– Покерный. По легенде, на нем играл сам Капоне, – Ал слегка изогнул губы в ухмылке.

– Только не говорите, что тут играют.

– Играют, конечно, но не на деньги, а это законом не запрещено.

– И что никто не пытался нарушать? – удивился детектив, любовно поглаживая ткань. Игроман – отчетливо понял инкуб. Уж в чем в чем, а в зависимостях все демоны разбираются прекрасно.

– Пытались, разумеется, но тут же были выгнаны с пожизненным лишением членства. У нас очень строгие правила на этот счет.

– Кстати о членстве, – коп последний раз бросил взгляд на стол и взял себя в руки, – мы хотели бы получить доступ к файлам сотрудников и клиентов клуба. Это возможно?

– Вполне. Как только получите ордер.

– Вы не готовы сотрудничать?

– Готов, но не хочу получить иск за разглашение персональных данных.

Стивенс кивнул. В принципе, другого ответа он не ждал, но обязан был спросить. Получение ордера может занять пару дней, а информация нужна срочно, хотя бы потому, что они не смогли опознать девушку.

– Мистер Катон, нам нужна помощь в идентификации погибшей, – сказал детектив, раскладывая посмертные фотографии на столе. С них смотрела вполне себе миловидная блондиночка. Выглядела она как живая, ни крови, ни даже синяков.

– Думаю, с этим проблем не будет. Директор клуба Майклз должен знать всех работников.

– Скажите, а сколько здесь вообще работников?

– Точно сейчас не отвечу, – Ал задумался, – нужно поднимать документы. Но если примерно, то семьдесят, плюс-минус пара человек.

– А вам эта девушка знакома?

– Нет, – инкуб внимательнее вгляделся в фото. Девушка ему отдаленно кого-то напоминала. – Точно нет, я ее раньше не видел. Но я не могу знать в лицо всех сотрудников своих заведений, их несколько сотен.

– Значит не видели? – инкуб покачал головой, судорожно пытаясь вспомнить, на кого же она похожа. – Может кто-то из завсегдатаев опознает…

– Я не могу понять в чем проблема. Спросите у Майклза, он точно знает всех.

– В том-то и дело, что ни мистер Майклз, ни другие сотрудники ее не знают и никогда не видели. По всему выходит, что она тут не работала, – детектив, произнося эту речь, очень внимательно следил за выражением лица инкуба. Да вот только тому не надо было притворяться, поскольку удивление было самое натуральное.

– Это не могла быть постительница. Это закрытый мужской клуб.

– И посторонняя женщина сюда никак попасть не может? Может кто из сотрудников провел?

– Нет, – Ал откинулся на стуле, соображая, как незнакомка могла сюда попасть. – У нас однажды был подобный случай и мы усилили охрану и ввели правило, по которому вся смена вылетит с работы, если сюда кто-то проберется.

– Жестко. Но ведь это дискриминация, мистер Катон.

– Это закрытый частный клуб, и мы имеем право принимать того, кого пожелаем или отказывать без объяснения причин.

– И много отказов?

– Более восьмидесяти процентов. Быть богатым или влиятельным, детектив Стивенс, недостаточно.

– Но, как я понимаю, член клуба может привести друзей.

– Верно. Не чаще одного раза в квартал. Но женщин среди гостей все равно быть не должно.

– Так как же могла попасть эта? Может нелегалка, оттого руководство клуба и не признается? – спросил детектив в лоб.

– Нам проще и дешевле оформить документы на наших танцовщиц легально. Многие из них иностранки, вы можете проверить, но все работают по закону. Поговорите с ними, вряд ли они откажутся, им нечего скрывать.

– Вы в этом так уверены?

– Мы не нарушаем законов, детектив.

Ал, разумеется, знал, что некоторые девушки здесь берут деньги за дополнительные услуги, но это не отменяло того факта, что внешне все было в пределах правил. Если одна из них пожелает сознаться в проституции, то это будут ее личные проблемы, к клубу отношения не имеющие.

Детектив встал и протянул руку инкубу. Тот пожал в ответ, и уже у двери обернулся к Стивенсу. Еще один момент они не выяснили, хотя Ал готов был поклясться, что знает ответ.

– Детектив, а как погибла девушка? Я не увидел никаких следов на фотографии.

– Это хороший вопрос, мистер Катон, но до вскрытия я не берусь ничего утверждать. Возможно яд. Внешних повреждений нет, вы правы.

Мужчины вышли в холл, где их уже дожидался Сайлас и детектив Брукс.

Копы продолжили допрашивать свидетелей, точнее работников, потому что свидетели как таковые отсутствовали – никто ничего не видел, не слышал и не знал. И это была чистейшая правда.

Инкубы же отошли и присели за дальний от сцены столик.

– Что скажешь? – первым не выдержал Эфуссио.

– Убитая девушка очень похожа на Кейт.

– Думаешь предупреждение?

– Либо так, либо конкурирующий клан, как-то узнавший о нашем положении. А может вообще Оторн таким образом старается надавить. Ты тело видел? – Ал еще надеялся, что Сайлас сможет подтвердить или опровергнуть его догадки.

– Нет, приехал за десять минут до тебя, успели уже увести.

– Почему нас так поздно вызвали?

– Майлз говорит, что детектив Брукс так распорядился.

– Не нравится мне все это.

– Ты, главное, присмотри за Кейт. С остальным я разберусь.

Мужчины обменялись понимающими взглядами и заказали кофе у только что освободившегося от допроса бармена.

В библиотеке почему-то вечно были задернуты шторы. Джил объясняла это тем, что всем, и демонам, и чертям, нравится полумрак или даже темень. Кейт не нравилась. Это навевало тоску и безысходность, вызывало клаустрофобию, а ей хотелось солнца и тепла. Если бы было лето, она непременно бы отправилась на пляж. Если бы ее не заперли, разумеется. Да и сейчас она с удовольствием прогулялась, пусть даже за окном почти буря, главное, что не здесь, не среди давящих стен бездушного серого цвета.

Девушка оторвалась от изучения очередного учебника, растерла шею. Нет, та не болела и даже не затекла — просто привычка. Но стоило отвлечься, и вскипело праведное возмущение.

Ведь как вчера все было хорошо! Она сдержала данное себе же слово и попыталась “отпустить” ситуацию, поступить правильно. И это было здорово. Ал, конечно, не самый нежный любовник, но Кейт это почему-то не смущало. Даже более того, они подходили друг другу, по крайней мере, суккубе так казалось.

А еще мозгами девушка понимала, что мужчина не предложил ей ничего из ряда вон выходящего, но справиться с собой она вряд ли когда-нибудь сможет. Хотя с другой стороны, она ведь тоже не думала, что получит удовольствие просто от секса. И на магию, энергию, голод это не спишешь, ведь вчера она была вполне в здравом уме, но кончила от его языка и пальцев. Это была не кормежка.

Стоило себе в этом признаться и Кейт начал заливать жар, то ли от смущения, то ли от желания. Как раз в этот момент в коридоре послышались торопливые шаги, и дверь библиотеки распахнулась.

Ал вошел стремительно, оглядел комнату и удивленно вздернул бровь.

– Интересно, о чем это ты сейчас думала, что так покраснела?

— Неправда, – смущенно ответила Кейт, — я никогда не краснею, только разозлившись бледнею.

– Ну это хорошо, что ты не злишься, – хмыкнул мужчина, подсаживаясь к столу и начиная перебирать учебники, – напомни мне, чтобы я тебе компьютер новый купил. Ладно, так о чем я? Нам нужно серьезно поговорить.

— Да, согласна. Я тоже хотела тебе кое-что сказать. Понимаешь, по поводу сегодняшнего утра, — Ал попытался ее прервать, сказать, что сейчас это не важно, но Кейт не дала ему вставить ни слова. – Я хотела извиниться. Я была не права и очень груба. Понимаешь, это все не просто для меня, дай время, ладно?

У Ала мелькнула одна неприятная догадка, которую он тут же постарался отогнать. Но если об этом спросить суккубу, скорее всего, он окажется прав. Вот только мужчина не хотел спрашивать, не хотел знать, каким именно образом ее насиловали.

— Девочка моя, я на тебя совсем не обижаюсь, просто думай иногда, что говоришь. Ладно? -- инкуб совершенно не собирался сейчас ее допрашивать или ругать, но раз уж разговор немного ушел в сторону, хорошо бы и о почтительности напомнить. И не из-за повышения самооценки, а потому что он на самом деле боялся, что девушка ляпнет что-нибудь не то кому-нибудь не тому.