― Как же я рада это слышать! ― Судя по смягчившемуся голосу, женщина на другом конце провода улыбнулась. И мягко и ненавязчиво озвучила свое предложение, ради которого, видимо, и затевала весь разговор. ― Хочу попросить тебя, Ника. Если вдруг у вас возникнут с Эдиком какие-то споры, противоречия ― ты не скрывай от меня. Звони, приезжай. Поговорим, обсудим любые вопросы. Я тебе обязательно что-нибудь посоветую, помогу решить, что делать и как поладить с Эдом. Я лучше знаю своего сына, ведь я ― мать!

Ох! Вот не ожидала я от Виктории такого! Нет, ладно бы я была девушкой или женой Эдуарда. Многие свекрови нарочно или неосознанно пытаются вмешиваться в отношения сына и невестки. Моя бывшая свекровь вообще каждый мой шаг контролировала, а муж даже не пытался возражать. Но тут же совсем другой случай!

Нет, я могу понять беспокойство Виктории за сына, тем более сейчас, когда у него обнаружился этот дурацкий синдром и почти пропало зрение. Но мне-то что делать? Превращаться в шпионку Виктории? Не хочу! Но и сказать категорическое «нет» ― не могу. Вдруг женщина разозлится и начнет настраивать Эда против меня?

― Спасибо, Виктория. Разумеется, вы знаете Эдуарда намного лучше меня. ― Тут я душой не покривила. А вот дальше попыталась вежливо выкрутиться. ― Пока нам удается обо всем договориться самостоятельно, но, если вдруг что-то пойдет не так, я буду знать, что вы готовы помочь.

― Вот и хорошо, Ника. Ты славная молодая женщина. Я очень рассчитываю на тебя! Эдуард, конечно, делает вид, что ему не нужна помощь, что он способен сам во всем разобраться, но я ведь знаю: это не совсем так… мы с Евдокимом всегда готовы подставить ему плечо, да и Тимофей ― тоже, но Эдик отдаляется и закрывается от нас. Так что я очень на тебя надеюсь, Ника!

Перекинувшись еще парой слов, мы закончили разговор. Я отключила связь и, обессиленная, присела на табурет.

Как же все непросто!

Почему-то мне казалось, что, когда родители Скворцова вернутся из своей поездки, Эд станет спокойнее, Тимофей будет больше времени проводить у себя дома, а не у нас, и жизнь начнет налаживаться. А тут, похоже, все еще больше усложнилось!

«Ты сильная. Ты справишься. Все это ― ерунда по сравнению с тем, что было!» ― я повторила эти слова несколько раз, пока не ощутила, как возвращаются ко мне силы и решимость. Наконец, сумела оторвать себя от табурета и вернуться к кухонным хлопотам.

…Эдуард, как это бывало почти всегда, вернулся в начале седьмого.

― Все хорошо? ― спросил с порога.

― Вполне, ― я не смогла удержать легкую улыбку.

Правда, Эд ее вряд ли мог увидеть, но это не важно. Главное, я сама была рада его появлению. Оказывается, успела соскучиться за день.

― Мне кажется, или ты улыбаешься? ― Скворцов подошел, провел по моей щеке костяшками пальцев, но обнять и поцеловать не посмел. Похоже, в отличие от брата, он умеет слышать, когда ему говорят «нет». Но как он понял, что я улыбнулась?! Неужели догадался по голосу?

― Не надо, ― я поймала ладонь Эдуарда и плавно отвела от своего лица.

― Прости. Я надеялся хотя бы так узнать, в каком ты настроении.

― То есть, моих слов тебе мало?

― Мало. Всего мало ― слов, улыбок, прикосновений. Зачем ты отталкиваешь меня, Ника? Мы ведь взрослые люди, и могли бы…

― Не могли! Зачем все это, Эд?! К постоянным отношениям не готовы ни ты, ни я!

― Так, может, попробуем временные? ― Скворцов снова потянулся ко мне.

Я быстро отступила на пару шагов. Мне очень хотелось согласиться! Эдуард нравился мне, но это как раз и останавливало! Я и так уже почти прикипела к нему душой, и с ужасом думала, что однажды должна буду уйти от него. А если позволю себе влюбиться в него окончательно, то очень скоро мое сердце будет разбито.

― Нет, Эд. Прости, но я не хочу ничего пробовать. Давай лучше о делах.

― О делах… ― Скворцов помрачнел. ― Пойду, переоденусь, потом доложишь, что удалось сделать за день.

― Ладно.

Эд в сопровождении Найджела отправился к лестнице, а я стояла, провожала его взглядом и тайком поглаживала лицо там, где к нему прикасались нежные и теплые пальцы моего хозяина.

Зачем я ее поцеловал? Поддался порыву, узнал вкус губ Вероники и сошел с ума. Когда-то я назвал бы это сумасшествие сладким. Ведь что может быть слаще, чем грёзы о желанной женщине? Только теперь эти мечты отдавали горечью несбыточности. Каждая встреча с личной помощницей стала мучением. Каждое расставание ― мучением второе большим. Мне было плохо без Ники, а когда она оказывалась рядом ― ломало от невозможности прикоснуться, прижать к себе, зацеловать до кругов перед глазами…

― Вероника, что тебе удалось выяснить насчет суррогатной матери? ― я освежился, переоделся и спустился на первый этаж, где помощница уже накрывала ужин.

Чувства чувствами, а цель у меня была. И отступать от нее я не собирался.

― Неожиданно много, ― порадовала Ника. ― Нашла в сети сайт, что-то вроде местной яснодарской барахолки, где люди предлагают или ищут всё, что продается или покупается.

― И что там? ― поторопил я Нику, которая говорила слишком медлительно и задумчиво.

― Двести пятьдесят объявлений от женщин, готовых стать суррогатной мамой. ― Цифры Вероника нарочно подчеркнула голосом. Вероятно, чтобы я осознал масштабы предложения.

― Вот что значит современная девушка, которая знает, как и что искать в сети. Мама Вика и близко не подобралась к этому кладезю ценных сведений. ― Мне захотелось похвалить Нику, может, даже сделать ей комплимент.

Вероника моей попытки не заметила. Ответила все так же безэмоционально:

― За день я обзвонила пятьдесят номеров. Из тех, кому дозвонилась, выбрала пятерых женщин, с которыми, как мне кажется, имеет смысл поговорить более детально.

― Знаешь, после того как ты очень красиво разобралась с теми аферистами-благотворителями, я даже не сомневался, что эта задача тоже окажется тебе по плечу, ― сделал я еще одну попытку польстить своей помощнице.

С теми ребятами она и в самом деле разобралась красиво. Убедившись, что организация не зарегистрирована в областном комитете по социальному обеспечению, решила на этом не останавливаться. Позвонила по указанному в письме номеру, побеседовала с диспетчером, договорилась о встрече, разузнала адрес офиса и передала его в правоохранительные органы.

― Эдуард, мне приятно, что ты высоко ценишь мои деловые качества, ― Вероника сдалась и перестала делать вид, что не замечает добрых слов в свой адрес. ― Но у меня к тебе куча организационных вопросов.

― Спрашивай.

― Ты сам будешь разговаривать с девушками или намерен поручить это мне? Если сам, то когда тебе будет удобно принять претенденток?

― А почему ты не рассматриваешь вариант, когда собеседование мы будем проводить вдвоем? Мне бы хотелось, чтобы ты пообщалась с каждой и потом поделилась своими впечатлениями. Я ведь даже не смогу рассмотреть, насколько опрятно выглядит гостья. Кажется ли она здоровой. Вдруг у нее зубов нет и лицо в прыщах?

Вероника неожиданно захохотала:

― Ой, Скворцов! А-а-а! Ну насмешил! Ха-ха! Какое тебе дело до зубов и прыщей? Ты же не невесту выбираешь!

И чего такого смешного я сказал? Уже второй раз Ника смеется надо мной! Я ей клоун что ли? Что-то ни секретарь, ни замы, ни другие подчиненные ничего подобного себе не позволяли. Насмешливый тон помощницы слегка задел моё самолюбие, но это было даже… освежающе. Как веер холодных брызг в лицо в душной комнате. Злиться на Веронику я не мог и не хотел.

Решил объясниться:

― Чистая кожа и хорошие зубы говорят об общем состоянии здоровья женщины. Или ты так не считаешь? Понимаю, что я не лошадь на базаре выбираю, но ведь чем здоровее будущая мать, тем меньше проблем с беременностью!

― Да, Эд, ты прав. Прости. Сама не понимаю, с чего вдруг меня на «ха-ха» пробило, ― тут же повинилась Ника. ― Кстати, все женщины, которых я выбрала для собеседования, готовы пройти медицинскую комиссию. Так что вопрос их здоровья тебя беспокоить не должен.