Та мигом исполнила просьбу.

– Ну ладно. Спокойной ночи, – приняв все лекарства, сказала внукам Анна Константиновна и направилась в свою комнату.

Близнецы поднялись к себе на второй этаж. – Слушай, Димка, а мы не перестарались? – с беспокойством спросила Маша. – Кажется, мы бабушку напугали.

– Ничего от этих лекарств с ней не будет, – успокоил ее знавший толк в медицине брат. – Другие в ее возрасте все это тоннами принимают. А спать бабушка сегодня наверняка будет крепко. Это я гарантирую.

И он оказался прав. К полуночи на даче Серебряковых все затихло. Маша пробралась на цыпочках в комнату бабушки. Та крепко спала. Выждав для верности еще полчаса, близнецы осторожно покинули дом…

– Эй, ты долго еще собираешься спать? – заглянула на следующее утро Маша в комнату брата.

– Отстань, – не открывая глаз, махнул на нее рукой Димка.

– Нет, не отстану, – упорствовала сестра. – Там бабушка уже завтрак готовит.

– Не говори мне о завтраке, – с кислой миной попросил Димка. – Я вчера ночью этими бутербродами обожрался.

– Может, нашему Димочке пепси-колы дать? – произнесла нараспев сестра.

Димка в ответ исторг угрожающий звук.

– Тихо, тихо, мой милый, – передразнивая бабушку, сказала сестра. – Учись сдерживаться в любых обстоятельствах. Вот твой дедушка…

– Отвяжись, – накрылся с головой одеялом Димка.

– Ребята! Завтракать! – послышался снизу бодрый голос Анны Константиновны.

– Сейчас! – крикнула в ответ Маша. – Пошли, – сдернула она одеяло с брата.

– Не могу я есть, – простонал Димка. – Спать хочется. И живот болит.

– Сам виноват, – не посочувствовала ему Маша. – А если завтракать не пойдешь, бабушка решит, что ты вчера чем-нибудь отравился, когда мы у Петьки обедали. Представляешь, какой скандал поднимется, если она по этому поводу позвонит Петькиным родителям!

– Уговорила, – с трудом поднялся с постели Димка. Быстро умывшись, близнецы направились в столовую. Бабушка выглядела свежей и выспавшейся.

– Вот молодцы! – улыбнулась она внукам. – Благодаря вашему предупреждению о неблагоприятном дне, я сегодня с утра замечательно себя чувствую. И намерена сразу же после завтрака двинуть дальше свои мемуары.

Маша облегченно вздохнула. Ее со вчерашнего вечера мучила совесть, что они, может быть, слишком сильно перепугали бабушку. Теперь тревога совершенно оставила девочку. И она подумала, что они с Димкой действовали правильно.

– А вы что-то и сегодня бледные, – поглядела на внуков Анна Константинова. – Димка! – вдруг воскликнула она. – Это еще что такое?

– Что, бабушка? – вздрогнул от неожиданности мальчик.

– Где и когда ты успел себе так расцарапать руку? – спросила бабушка,

– Вчера у Петьки, – глядя на нее честными глазами, откликнулся внук.

– Не ври, – нахмурилась Анна Константиновна. – Вчера вечером у тебя на этой руке ссадин не было.

Близнецы украдкой переглянулись. Эти ссадины появились на Димке ночью. Едва закончился «обряд посвящения», как измученный жаждой Терминатор кинулся к ручью за бутылками воды. И, зацепившись во тьме за очередную корягу, вновь рухнул вниз головой в ручей. Падение прошло куда менее удачно, чем днем. Димка сильно разодрал руку. К счастью, у Петьки еще осталась в пузырьке настойка календулы, которой он и протер Димкины свежие раны.

– Я вчера днем поскользнулся у Петьки в овраге, – почти не соврал Димка.

– Как ты днем поскользнулся, я помню, – ответила бабушка.

– А потом я еще поскользнулся, – отстаивал свою версию внук.

– Слушай, мой милый, терпеть не могу, когда врут! – начала закипать бабушка.

– Если не веришь, спроси у Петьки или у Насти, – уже было некуда отступать Димке.

– Вот это уж я непременно сделаю, – пообещала бабушка.

– Сделай, сделай, – с укором поглядел на нее внук. – Просто ты, бабушка, вчера вечером плохо себя чувствовала. Вот и не заметила моих новых ссадин.

Глаза у Анны Константиновны гневно блеснули. Она уже открыла рот, чтобы ответить внуку, но тут зазвонил телефон. Бабушка сорвала трубку.

– Слушаю?.. Кто?.. Нет, не узнаю… Ах, Сереженька! Ну конечно… Что? Ваш дядя?.. Вчера его видела… Вечером. Часов в девять. Ну, да, – уверенней прежнего добавила Анна Константиновна. – По телевизору как раз начиналась программа «Время»… Нет, недолго сидел. Он взял почитать детектив. И сразу ушел… Нет, с телефоном у него было все в порядке. Он перед тем, как прийти, позвонил мне из дома… Да? Как странно… Ну конечно, Сереженька, вы волнуетесь. И я теперь волнуюсь. Все-таки пожилой человек. А вчера как раз была магнитная буря. Я перед сном на всякий случай приняла все лекарства…

Услыхав это, Димка поперхнулся чаем, а Маша покраснела. Телефонный разговор тем временем продолжался.

– Ну разумеется, Сереженька. Немедленно пошлю своих внуков к вашему дяде. Дайте на всякий случай ваш телефон. Если что, я вам тут же перезвоню… Хорошо. До свидания.

Анна Константиновна положила трубку. Вид у нее был встревоженный.

– Что случилось? – посмотрели на нее близнецы.

– Это племянник Альберта Поликарповича Положенцева, – ответила бабушка. – С утра не может дозвониться Дяде. Тот куда-то пропал.

– Как пропал? – округлились глаза у Маши.

– Ну, будем надеяться, что не совсем пропал, – ответила бабушка. – Просто его племянник Сереженька договорился созвониться с дядей в восемь утра. Он потом должен был приехать к Альберту Поликарповичу на дачу, по каким-то своим делам. Вот они и условились: Сережа утром звонит, а дядя ему диктует список того, что нужно купить по дороге. Но у Альберта Поликарповича с самого раннего утра никто не подходит. Вот Сергей и волнуется. То ли, говорит, телефон у дяди опять сломался, то ли с дядей что-нибудь произошло.

– Так ведь Альберта Поликарповича… – вырвалось вдруг у Димки. – Ой!

Это Маша изо всех сил лягнула любимого брата по щиколотке.

– Что ты, мой милый, хотел сказать про Альберта Поликарповича? – в упор посмотрела на внука Анна Константиновна.

– Да что он там может сказать! – украдкой состроив брату страшную рожу, вмешалась Маша. – Я могу сказать то же самое. Только это будут одни предположения.

– Какие предположения? – спросила бабушка.

– Ну, Альберт Поликарпович ведь вполне мог забыть про племянника. И уйти с утра на прогулку, – отозвалась внучка.

– Теперь стоит где-нибудь посреди поселка и треплется с каким-нибудь Павлом Потаповичем, – стремясь исправить оплошность, подхватил Димка.

– Вот именно! – воскликнула Маша. – Стоят и обсуждают угол падения «пизанской дачи». Внуки фыркнули.

– Уймитесь, мои дорогие, – нахмурилась бабушка. – К вашему сведению, Павел Потапович и Альберт Поликарпович были крупнейшими учеными,

– Вот именно, были! – не удержался Димка и снова фыркнул.

– Мне стыдно слышать такое от собственного внука. Хорошо, что твой дедушка не присутствует при нашем сегодняшнем разговоре. Между прочим, Павел Потапович и Альберт Поликарпович до сих пор, остаются действительными членами почти всех академий мира.

Но Димку уже понесло. И он с самым что ни на есть нахальным видом заявил:

– Просто их исключить забыли. Видимо, в этих академиях давно не проводилась инвентаризация.

Машу скрючило от смеха. И она из последних сил прошептала брату:

– Не спорь. Иначе получишь.

– Ну вот что, мой милый! – совсем рассердилась бабушка. – Я в таком тоне о своих старых друзьях разговаривать не желаю! Но твое поведение мы обсудим попозже. А теперь – быстро к Альберту Поликарповичу. Выясните, что там случилось, и сразу назад. Я должна немедленно поставить в известность Сереженьку.

– А если Альберту Поликарповичу, например, стало плохо? – предположила Маша.

– Тогда вызывайте «скорую», а мне позвоните от Положенцева, – внесла ясность бабушка.

Димка даром времени не терял. Кинувшись к телефону, он принялся набирать Петькин номер.