— Это правда? — обратился преподаватель к Стефи.

Та, слегка уже пришедшая в себя, сглотнув, с трудом кивнула.

Я вылез из-за парты, сходил до графина с водой, который стоял на кафедре, и, налив ее в фужер, отнес Стефании.

Преподаватель и просочившиеся из-за его спины в аудиторию студенты молча наблюдали, как она пьет, стуча зубами о его краешек.

— Вы в порядке? — спросил преподаватель, когда она протянула фужер мне назад, сказав спасибо.

— Да. В порядке, — посмотрела на него Стефи. — Прошу простить, если напугала вас. Мне действительно привиделся кошмар… Мне так неудобно…

— Прошу вас, не спите больше на занятиях, — попробовал пошутить в ответ преподаватель, однако на его лице были видны остатки страха. — Вы нас всех так перепугали…

— Простите меня… Мне так неудобно…

Потоптавшись еще с минуту в дверях, наши гости ушли учиться дальше. Я прикрыл за ними оставленную неплотно закрытой дверь.

— Ну и чего ты так кричала? — поинтересовался я, возвращаясь обратно. — Чего тебе почудилось?

— Ты знаешь… — сжав губы и сделав паузу, тихо ответила Стефания, — темнота. Такая густая-густая, черная-черная. И в ней кто-то был… Страшный. Он знал, что я тут. И он приближался. А я ничего не могла сделать. Ни двинутся, ни шевельнуться. А он все ближе и ближе! И я знала, что если он меня схватит, то я умру! И не просто умру, а это будет что-то ужасное! Наверное, даже страшнее, чем смерть… Я дура, да?

Так. В ментальный контакт с низшими больше не входим! Чего она там увидела, не совсем понятно, но, вполне возможно, часть моей сущности… Надеюсь, что не поняла. Похоже, действительно решила, что увидела кошмар… Укрепим ее в этом мнении…

— Очень интересно, — ответил ей я. — Знаешь, при таких делах, что мы с тобой сейчас творили, некоторые видят что-то чудесное, некоторые кошмары… Все зависит от конкретного человека. Тебе не повезло. Тебе достался кошмар. Ну ладно, давай посмотрим, что у нас с тобой получилось. Ты только не ори больше, хорошо?

— Ой, не надо больше ничего смотреть! — вскинулась Стефания.

Но было уже поздно. Я был уже у нее в голове.

«Привет! — сказал я телепатически. — Как слышно?»

Бедняжка чуть до потолка не подпрыгнула. Хорошо не заорала. А то бы второй раз мне уже не поверили.

Минут пять я ее успокаивал, потом с полчаса объяснял, как это может быть и как этим пользоваться. За десять минут до звонка я ей сказал: «А сейчас я покажу, как я обращаюсь к своей силе… смотри… чувствуй… запоминай…»

Результат был потрясающим. Для Алистеры, как, впрочем, и для всех при этом присутствовавших.

На следующем занятии практической магией Алисточка, как обычно, сидя на своем коврике, с насмешкой смотрела на сжавшую что есть силы глаза Стефанию. На губах ее змеилась ядовитая улыбочка. И тут Стефи распахнула веки.

Паа-ааххх!

Свеча, стоящая перед Стефи, просто исчезла. Со стороны это выглядело так, как словно она была сделана из множества мелких черных песчинок, кое-как скрепленных между собой. И тут пришла волна. Стремительная, упругая, скоростная ударная волна.

Пах!

Она с разгона ударила в свечу, и та разлетелась во все стороны на тысячи мелких черных точек. Похожее я видел в земных фильмах, когда волна от ядерного взрыва натыкается на одиноко стоящую жилую высотку. Очень впечатляюще.

Да… это тебе не огонек потушить, подумал я, переводя взгляд с исчезнувшей свечки на Алистеру. Та сидела с упавшей до пола челюстью и с глазами филина, увидевшего солнце.

— Приветствую рождение повелительницы Тьмы, — сказал я, встав с коврика и сделав демонстративно поклон Стефании. — Но, право же, не стоило вкладывать столько сил в эту несчастную свечу…

— Я просто на нее разозлилась, — пролепетала она в ответ, смотря круглыми глазами на то место, где только что был предмет ее ненависти. — А… а где она?

— Повелительницу Тьмы сердить не стоит… — как бы в раздумье, но громко, чтобы все услышали, произнес я. Алистера уж точно услыхала.

Шуму по этому поводу было много. Даже ректор приходил посмотреть, как Стефания гасит свечку. Я ей сказал, чтобы делала так, как у нее получилось в первый раз, и не заморачивалась контролем силы. Все равно не умеет. Так что зрелище было каждый раз впечатляющим, и зрители никогда не уходили разочарованными. Ректор тоже проникся, хотя особо виду не подал. Попросил Стефи нигде больше так не делать, а главное, ни на ком не делать и вообще больше не обращаться к своей силе, пока она не научится ее контролировать.

— Да, вам срочно нужен преподаватель, — задумчиво оглядев нас обоих с ног до головы, сказал ректор. — Иначе могут быть весьма неожиданные последствия…

— …В университете появился маг очень большой силы, — на общем построении, обращаясь ко всем, сказал ректор, выведя в центр зала Стефанию. — Молодой маг, который не умеет еще ее контролировать. Примите это к сведению… Прошу при общении с этой девушкой проявлять максимум вежливости и уважения, ибо последствия спонтанного выброса силы могут быть весьма разрушительны. А ее у нее очень много… Уж поверьте мне.

Лицо Стефи, ставшее довольным в первые мгновения после того, как Мотэдиус заговорил о ее силе, вытянулось.

Опять пугало, усмехнувшись, подумал я, наблюдая за девушкой. Ну не везет тебе… Не везет, и все тут!

Алистка и компания после этого затихли. Улыбаться не стали, нет. Но смотрели настороженно и издали. И языки за зубами держали. Ну и ладно…

Короче, так эти два месяца с небольшим и пролетели. В танцах, рисунках, хлопотах. Попутно с подготовкой выхода в свет я готовил новогодний подарок варгам. А то вдруг мне внезапно представится возможность свалить отсюда? Что же, я так просто возьму и уйду по-английски? Не прощаясь? Не оставив им после себя светлой памяти? Не… это не мой путь! Нужно, чтобы они меня надолго запомнили. Желательно навсегда. Не имея возможности устроить им прямо сейчас кровавую баню, я решил пойти другим путем. Земным. Используя предвыборные технологии. Короче говоря, облить их с ног до головы грязью — пусть отмываются. И если мне внезапно ляжет карта резко отбыть с этой помойки, послать перед своим уходом письмо Эстеле, с объяснением, от кого и за что им привалило такое счастье. Короче, я придумал следующее: издать книгу о варгах. Книгу, которая бы выставила их в самом неприглядном, мерзком и отвратительном свете. Книгу, в которой бы ложь переплеталась с правдой, стирая границы так, что невозможно было бы понять, где правда, а где выдумка.

«Чтобы в ложь поверили, она должна быть чудовищной…» — пришли мне на память слова одного земного пропагандиста.

Что ж? А почему бы и нет? Если книги распространить по многим адресатам, в провинцию отправить, во всяческие библиотеки и архивы, да и просто состоятельным и богатым людям, имеющим большой социальный вес… Они же будут столетиями тут циркулировать! Книг здесь не так уж много, и они дорогие. Поэтому обращаться с ними будут аккуратно и хранить сколько получится… Такой образ о варгах может сложиться за десятилетия и столетия — замучаются оттираться! И ничего ведь не сделаешь. Это как раковые миазмы. То там всплывет, то тут вылезет… Разом весь тираж им не уничтожить. Ходить варгам после этого исключительно в черном, поминутно оправдываясь и посыпая голову пеплом… Очень хорошая идея!

И я взялся ее осуществлять. Название книги пришло само собой — «С варгой в постели. Записки выжившего». На первой странице рисунок. На разобранной постели, полузарытая в простыни, на животе, лежит голая варга, подняв скрещенные в лодыжках ноги верх и подпирая подбородок рукой, упертой локтем в матрас. У нее шикарная копна волос, завитая во множество локонов-спиралек. Взгляд, которым она смотрит на читателя, — распутно-игривый. И такая же беспутная улыбка. Скандально, оригинально, завлекательно. Книга эта — якобы воспоминания очевидца, долгое время прожившего в Этории в качестве зверушки, но в конце концов сумевшего оттуда сбежать. Не рассчитывая на голый текст, я снабдил книгу множеством иллюстраций, стараясь охватить интересы как можно большего количества групп людей. Рисунки постельных сцен с участием варг — для юношей и мужчин, рисунки нарядов и драгоценностей — для девушек и женщин, рисунки секретных приемов сражений на мечах боевых кошек — для всех заинтересованных. Истории и забавные случаи для любителей почитать. А еще там было много, много, много лжи. Вот как, например, описывалось посвящение в боевые кошки: