Кобылу, с прикрёпленными к седлу объёмными сумками с припасами и кое-какими нужными в походе вещами, мы нашли именно там, где указал Шеен, и вот уже который час спорили. Тема спора была проста: едущая в седле Лиса не желала избавляться от приглянувшейся ей белой лошадки с нагловатой мордой, а я собирался продать её в первой же попавшейся на пути деревне.

- И снова тащить вещи на себе? - продолжала настаивать девушка.

- И тащить на себе, - продолжал соглашаться я. В голове с каждой минутой нарастала мысль: что ж я не оставил её в тюрьме?

Нет, врать не буду, лошадка в первый момент была нам полезна: почти час, пока кобыла не выдохлась, мы проскакали хорошим темпом, удалившись от опасного для Лисы Алгора на десяток километров, после чего, как и говорил Шеен, свернули на неприметную тропку. По словам моего друга-контрабандиста в стародавние времена (примерно восемьсот-девятьсот лет назад) вместо тропки поросшей крапивой и мелкими кустарниками, проходил Сарианский тракт, соединяющий Энтарию с Союзом. Позже из-за катаклизма (доподлинно неизвестно природного или порождённого магией, архивы дают разную информацию) сместилось русло реки, поглотив под собой несколько важных участков тракта, и пришлось строить новую дорогу.

Пока шёл, из интереса посматривал под ноги, даже поковырял траву в одном месте. И да, под слоем земли проглядывались изъеденные язвами времени светлые плиты старого тракта.

Неожиданно я обнаружил, что шагаю в полнейшей тишине, только копыта кобылы мерно шелестят по траве.

Обернулся посмотреть, что делает воробушек и не смог сдержать улыбки - Лиса сладко спала, накрывшись плащом и уткнувшись носом в гриву лошади.

Я бы тоже не отказался поспать, последние дни выдались муторными. Зато день сегодняшний уже с раннего утра радовал глаз, наконец, выглянувшим солнцем. Теплее не стало, изо рта всё так же вырывались белесые облачка пара, но хоть идти было веселей, нежели среди серой беспросветной хмари.

Лиса проспала почти весь день, изредка просыпаясь, когда кобыла трясла головой или громко фыркала, но тут же снова проваливалась в сон. Окончательно она проснулась только, когда солнце начало клониться к закату, и сходу попросила еды. На вопрос: как ей спалось? - ответила, что прекрасно. Потом потянулась, задумчиво пощупала левую щёку, и благодарно похлопала лошадку по шее.

Подумав, я решил устроить привал пораньше. От Алгора мы ушли достаточно далеко, вряд ли кто-то сможет так быстро проследить наш путь, особенно если нас решил прикрывать кто-то похожий на Берта Горнера. Скорее уж, не пройдёт и пары дней, как настоящий убийца предстанет перед судом, а с Лисы снимут все обвинения. Доберемся до столицы, не пожалею денег на "призрачного голубя", свяжусь с господином Горнером.

Для стоянки я выбрал небольшую уютную полянку, с трёх сторон заросшую совсем не уютным колючим кустарником, выросшим мне по грудь. Заводить туда лошадь, которую Лиса успела окрестить Снежинкой, не стал: расседлал, спутал и отпустил гулять поблизости, дадут Боги ночью убежит или кто-нибудь её сожрёт, и не надо будет больше спорить с воробушком.

Не ведающая о моих коварных планах девушка, взяла на себя обустройство лагеря: раскатала скатку с толстым покрывалом, уложила поверх наши плащи и принялась за готовку, а меня отправили в лес, по дрова. Уверения, что и без дров смогу поддерживать огонь не прошли, воробушек тут же напомнила о моих сложных отношениях со сферой Огня (и когда только успела запомнить?), пришлось идти.

Когда вернулся, был сражён наповал веселым мотивом похабной песенки, который Лиса мурлыкала себе под нос, вновь используя мой охотничий нож для нарезки бутербродов.

- Почему так долго? - спросила девушка и, не став дожидаться ответа, заставила разводить костёр.

Нет, правда, почему я не оставил её в тюрьме?

(Лиса)

Я без аппетита ковыряла кашу. После орехов и сухофруктов, которые нашла в продуктовой торбе, и потихоньку ела, пока готовила, есть не хотелось. Такую кашу.

Каша получилась... точнее совсем не получилась. В котелке булькала непонятная белая масса, клейкая, с комочками и напоминающая по вкусу писчую бумагу.

Виктор заглянул в котелок, поморщился и принялся исправлять мой "шедевр": поперчил, посолил, бросил щедрую горсть вяленого мяса, каких-то сухих травок, перемешал, попробовал. Видимо, получилось съедобно, раз парень доедал уже вторую миску.

- О чём думаешь, воробушек? - заметив, что я хандрю, поинтересовался он. Подсел ко мне, глянул в миску, и отобрал ужин. Себе-то я положила первоначальный вариант каши.

Пожала плечами, оставив вопрос без ответа.

- Что, даже не вспылишь за то, что назвал тебя "воробушком"? Мне уйти? - судя по голосу, Вик обиделся на такое пренебрежение к его персоне.

- Спасибо, - невпопад ответила я, повернувшись лицом к парню.

- Не за что, - смягчился маг. Улыбнулся, и хитро спросил: - А поцелуй герою?

- Виктор...

Парень выставил перед собой ладони, обрывая, как он думал мои отговорки:

- Я всё понял, Лис. Больше вопросов не имею, - рывком поднялся на ноги и, замер, когда я поймала его за ладонь.

- А поцелуй герою? - его же словами спросила я, насмешливо смотря на мага снизу вверх.

Соображал Виктор быстро. Улыбнулся, словно кот поймавший мышь, аккуратно перехватил мою ладонь, и галантно предложил вторую руку, чтобы я могла опереться и на неё:

- Леди. Позволите?

Я позволила. Не менее галантно вложила свободную руку в подставленную ладонь, и была мягко поднята на ноги. Руки мага смело легли мне на талии, лицо внезапно оказалось слишком близко, и... он получил обещанный поцелуй. В щёку.

- Это даже не смешно, - каким-то тусклым голосом произнёс он, и выпустил меня на свободу. Однако немедля передумал, снова притянул вплотную к себе, и поцеловал по-настоящему.

Первой реакцией было - вырваться, оттолкнуть, но я пересилила себя. Всё-таки один поцелуй за спасение моей свободы а, может быть, жизни, не так много. И, признаться честно, не так уж и неприятно. К чему скрывать? Виктор мне нравился, но для отношений больших чем дружеские, я пока была не готова. Поэтому, когда ладони парня спустились намного ниже талии, а поцелуй стал глубже и интимнее, пришлось выкручиваться из его рук.

Виктор отпустил неохотно. Отошёл на шаг назад, окатил меня волной злости, громко выдохнул и, топая, аки медведь, пошёл в ту сторону, где паслась лошадь.

Я сама дышала, словно загнанная лошадь. Сердце громко бухало в груди, губы припухли и чуть саднили, и почему-то меня мутило...

- Ты куда? - раздражённо спросил маг, когда увидел, что я ухожу со стоянки. Сам он при свете зеленоватого светляка проверял заднюю правую ногу кобылы. Снежинка нервно фыркала, дёргала ушами и недовольно размахивала хвостом, однако до сих пор не пнула мага. Мне казалась, Виктор и подаренная Шееном лошадка не возлюбили друг друга с первого взгляда. Что ж она до сих пор его не пнула-то?

Солнце ещё не село, но сумерки успели поглотить большую часть мира, и грозились в скором времени захватить абсолютно всё. Разведённый Виктором костёр крал у приближающейся ночи небольшой пятачок яркого света, но отдались от него на пару метров, и тьма укроет тебя своим чёрным покрывалом, затуманит взгляд, заставит шарахаться от каждого шороха.

Я всегда боялась ночи. Отказывалась засыпать, если в комнате не горел ночник или свеча. А теперь...

Теперь я спокойно брожу по ночному лесу в одиночестве и не боюсь шорохов.

- В кустики, - соврала я. Мне захотелось ненадолго остаться одной. Подумать в тишине.

- Не отходи далеко, - оставив ногу кобылы в покое, попросил парень. Отряхнул ладони о штаны и сотворил ещё одного светлячка, на этот раз красного цвета и заставил его воспарить над моей головой.

- Спасибо, - задрав голову и рассеяно рассматривая огонёк, поблагодарила я.

- Далеко не ходи, - повторил напутствие маг, и направился обратно к костру. А я пошла вдоль леса, забирая немного левее тропинки по которой мы завтра продолжим наше путешествие в столицу. Виктор говорил: там родник, вот и отлично. Умоюсь заодно. Освежу голову.