– Надо было принести ионный детектор, – сказал Крафт.

– В следующий раз, – ответил Механ.

Карлотта застыла в гостиной, не зная, что они будут делать дальше. Студенты стояли, оглядывая кухню, хорошо одетые и вежливые, перешептываясь между собой.

– Мы можем пройти в спальню? – спросил Крафт.

– Конечно.

Она включила свет в коридоре. Над их головами висела лампочка. Тени медленно колыхались на стене. Карлотта открыла дверь.

– Господи, – сказал Механ.

– Боже мой! – вырвалось у Крафта.

Карлотта наблюдала за ними. Зловоние теперь вылилось в коридор, где она стояла. Казалось, оно почти осязаемо висело вокруг, заполняя ноздри и легкие. В нем была тошнотворная сладость дохлой кошки. Крафт попятился в коридор.

– Вот бы у нас был электронный измеритель, мы бы поняли, что это за запах, – сказал он.

– Ночью становится хуже, – прошептала Карлотта.

– Неудивительно, что вы так хотели с нами поговорить, – высказался вслух Крафт.

Механ обошел комнату, дыша через рот.

– Общий холод, – подытожил он. – По всей комнате.

– Как долго это продолжается? – спросил Крафт Карлотту.

– Три месяца.

– И ничего не меняется?

– Нет.

Ранее днем Карлотта говорила с Синди, и они решили, что ученым нужно сообщать только самое базовое – запах, холодные места, летающие предметы, – но не говорить о ночных визитах и сексуальных нападениях.

– Мы уже столько шарлатанов повидали, – злилась Синди. – Если эти двое настоящие, то все равно узнают. А если нет, то они ничем не помогут, и лучше пусть о тебе никто не узнает.

Теперь Карлотта задумалась, правильно ли поступила. Крафт и Механ явно знали свое дело. Они почувствовали запах. С ними она снова поймала связь с реальностью, поверила в вероятность, что втроем они подавят этот кошмар.

Крафт вернулся в спальню, приложив к носу платок. Карлотта слышала, как студенты быстро перешептывались. Слышала слова из научного сленга, которых она не могла понять. Механ установил приборы на ночном столике, щелкнул выключателями и начал ждать показаний. Затем они с Крафтом снова вышли в коридор. Крафт закрыл за собой дверь.

– Как думаете, что это может быть? – робким голосом спросила Карлотта.

– Мы можем вернуться в гостиную? – попросил Крафт. – Мы бы хотели с вами поговорить.

Карлотта села на диван и приготовилась к худшему. Крафт подыскивал слова, которые ее не напугают. Механ сел сзади и наблюдал за Карлоттой.

– Эти отметины на потолке, – медленно произнес он, – их называют следами полтергейста.

– Полтергейста?.. – озадаченно переспросила Карлотта.

– Это слово буквально переводится с немецкого как «игривый дух». Оно используется для описания озорных розыгрышей, таких, как проказы маленьких детей.

– Например, летающие по комнате объекты, – добавил Механ, – включающийся и выключающийся свет, вот такое.

– Ясно, – глухо произнесла Карлотта.

– Но холодные места и запах, – продолжил Крафт, – такое редко встречается одновременно.

– К чему вы клоните? – спросила она.

– Возможно, здесь имеет место второй феномен, – ответил Крафт.

Механ внимательно следил за Карлоттой.

– Позвольте спросить, миссис Моран. Вас трогали, толкали, хватали без всяких объяснений? Вы испытывали что-то необычное?

– Я… я… все было так запутанно…

– Конечно, – мягко уверил Крафт. – Я понимаю.

– Все сложнее, чем мы думали, – сказал Механ.

Сердце Карлотты учащенно забилось. Каждый нерв, каждая клеточка хотела закричать, обрушиться на них с правдой. Но она сдерживалась, ожидая, пока они сами это подтвердят.

– Все запутанно, – добавил Крафт.

Какое-то время они молчали. Воздух покалывал кожу. Они поняли, какое это, должно, быть тяжелое испытание − жить в этом доме. Казалось, они ждали, пока Карлотта что-нибудь скажет. Их умные, юные лица смотрели прямо на нее. В доме вокруг них было темно и тихо.

– Вы будете расследовать дело? – испуганно спросила она.

– Если вы не против, – ответил Механ.

– Нет. Пожалуйста.

– Я ненадолго выйду, – улыбнулся Крафт.

Карлотта кивнула. Крафт взял из машины фонарик и направил луч на фундамент дома. Механ вернулся в спальню. Он еще раз снял показания с приборов и занес цифры в черный блокнот. Карлотта наблюдала за ним через открытую дверь.

– Что это такое? – спросила она.

– Теорий нет. Мы просто получили несколько таких сообщений.

Карлотта наблюдала, как он придвинул счетчик ближе к шкафу. Очевидно, цифры начали меняться в том месте, где было холодное пятно. Он несколько раз провел устройством по этому участку и записал несколько показаний.

– Иногда такие вещи связывают с запахом, – сказал Механ.

– Какие вещи?

– Записи противоречивы. Большая часть недостоверна.

– Какие вещи?

Механ поднял взгляд. Тон ее голоса изменился. Она была напугана.

– Были записи об одной женщине в Лондоне, – сказал он. – У нее четче всего был задокументирован запах.

– Что произошло?

– Она жила с этим шестнадцать лет.

– Шестнадцать лет, – прошептала Карлотта.

Механ подошел к шкафу, где запах был сильнее всего. Он пошарил руками по стене, щелкая шпильками, поднимая и опуская счетчик.

– Она начала сходить с ума, – продолжил он. – Но, разумеется, она была очень стара.

– Сходить с ума?

– Говорила, что у явления есть личность. Что за ней что-то охотилось.

Механ вышел из шкафа. Лицо Карлотты побелело.

– Вы в порядке, миссис Моран?

– Да… я… я в порядке.

– Я же вас не напугал? Ваш случай совсем другой.

– Да, – бездумно повторила она. – Другой…

Снаружи Крафт залез под дом. Он увидел, что фундамент был плохо сконструирован, доски и штукатурку приделали как попало. Верхняя часть дома была перестроена. Он также заметил, что внизу было необычайно много металлической проволоки и труб. Через темный проход внизу он заглянул во двор, а потом – в переулок. Огромные трансформаторы опирались на стальные кронштейны, а провода были плотно уложены пучками. Любая утечка тока, подумал Крафт, и дом превратится в передатчик. Он постучал по трубам. Тишину нарушило гротескное, дребезжащее рычание.

Карлотта вздрогнула.

– Это Джин, – успокоил ее Механ.

Ему было жаль Карлотту. Бедная женщина уже была на грани помешательства. Он знал, что лучше всего просто продолжить работу, спокойно и методично. Это обычно помогает жертвам вернуться к реальности.

Крафт вернулся в дом.

– Можно мне стакан воды? – попросил он.

– Конечно, – ответила Карлотта.

Он зашел на кухню и налил себе воды из раковины. Прислонился к выступу раковины, размышляя о строении дома.

Краем глаза он заметил движение.

Ящик кухонного шкафа был выбит, кастрюля завертелась в воздухе, закрутилась и врезалась в противоположную стену.

– Джин! – позвал Механ. – Ты цел?

Крафт медленно опустил стакан в руке.

– Да, – ответил он.

Крафт подошел к стене, где кастрюля все еще вращалась, медленнее и медленнее. Он пихнул ее ботинком. Она замедлилась. Затем замерла.

– Вылетела из шкафа, – сказал Крафт с ноткой удивления в голосе.

Механ вошел на кухню. Он уставился на кастрюлю, затем наклонился, чтобы поднять.

– Потрогай, – попроси он.

Крафт протянул руку.

– Ледяная.

Пришла Карлотта. Они повернулись к ней; ее лицо было белее алебастра, мягко освещенное светом из гостиной.

– Видите? – тихо сказала она. – Я не врала.

– Мы знаем, что вы не врали, – сказал Крафт, а затем быстро повернулся к Механу. – Принеси камеры.

Механ побежал к машине. Крафт снова повернулся к Карлотте. Она казалась эфемерной, свет проникал сквозь ее волосы, как аура.

– Такое часто случается? – мягко спросил он.

– Постоянно.

Крафт не ответил. Он оглядел кухню. Посуда, приборы и часы на стене поблескивали в тени. Вошел Механ, неся большую камеру на штативе и металлическую скобу. Крафт установил камеру так, чтобы она была направлена в сторону кухни. Он вставил фотопластинку и снял крышку.