– Что вам сказал Дима Померанцев? – спросила она, когда съела всю пену со своего капуччино.

– Сказки рассказывал. Про то, что если водитель не привозит документы из мастерской, то ремонтирует машину за свой счёт.

– Не слышала о таком.

– Но он представил это не как официальную статью расходов, а как существующее положение дел.

– Не знаю. Счета на ремонт случаются в нашей жизни регулярно.

– Подготовите? За полгода, скажем. Сравню с тем, что подаст мне Померанцев.

– Да без проблем. Мне самой, или Жанну попросить? Оплачивают-то они.

– Можно Жанну. Как вы считаете, её можно привлечь к нашему заговору?

– У меня пока не было поводов сомневаться в ней. Но поручиться не смогу, извините, – Вероника подумала, что вообще мало за кого сможет поручиться. Или ни за кого вовсе.

– И это речь о ремонте вне собственной мастерской, так? – уточнил Ледяной.

– Так, – подтвердила Вероника. – Собственный ремонт – это отдельная статья. Точнее, куча статей. Запчасти, расходники, что-то там ещё.

– Ок. Хочу посмотреть на оплату как собственного ремонта, так и всякого прочего. Желательно – с данными по машинам. Они есть?

– Конечно. Ремонт – это же не просто сферический ремонт в вакууме, а каждый раз конкретная машина и конкретный водитель.

– Вот данные по водителям бы тоже хотел посмотреть.    

– Всё это есть, я думаю.

– Скажите, а Недолюбов что, всё вот это терпел?

– Да ему как будто было всё равно. Свою долю прибыли он исправно получал, а то, что нет денег на остальное, его мало трогало. Так что ваш отец, как мне кажется, оказал ему большую услугу – купил убыточное имущество.

– А это ещё не факт, что убыточное. В конце концов, можно же просто выгнать всех водителей разом с Померанцевым, и найти новых. С работой в городе не особо, думаю, люди найдутся.

– Наверное, – согласилась Вероника. – Но если там и впрямь что-то нечисто, то они же не уйдут просто так.

– Да ладно, – улыбнулся он. – Не думайте об этом раньше времени. Разберёмся.

Вероника вдруг неожиданно для себя самой улыбнулась тоже.

– И как вам первая неделя?

– Странно, – он всё ещё улыбался. – Все боятся нашего имени и стелются низко–низко, и разом с тем за спиной что-то проворачивают.

– Вы всё же думаете, что проворачивают?

– А вы думаете, почему отец поставил к вам именно меня, а не брата? У меня чутьё.

– На обманщиков?

– И лжецов, и мошенников. Поглядим. Я пока вежлив, но могу забыть и про вежливость, и про воспитание.

– Скажите, а Женю вы почему уволили?

– Она ваша подруга? – нахмурился Ледяной.

– Упаси боже. Просто любопытно.

– Потому, что я хочу в своей приёмной работающего секретаря. А не это… сомнительное украшение. Уволить троих, взять одного – оптимизация в чистом виде. А Женя ваша не пропадёт, такие не пропадают. Вот вы почему-то знаете, в каком виде следует ходить на работу, чтобы к вам относились серьёзно и с уважением. А она – нет.

– Это что вы мне сейчас говорите? – рассмеялась она.

– Комплимент, Вероника Андреевна, не сомневайтесь. Глядя на вас, не возникает вопроса о том, чем вы на работе занимаетесь, даже если вы ещё ни слова не сказали. А когда начинаете говорить – так и вовсе.

Она помолчала немного, потом решилась.

– Знаете, ваше решение раскопать наши… болота тоже вызывает уважение.

– Я умею выкапываться из болота, представляете?– подмигнул он. – У меня есть для этого разные подручные средства.

Вероника оглядела его, рассмеялась.

– Извините, не могу представить вас в настоящем таёжном болоте.

– Ну и зря, – его глаза так и искрились. – На прошлых выходных мы с друзьями славно покопались в одном таком. Почти утопили мою машину, потом, правда, вытащили.

– В смысле, специально? Вы из тех, кто ездит на джипе во всякие такие места? – как бывает, оказывается.

– Вроде того, ага. А вы?

– Моя машина дай бог, чтобы на дачу проехала. В лес я пешком хожу.

– А где дача?

– На Дачной, по железной дороге. Когда эту дачу завели, то ещё никакой машины и близко не было.

– И дача с огородом, и всё, как полагается?

– Конечно. Маму не переубедишь, что можно обойтись.

– Не поверите, мой отец тоже держит огород.

– Не поверю, что ваш отец сам в нём копается.

– Это правильно, что не поверите. Для того, чтобы копаться, есть специальные люди.

– И вас не привлекают к прополке.

– Нет. Меня привлекают к работе с семейными активами.

– А меня как раз к прополке. Это у нас тоже, знаете ли, семейный актив. Но я полна решимости завтра никуда не ехать. Пусть едут без меня. На электричке.

– Хорошее дело! А вы?

– А я буду спать.

– Кстати, тоже хорошо.

– И вообще, уже почти десять. Пора домой.

– Пожалуй. С вами очень интересно, Вероника… Андреевна.

– С вами тоже.

Официант принёс счёт, Вероника протянула руку, чтобы посмотреть в него, и была поймана за пальцы.

– Вероника Андреевна, если я говорю, что накормлю вас ужином, то я так и делаю. Возражения не принимаются. Мне нужно было посидеть и поговорить, я это организовал. Вопросы?

При этом держит её за пальцы и смотрит в глаза.

– Нет вопросов, – выдохнула Вероника.

– Вот и отлично, – он легонько пожал ей руку и отпустил.

Внизу на парковке придержал дверь машины, помог сесть, помахал на прощание. И только когда она тронулась с места, сел в машину сам.

И вот что это было, спрашивается?

Мне твой нужен совет

«Секрет»

Ну вот, поговорили. Интересно, подумал Вик, кто их видел, и как скоро поползут слухи? И не возьмётся ли Мисс Финанс распространять их сама?

Его будто кто за язык тянул, когда он по ходу сообщил ей несколько соображений, которые, захоти она, в понедельник ещё до планёрки будут знать все. Вот и проверим.

А потом можно будет проверить подобным образом ещё кое-кого.

Дома Вик с радостью обнаружил в холодильнике еду – не иначе, тётя Нина заезжала. Надо позвонить и поблагодарить. И ещё позвонить разным родичам по разным поводам.

Он начал с отца – кратко отчитался о том, что есть на сегодня. Отец похмыкал, напомнил, что нечего миндальничать, и отключился. Потом поговорил с тётей Ниной, она покудахтала, что он только пришёл домой, и голодный, наверное, и выдала миллион инструкций о том, что и как разогревать, будто он сам не способен справиться. Но это тётя Нина, она просто такая, с ней ничего не поделаешь.

Дальше в планах было ещё поговорить с сестрёнками, но они живут на шесть часов позже, им звонить ещё часа через два-три. Можно пока достать вина, тёти-Нининой закуски и посмотреть кино, чтобы переключить мозги.

Наверное, он очень громко думал, потому что сестрёнка Лина позвонила сама.

– Привет, братец, ты там как? Папа говорит, у тебя прибавилось ответственности!

– Привет, сестрёнка, он возмутительно точен – именно ответственности и добавилось. Ещё всякой херни и проблем.

– Зато папа доволен, – Вик прямо представил, как смеётся Линн.

Они это придумали сто лет назад, ещё детьми – что зовут их Вик, Майк и Линн. И Эла. И никак иначе. И так и есть до сих пор.

Вик рассказал про свою горе-компанию – не скрывая ничего и не выбирая выражений. С сестрёнкой можно. Линн посочувствовала и предложила покормить ужинами ещё пару-тройку тёток, порассказывать им разного и посмотреть, где потом что всплывёт. Что так или иначе всплывёт, Линн не сомневалась. Посоветовала самому только не забыть, что кому сказано, чтобы потом случайно не перепутать. Поржали.

На прощание сказала, что на днях отправляет к ним Анну, а привезёт её мама. Анной звалась дочка Линн, бойкая девица восьми лет от роду. Она обожала проводить каникулы у деда в Листвянке и уже не первый год просилась в лес – не за ягодой, так просто погулять. Нужно будет хотя бы на машине куда-нибудь съездить с ней и с Сашкой, хоть на тот же Орлёнок, что ли.