— Управляемая эпидемия, — половина лица учителя уродливо кривилась словно от боли, а вторая оставалась неподвижной, — Вал смертей, народные волнения, возможно, бунт и как следствие поиск виноватых. Сперва, достанется исполнителям…

Он замолчал, выжидательно смотря на меня.

— Исполнителям? — я поняла, что комкаю пальцами, грязную ткань юбки, — железнорукий…

— Вашего Альберта еще надо найти. Есть кое-кто поближе. И когда начнут разбираться, то выйти на виновных не составит труда. Например, на Гикара, который изготовил инструментариум…

— Травник, оружейник, ювелир и кожевенник, — проговорила я, мгновенно поняв, о чем говорил милорд Виттерн.

— Кожевенник Грен изготовил бурдюки для Золотого дождя, который должен был начать заражение, — кивнул мужчина и снова дотронулся до ошейника, чем очень меня нервировал, — А травник вполне мог изготовить яд.

— Линок этого не делал, — я чувствовала себя обязанной защитить травника. Наверно потому что он тоже ввязался в это вслепую, ввязался вместе с нами, пока Серые и иже с ними решали мировые проблемы.

— Да, не делал, — согласился учитель, — Но вряд ли это имело бы значение. Хватило бы и одной возможности.

— А ювелир? Главарь банды?

— Не тот масштаб. Ювелир не глава, максимум финансист этой операции, на все нужны деньги, даже на материалы: на кожу и воду…

— Тогда кто… — начала я и тут же поняла. «Его кандидатуру одобрили» — сказал белобрысый. — Оуэн!

— Аристократ, жестокий барон, натравивший собак на ребенка, — вставила Серая.

— В виновность такого сразу поверят. Его отец поставщик вина к празднику, что спровоцирует еще одну волну заражения. Заболев коростой, наследник богатого баронства настолько сошел с ума, что решил прихватить с собой весь город. Чем не вариант для обвинения? А для черни, так и вовсе установленный факт, — он вздохнул, — Возможно, в этой цепочке есть еще звенья, и мы рано или поздно дойдем и до них.

— Скорее поздно, — Аннабэль покачала головой, — Если не примете помощь Серых.

— Но теперь вы все знаете, — проговорила я, не обращая внимания на перепалку, мне не было дела до разногласий Академикума и Серых. Я заставила себя разжать руки, отпуская мятую ткань, — При чем тут измена Князю?

— Ну, сперва накажут очевидных виноватых…

— Подставных, вы хотите сказать, — вставила Аннабэль.

— Неважно, — отмахнулся магистр Йен, — Народный гнев, погром лавок, убытки, травмы, смерти. Уверен, провокаторы, что заведут толпу и направят народный гнев в нужное русло, уже проинструктированы. А потом, когда первая волна схлынет, — учитель развел руками, — Люди начнут задаваться вопросом, куда смотрит Князь? И смотри ли? Они всегда задают такие вопросы. Затворник не покидал Запретного города уже лет десять, жив ли он или княжеством и сопредельными равнинами давно правит Первый советник?

— Я думаю, все еще проще, — Серая отошла от стены, — Не зря же они озаботились противоядием.

— Народный спаситель? — нахмурился милорд. — Тот, кто выйдет из тени в нужный момент и излечит благодарный народ?

— Он самый.

— Ходили слухи о воре, что оглушал людей и… — я замялась, — Излечивал их. Говорят, Князь обещает ему прощение и награду, пусть только принесет противоядие.

— Н-да, — Йен Виттерн постучал пальцами по столу, — Только народного героя и революции нам не хватало.

— Мы здесь ни при чем! — выкрикнула я, — Лучше у нее спросите, — я указала на бывшую баронессу, — Что за многолетняя дружба связывает ее и того старого гвардейца с площади? Того гвардейца, что пытался отобрать у нас с Гэли инструментариум! Его поймали? Нет? А еще она утаила, что он маг.

Прозвучало немного обиженно, с теми же интонациями, что я жаловалась матушке на Илберта, в очередной раз удравшего с друзьями в горы, но мне было все равно. Я действительно была обижена. И напугана.

— Я и забыла, что вы художник. Ивидель, — Серая подошла к столу, — Что ни время, ни морщины не скроют от вас истинное лицо. Только вы могли узнать на старой фотографии молодого слугу. Узнали, сделали выводы и удрали из моего дома. Одна! Ночью! Спасать этого… этого… баронишку, — она выдохнула и посмотрела на учителя, — Гвардеец был магом, дар проснулся, когда Арирх был еще мальчишкой. Он не поступил в Магиус. Мой дед не стал оплачивать обучение сына камердинера. Итог, тот отправился в Отречение и был отрезан жрицами от силы.

— Разве ее можно вернуть? — удивился учитель.

— До сегодняшнего дня, я думала, что нет, — вздохнула баронесса и стала неторопливо стягивать перчатку.

— Когда будут результаты эксгумации? — спросил учитель, похоже, мои обвинения не произвели на него ни малейшего впечатления.

— Скоро, — перчатка из синей кожи полетела на стол, — Что вы так смотрите на меня, Ивидель? Я не злодейка и не главарь банды охотников за артефактами. Я сразу отдала приказ вскрыть могилу Арирха. И даже отца! Они погибли вместе десять лет назад на одной из гондол Князя. Ушли к Девам и не могут вернуться, будь Арирх даже самым сильным из магов. Смерть не излечить.

— Если гвардеец — маг, то почему он не применил силы раньше, против меня и Гэли? — спросила я.

Они переглянулись, видимо этот вопрос волновал не только меня.

— Мы не знаем, — ответила Аннабель.

— Вот об этом и поговорим, — учитель как бы невзначай коснулся пальцем конверта на столе и поправил манжеты, — Для вас, Астер, эта история началась…

— В лавке Гикара, — я присмотрелась к бляшке сургуча на коричневой бумаге, к оттиску на конверте. Оскаленная змеиная пасть. Герб Астеров. Официальная печать отца. Я выпрямилась. Значит… значит, папеньке уже отписались. Но как? Когда успели? За два часа письмо не то что до Кленового сада не дойдет, оно и пределы Льежа не покинет, — Мы с Гэли просто пошли за покупками.

Тогда я была уверена в своих словах. И никто из них не усомнился. В ошибках вообще не принято сомневаться, и чем больше ошибка, тем сильнее уверенность в ее правильности.

— С Гикара, — Йен Виттерн достал чистый лист бумаги и стал записывать, — А вечером…

— Вечером кто-то разбил голову посыльному, доставлявшему покупки, — вставила Серая, — Девушки не одну лавку посетили. Дальше ограбление дома Миэров, к счастью, неудачное. Первоначальная версия, что хотели украсть Око Девы, не подтвердилась. Собственно вора застрелили как раз потому, что хозяин увидел его в артефакте, так что впору начать сомневаться в здравомыслии грабителя. Вывод: охотились зачем-то другим. Мы перетрясли всю воровскую гильдию, раз у грабителя были отмычки мастера Ши, они должны были знать, кто заказал Миэра, в чем бы этот заказ ни заключался.

— И? — спросил Виттерн, — Что сказал старый черт?

— Ничего, — на лицо Серой набежала тень, — Он умер.

— И что-то мне подсказывает, что отнюдь не от старости, — вздохнул учитель.

— От топора в голову. И оказалось, кто бы не дал этот заказ, он действовал в обход гильдии.

— Вора опознали?

— Да, гастролер, работал пару раз в Эрнестале, иногда здесь в Льеже. То тут, то там, — Серая пожала плечам, — Перекати поле. Таких не очень любят в гильдии.

Они замолчали. Учитель снова посмотрел на меня. От его взгляда становилось очень неуютно, очень захотелось поерзать. А еще зареветь.

— Но почему Гикар продал инструментариум мне? — не выдержав, нарушила молчание я, — Если он сотрудничал с железноруким?

— А вы, Ивидель, уверены, что сотрудничал? — удивился учитель. — Травник — нет, а оружейник — да?

— Да, — подумав, кивнула я. — Железнорукий сказал: Гикар перемудрил.

— Интересно… Жаль, что с оружейника уже не спросишь, — магистр, отметил что-то на листке, — Давайте подумаем вместе, зачем вам «продали» инструментариум?

— Возможно, чтобы вы, графиня, передали его кое-кому? — предположила Серая.

— Не имею привычку служить на посылках, — я дернула плечом и снова посмотрела на конверт из плотной коричневой бумаги.

— А вы могли и не знать об этом.

— Вспоминайте, Астер, никто не просил вас одолжить коробочку или обменять? — учитель демонстративно отодвинул письмо на край стола, — Не дарил ли подарков, после принятия которых, вы не смогли отказать в пустяковой просьбе.