Самое первое письмо к американскому президенту от Председателя совнаркома СССР было посвещено исключительно «финскому» вопросу.
1 августа 1941 года.
И.В. СТАЛИН — Ф. РУЗВЕЛЬТУ
СССР придает большое значение вопросу о нейтрализации Финляндии и отходу ее от Германии. Разрыв отношений между Англией и Финляндией и объявленная Англией блокада Финляндии уже возымели свое действие и породили конфликты в правящих кругах Финляндии. Раздаются голоса за нейтралитет Финляндии и примирение с СССР.
Если бы Правительство США сочло бы необходимым пригрозить Финляндии разрывом отношений, то Правительство Финляндии стало бы более решительным в вопросе об отходе от Германии. В этом случае Советское Правительство могло бы пойти на некоторые территориальные уступки Финляндии с тем, чтобы замирить последнюю и заключить с нею новый мирный договор.
Ответ пришел почти через три недели, сообщал посол СССР в США К. А. Уманский о беседе с заместителем государственного секретаря США Уэллесом.
«Уэллес дал мне от имени президента следующий ответ на мое секретное письмо президенту от имени товарища Сталина, во время нахождения Рузвельта в океане, по вопросу о Финляндии: По поручению президента он, Уэллес, вызвал на днях финского посланника Прокопе и заявил ему, что, по сведениям американского правительства, СССР исполнен воли довести свою борьбу с агрессией, включая и агрессию на северном участке, до конца, и что на эту тему у финского правительства не должно быть никаких сомнений. Американское правительство далее считает, что в этой борьбе с агрессией СССР, несомненно, одержит победу. (Уэллес разъяснил, что он по поручению Рузвельта, сделал финскому посланнику подобное введение, чтобы финны не истолковали ложно американское представление как представление якобы слабости СССР.) После этого Уэллес заявил Прокопе, что дальнейшее ведение Финляндией войны против СССР на стороне Германии не соответствует интересам Финляндии и ее независимости и скажется роковым образом на будущем американо-финских отношений, нанесет непоправимый удар популярности финнов в США. Если же финское правительство вернется на путь мира, то, по сведениям американского правительства, Советское правительство готово заключить новый мирный договор с территориальными коррективами. На мой вопрос, указал ли он финну на угрозу разрыва Америкой дипломатических отношений с Финляндией, Уэллес ответил, что по договоренности с президентом он «припас» эту угрозу до получения ответа финского правительства на это свое представление и что угроза разрыва будет следующим, в принципе уже решенным, шагом американского правительства.
Прокопе ответил, что в ближайшее время даст ответ своего правительства и уже через три дня предоставил меморандум. От комментариев к данному документу американское правительство воздерживается».
18 августа 1941 года.
МЕМОРАНДУМ.
Правительство Финляндской республики готово вернуться на путь мира, при условии что это будет гарантировано Правительством США и лично Президентом, так как доверие к Советскому Союзу подорвано двумя неспровоцированными актами агрессии.
Заключение мира возможно при исполнении двух пунктов.
1. Выдачу в руки Финского правосудия ренегата Куусинена.
2. Под термином «территориальные корректировки» Правительство Финляндии подразумевает восстановление границ 39-го года по Карельскому перешейку, отказ в аренде полуострова Ханко, передачу Карело-Финской АССР и полностью полуострова Рыбачий.
В противном случае, Правительство Финляндии, опасаясь будущих военных усилий со стороны Советского Союза, будет вынуждено, используя все возможные средства, создать буферную зону между двумя странами. В том числе и способствуя возникновению в городе Санкт-Петербург альтернативного правительства Свободной России.
Товарищ Сталин, прочитав этот, с позволения сказать «Меморандум», только грязно выругался по грузински. В этот же день, как бы подчеркивая серьезность финской угрозы, Маннергейм начал наступление на Карельском перешейке.
Примерно в это же время по другую сторону линии фронта происходили не мение интересные события. 4 июля, «Немецкий генерал в Финском штабе» Эрфурт доложил, что по его данным Маннергейм не собирается развивать наступление вдоль восточного берега Ладожского озера к Ленинграду. Сначала ОКХ решило, что это всего лишь плод воображения самого генерала Эрфурта, но разворот «Подвижного Корпуса» на север подтвердил такие опасения.
Прорвав позиции русских на Тулоксе, Танковая дивизия на следующий день захватила Олонец и еще через два дня ворвалась в Лодейное Поле. Стальной разводной мост через Свирь достался финнам не поврежденным из-за успешной операции 2-го батальона РОВС, экипированного в советскую форму. Кавалерийская дивизия, шедшая в затылок за Танковой и до сих пор не принимавшая участия в боях, достигнув Олонца повернула налево и по хорошему шоссе помчалась к городу Пряжа. Штаб советской 7-й армии едва не попал в плен, спасло то, что к городу подошли остатки 237-й дивизии и завязали бои с кавалеристами. Сражение длилось почти целый день с переменным успехом, дело решил усиленный полк 7-й финской пехотной дивизии, который гнался за русскими от самой Лаймолы. 14 июля, после окончательного разгрома 237-й СД, город Пряжа был взят и Кавдивизия, не встречая сопротивления продолжила марш на Петрозаводск. В этот же день к Лодейному Полю наконец подтянулась 23-я егерская бригада, входившая в состав Подвижного Корпуса генерала Хегглунда. Сдав егерям позиции между городами Лодейное Поле и Свирьстрой, генерал Лагус, командир Танковой дивизии, начал марш на северо-восток к Подпорожью, по восточному берегу Свири. Еще один мост через эту реку в районе поселка Важины был захвачен воздушным десантом батальона кауккапартиот. Теперь финны наступали на столицу Советской Карелии по трем направлениям: от Суоярви — VII-й корпус, от Пряжи — Кавдивизия и от Подпорожья — Танковая. Судьба Петрозаводска была решена, не взирая на то, что город обороняла, кроме других частей 1-я танковая дивизия, переброшенная из Алакуртти.
На фоне тяжелых боев на Украине и неуклюжих действий армии «Норвегия», ОКВ и ОКХ были весьма впечатлены успешностью действий финнов в Карелии. Гитлер в этот период придавал важнейшее значение взятию Ленинграда из-за осознания того, что крупно недооценил возможности военной промышленности СССР. Грандиозное сражение в треугольнике Броды-Луцк-Дубно где 700-м танкам Клейста, русский генерал Жуков противопоставил 4000, поражало воображение. Битва закончилась 5 июля тем, что русские отступили за Линию Сталина, но от 1-й Танковой Группы осталась лишь бледная тень. 11, 13, 14 и 16 танковые дивизии были абсолютно не боеспособны. 9-я, которая собственно и переломила ход сражения, сохранила всего половину танков, 111-ая пехотная дивизия была полностью уничтожена. «Удар косой» выдохся, так толком и не начавшись. «Злым гением» панцерваффе явились 50-тонные КВ, борьба с которыми оказалась необычайно трудной, а именно в Ленинграде эти танки и производились, заводы «выпекающие» таких монстров должны быть как можно скорей уничтожены. Для этого Гитлер даже хотел забрать у ГрА» Центр» 3-ю танковую группу, но его отговорили и войска генерал-фельдмаршала Вильгельма фон Лееба остались без усиления. Дела у Группы Армий «Север» тоже шли не блестяще, после преодоления старой советской границы, несколько недель немцы продвигались черепашьим шагом. Сказывалось постоянное расширение линии фронта и отвратительные дороги. Местность между озерами Ильмень и Чудскм оказалась вообще танконедоступной, кроме того удары советской авиации иногда бывали очень эффективны и немецкие колонны снабжения несли не запланированные потери. В этой ситуации помощь Финляндии могла оказаться неоценимой.
1 августа, ровно в тот же день когда Сталин написал письмо Рузвельту, Гальдер обратился с личным письмом к Маннергейму. Это была просьба нанести удар от Лодейного Поля в сторону Тихвина и принять участие в заключительном этапе штурма Ленинграда. Маршал без раздумий отказал, ссылаясь на то, что бои под Петрозаводском обошлись очень дорого. Эрфурт, побывавший там 30 июля свидетельствовал, что все окрестности города были буквально забиты сгоревшей и поврежденной бронетехникой, финская армия провела самое крупное в своей истории танковое сражение. Как и на Украине русские массировано применили КВ, да еще и новейшие Т-50, против них Танковая и Кавалерийские дивизии были почти бессильны. Исход боя решили противотанковый полк «Яякару» с 47-мм «Пюто» и авиация. Боеспособность Подвижного Корпуса придется восстанавливать несколько недель.
