— Истеричка! — произнес Дерек громко в трубку, держа ее перед своим лицом.

От визга на том конце звонка даже у меня голова загудела, хотя мужчина не включал громкой связи. Со своего места я вполне различала отдельную брань и обещания что-то сделать с его достоинством.

Смартфон отправился в короткий полет и окончил свою жизнь банальной, пусть и зрелищной, смертью.

Блондин задрал голову к потолку и выдохнул. Только потом, видимо, вспомнив, что находится в кабине не один. Можно было заметить, как на его лице словно отображается прозрение. Повернувшись в мою сторону, Дерек смерил меня злобным взглядом.

— Что?! — недовольно спросил он, заставляя меня чуть съежится.

— Ничего, — покачала головой. — Я вообще молчала.

— Вот и прекрасно, — буркнул мужчина, отворачиваясь и делая вид, что меня нет.

Интересно, мне одной кажется, что лифт спускается на первый этаж целую вечность?!

Дерек облокотился на стену, закусывая указательный палец. Так делают, когда старательно обдумывают что-то. Я старалась не смотреть в его сторону, не провоцируя мужчину на очередную грубость.

Не представляю, как мне изображать влюбленность в этого человека. Вернее, “влюбляться” мне придется в романтичного и воздушного Джонаса из романа, но этих черт я совершенно не вижу в Дереке. Грубый, хамоватый тип.

Бррр… Меня передернуло.

— В одиннадцать у нас репетиция. Не опаздывай, — мы приехали на первый этаж, блондин даже не подумал повернуться в мою сторону. Или поднять остатки своего телефона с пола.

Что ж… Стоит наблюдать и делать выводы. Свяжешься со звездой — и превратишься в несчастную истеричку, которая отслеживает каждый шаг своего благоверного.

Так что определенно — сходим с Ричем в галерею и ничего более.

Ненавижу эти туфли!

Прогулка до галереи оказалась масштабнее, чем я планировала. Рич вырядился как настоящая суперзвезда: куртка с высоким воротником, кепка с козырьком, солнечные очки и шарф, который укутывал половину лица. Хорошо, хоть у меня нет никаких проблем с фанатами и папарацци. А вот Харрингтону и Брэдфорду приходилось шифроваться. Студия не хотела разглашать место съемки, чтобы нам никто не мешал.

До художественной галереи мы добирались пешком, о чем я быстро пожалела. Линдси, описывая в своем романе сказочные улочки старой Европы совершенно не позаботилась о том, чтобы узнать детали местности. Иначе никогда бы не отправила свою любимую героиню на романтическое свидание на таких высоких каблуках. Исторический центр города вымощен округлыми булыжниками, асфальтированные тротуары тут настоящая редкость. В борьбе за старинную красоту местности пострадали мои ноги. И если бы не надежная поддержка Ричарда, я бы не отделалась только мозолями.

Обратно мы ехали на такси, и я почти опоздала на первую совместную репетицию. Переодеваться, и тем более, переобуваться, времени не осталось. Аманда поймала меня еще в холле на первом этаже, заявив, что меня уже все ждут.

Так что туфли и там не дали мне никакого отдыха.

Репетиция проходила нервно. У меня ныли ноги, и в какой-то момент я приняла решение, что лучше похожу босиком, чем продолжу эту пытку с высокими каблуками. Брэдфорд успел обзавестись новым телефоном, так что звонки от его невесты не прекращались. В итоге звук он выключил, чтобы не отвлекаться, но своим мрачным настроением лично меня заставлял нервничать. От этого я путала текст, в мой адрес Дерек бросал бесконечные замечания (хотя сам формально зачитывал реплики с листа, не пытаясь даже изобразить хоть что-то приблизительно сносное. Да и зачем? Он же звезда, ему эти репетиции даром не нужны).

В общем, к вечеру я сумела тысячу раз пожалеть о том, что подписалась на все это.

И теперь попусту проклинала чертовы туфли, дурацкую брусчатку на дороге, пронизывающий до костей северный ветер. И Дерека Брэдфорда, само собой.

У меня уже зуб на зуб не попадал. Флисовый плед, который мне выдали, чтобы укрыться, вообще не спасал. Вечерние съемки затягивались. Северный ветер продувал до мозга костей, а горячие напитки в термосах успели закончиться.

Работать на площадке было интересно. Если бы не так холодно, если бы ноги не болели, и если бы не Дерек.

Более чем уверена, что если бы я играла сцены не с ним, а с голубоглазым брюнетом — проблем никаких не возникло бы. С Ричем вообще очень легко и комфортно проводить время. Веселый и коммуникабельный, он позволял расслабиться в какой бы ситуации мы с ним не оказались. Наверняка, изображать влюбленность и искренний интерес не составило бы труда, будь моим партнером на сегодня Рич. Мы бы оба просто общались перед камерой так, как это происходило бы в действительности, и у режиссера язык не повернулся сказать, что он чувствует фальш.

Нет, Рич, конечно, тот еще стервец. Более раскрепощенного человека я в жизни не встречала! Он не стеснялся вообще ничего, это я успела понять еще вчера. И его поведение полностью сбивает с толку…. Со стопроцентной уверенностью я не смогу сказать — заигрывает Харрингтон, или это у него просто хорошее настроение и манера общения со всеми представительницами женского рода.

Такими темпами, держать дистанцию будет непросто.

Но когда у нас будут совместные сцены с Ричем — неизвестно. Пока приходилось работать с с Дереком.

Я быстро посмотрела на блондина, пока он отвернулся в сторону. Нет, что касается профессиональных качеств — наверное, Брэдфорд был хорош. У него, судя по всему, проблем хватало в жизни, и мужчина совершенно не стеснялся обсуждать на повышенных тонах по телефону, стоило ему выйти за пределы кадра. Но как только режиссер давал команду, Дерек становился очаровательным и лучезарным Джонасом из романа. Ванильная мечта всех девочек от шестнадцати до пятидесяти. Отросшие светлые волосы, накаченное тело, холеная внешность. Иной раз мне казалось, что Дерек сошел с обложки дамского романа, где герой почему-то всегда оказывался изображен без рубашки. Характер своего персонажа Брэдфорд воплощал идеально. Жаль только, что оставаться милым и воздушно-нежным блондин был способен лишь на несколько минут для камеры. Оставайся он и в жизни кем-то наподобие книжного Джонаса — цены бы ему не было.

Но, увы. Реальный Дерек Брэдфорд, как только камера прекращала съемку, становился той еще скотиной. С коллегами, стоящими с ним на одном уровне, он еще сохранял формальную вежливость и даже какую-то видимость дружеских отношений. Со всеми остальными — его надменности не было предела. А в отношениях со мной у него явно проглядывались какие-то проблемы, причем с самой первой встречи. Догадываюсь, что блондин решил повесить на меня все свои неудачи в личной жизни. Других причин я, во всяком случае, не видела. И, к сожалению (или к счастью), я не из тех, кто полезет выяснять, в чем кроется дело. В этом плане мне далеко до милой и наивной Эмбер, которая верит, что задушевная беседа решит любые жизненные конфликты.

Понимаю, что в некоторой степени, Дерек имел право высказываться по поводу моих способностей. Все-таки он — обласканный критиками профессионал, за его за спиной десятки актерских курсов, три серьезных театральных постановки и больше двадцати ролей в кино. Только… он реально думает, что я с первого дня смогу соответствовать его звездному уровню? Надеяться на подобное, как минимум, опрометчиво.

Я готова учиться, наблюдать и прилагать все усилия, но терпеть едкие замечания? Нелегко.

— Эм! Соберись! — рявкнул режиссер, готовясь снимать очередной дубль.

Я еще раз растерла руки и с сожалением отдала бесполезный плед своей ассистентке. Ночь становилась все холоднее, а из реквизита для последней сцены на сегодня на мне были только черные джинсы, неудобные туфли и легкая куртка, скрывающая тонкую блузку без рукавов… Дерек, словно истинный викинг, чувствовал себя вполне комфортно, хотя одет был ненамного теплее.

«Либо догадался надеть под рубашку термобелье», — грустно хмыкнула я, мечтая о термо лифчике и стельках с электроподогревом.