— Эй! Ребята, вы уже вышли из кадра, — окликнул нас Харрингтон.

Пошел он.

Уверена, у Дерека в голове вертелась точно такая же фраза.

Брэдфорд не останавливался. Я зажмурилась.

Мене одолевали смешанные чувства. Боль и радость. Оттого что мы снова целуемся, оттого что в сознании вновь зарождается иллюзия, что мы обязаны быть вместе. Оттого что не были. Оттого что сейчас, с секунды на секунду, это все закончится.

Дерек оторвался от моих губ, в тот же момент способность здраво мыслить начала постепенно возвращаться ко мне. Еще бы не его потемневшие от возбуждения глаза…

— Немного увлекся, — с улыбкой шепнул блондин мне на ухо. Знает, что нас отсюда никто не слышит, да и не видит — разве что его спину. Ноги я поспешно расцепила, опустилась на пол, хотя Дерек никуда не торопился.

— Нас ждут, — напомнила тихонько, по-прежнему млея от нашей близости. Если бы блондин не прижимал меня к стене, точно бы растеклась.

— Я ждал этого дольше. Ты меня с ума сводишь.

Слова обжигали сильнее огня. Внутри все с ног на голову переворачивалось.

Черт, почему нельзя просто отключить мозг, и утонуть в этом человеке?

«Потому что потом будет больно», — напомнила себе, хотя не думаю, что до сих пор верила в это.

Вложив свою ладонь в руку Брэдфорда, я позвала:

— Пойдем.

Я подумаю о нас. Позже. В тысячный раз с того вечера, как Дерек сказал, что хочет видеть меня своей девушкой.

Мы вернулись на свои места.

Дерек, усевшись на свой стул, задумчиво проводил большим пальцем по своим губам, и я с трудом могла отвести от его руки взгляд.

— Вау, это было горячо, — признался журналист, поправляя на себе очки. — Огонь. Теперь я с еще большим нетерпением буду ждать выхода фильма. Честно, не представляю, как это — работать в таком… тесном коллективе, — Говард заелозил на своем стуле. Все-таки журналисту не терпелось перевести беседу на тему нашей личной жизни. И его фраза заставила всех присутствующих почувствовать себя не в своей тарелке.

— Давайте, пожалуй, вернемся к нашим вопросам, — прокашлявшись, продолжил Джеффри. — У меня есть один, который я заготовил наконец. Но я не могу ждать. Линдси, в вашем романе открытый финал. Никто из читателей не знает, кого же выбрала Эмбер, с кем обрела свое «долго и счастливо». Продюсеры фильма обещали, что в экранизации зрителя будет ждать настоящая развязка. Так что я хочу, чтобы вы пролили свет. С кем останется Эмбер?

— О, этого я не могу вам сказать, — Линдси замахала руками и начала качать головой. — Мы держим эту информацию в строжайшей тайне.

— Мэри, но, может, хоть вы намекнете? — парень обратился ко мне.

— Ох, — я почесала бровь. — Скажу так. Думаю, что читатели на самом деле с самого начала знают, с кем именно останется моя героиня. Не знаю, просто… спустя столько времени, понимаю, что это, кажется, очевидно. У Эмбер всегда жил только один человек в ее сердце.

— Потрясающий, фантастический, горячий!

Репортер держал гигантский микрофон перед своим лицом и практически кричала в него.

— И это далеко не все, что можно сказать о книге. Скажите, сложно было играть, зная, какая ответственность лежит на ваших плечах?

Девушка направила микрофон в мою сторону, и я была готова.

— Конечно, это непросто, — пока меня готовили к ковровой дорожке, я репетировала ответы на вопросы, которые, как мне казалось, могут задавать. Так что уверена — смутить меня сегодня просто невозможно. На лице настоящая голливудская улыбка, в голове — небывалая легкость от двух бокалов шампанского. — Но вы не представляете, как здорово и легко работать в дружном коллективе. Это огромная, любящая семья. И Рон любит повторять, что фильм — это наш ребенок.

— Работа над этим фильмом стала одной из самых простых в моей жизни, — Дерек, чья рука покоилась на моей талии, поддерживал веселый, праздничный настрой. — Мэри — лучшая. Рональд отличный режиссер. Нам удалось собрать невероятно сильную команду.

— Дерек, Мэри! Пожалуйста, сюда! — нас вновь звали, чтобы запечатлеть нас на камеру.

В кинотеатр, где ожидалась премьера, стекалась публика. Треть зрителей — представители прессы и интернет-изданий. Треть — местный бомонд, чтобы придать мероприятию больший шик. Немного фанатов, которые приобрели билеты через интернет или выиграли их во время проморозыгрышей. Ну, и главные люди — съемочная команда, без которых фильм просто не мог бы получиться.

Мы с Дереком блистали.

Вспышки камер впервые ничуть не смущали. Может, храбрости придавало шампанское, а может великолепный спутник рядом. Или то что сегодня я принцесса Голливуда. Пускай хотя бы на один вечер.

Ощущение потрясающие.

Мы с Дереком позировали, раздавали автографы, общались с журналистами. Ничего сложного. В основном стой да улыбайся. Повернись и снова улыбайся.

Голова кружилась. И виной всему — Дерек Брэдфорд.

Мы флиртовали. Откровенно, бесстыдно.

Притворно.

Наверное.

Я не знаю. Думать не хотелось. Как впрочем, и всегда, когда мы с блондином оказывались рядом.

Дерек кружил меня в танце, позволяя платью заиграть. Юбка с чуть удлиненным подолом искрилась во вспышках фотокамер.

Я не могла перестать смеяться.

— Ты божественна, — прошептал Дерек, когда мы обнялись.

Его губы коснулись моей щеки.

Щетина колола кожу. Кажется, Брэдфорд просто не мог быть гладко выбрит. Как бы он ни старался, все равно оставался колючкой. А мне нравилось. С закрытыми глазами могла бы узнать блондина. По щетине и запаху его кожи. Да, сегодня он использовал парфюм — как по мне, так излишне сладкий.

— Я подарю тебе другую туалетную воду, — пообещала, пока Дерек не отстранился.

— А я без подарка, — промурлыкал Брэдфорд.

Толпа взревела, когда подъехал очередной лимузин и открылась дверь.

— Зато Рич, кажется, с «подарком», — я старалась сохранить улыбку, глядя как Харрингтон помогает своей спутнице покинуть машину.

Сара.

Он приехал с Сарой.

****

Отлично. Просто шикарно…

— Мальчики, девочки! — Сара первой поспешила поздороваться, кидаясь Дереку на шею. Толпа буквально взвыла от подобного зрелища. Конечно, любимая парочка Голливуда снова в одном кадре.

Пришлось напоминать себе, что никаких скандалов на публике устраивать нельзя. Так что продолжала улыбаться и смотреть, как блондинистая стервоза выцеловывает Брэдфорда в щеки.

Я не ревную.

— Мэри! — девушка переключилась на меня.

«Нас фотографируют», — напомнила себе, пока меня пытались задушить в фальшивых дружеских объятиях.

— У нас тут прямо свингер-пати, — задорно высказала свое мнение эта… ни разу не милая женщина. — Давайте покажем этим журналюгам, как мы умеем отжигать?

Сара влезла между мной и Дереком, готовая позировать для всего мира. Мне оставалось стоять рядом с Ричардом, который так же был обязан играть роль милахи-парня. Так что его рука моментально оказалась на моей талии, он приветствовал фотографов, поцеловал меня в скулу.

— О да, мы с Мэри лучшие друзья, — вопрос я прослушала, стараясь не терять лица, пока на ковровой дорожке творилось форменное безобразие, зато услышанный ответ Харрингтона меня просто убил.

Таких друзей врагам не пожелаешь. Видела я наброски его нового альбома. Песни «стерва», «ложная скромность» и «золотая п**да» наверняка посвящены крепким дружеским отношениям.

Хорошо, что я такую музыку не слушаю.

— Думаю, пора заходить, — Дерек, судя по его выражению его лица, был доволен встречей еще меньше моего. Он потянул меня за руку, спасая от двух стервятников. Вот только Сара вцепилась в своего бывшего хваткой бойцовского бульдога.

— Конечно, пойдемте! Наверняка уже разносят напитки!

«Прости», — прочитала по глазам Брэдфорда. Да, премьера будет великолепной, я чувствую. Почти два часа в темном зале с этой парочкой.

Здорово.

Фойе кинотеатра украшали постеры фильма и столы с подарками для гостей. В белых картонных пакетах с серебряным тиснением прятались экземпляры романа, изданные в новой обложке как раз к выходу картины. Естественно, с автографом. Туалетная вода «Наваждение», тоже созданная специально для продвижения фильма и выпущенная ограниченной серией. Саундтрек, мини-постеры с автографами исполнителей главных ролей. И, кажется, конфеты ручной работы.