Это она ко мне из-за того, что я ее обрызгала у фонтана, цепляется… А Эри, оказывается, уже умеет делать заклинания. Нужно мне тоже быстрее научиться… Полезут в следующий раз — я им покажу! И сплетницам этим тоже! Какое-нибудь проклятие на язык! Чтобы не двигался. Захотят про меня гадость сказать — а он не шевелится! Вот смеху-то будет! Хотя это нехорошо… людей проклинать. Это только темные душой делают… У меня же душа не темная? И что теперь? Они будут про меня гнусности говорить, а я буду молчать? Может, если по чуть-чуть проклинать, душа не потемнеет? Я вспомнила злорадные лица своих обидчиц и вздохнула.

Нет… По чуть-чуть, наверное, не получится… На них чуть-чуть не подействует… по лицам видно, что им нужно будет самое сильное…

Ругаясь на сплетниц и размышляя сразу обо всем, я добралась до нужной мне аудитории, которая встретила меня пустотой и гулким эхом. При виде этой пустоты у меня сжалось сердце, и вся злость куда-то делась. Не пришел… Наверное, передумал… Он ведь может стать кем хочет… Он радужный! Таких со времен древних не было. Зачем ему быть темным? Это незавидная участь. Видимо, он передумал и выбрал другой факультет. Как бы я хотела тоже иметь возможность выбора!