Пельше (спокойно).Мы не собираемся ничем пугать.

Хрущев (недоверчиво).Ничем? Все сейчас тяжело для меня.

Постовалов (решительно).Это вы несерьезно говорите.

Хрущев (мрачно).Попробуйте. Узнаете.

Постовалов (не верит).Это несерьезный разговор.

Хрущев (заводясь).Товарищ Пельше, сколько казнили людей? Сколько у меня друзей казнили, вернейших членов партии. Сколько сейчас казнил Мао Цзэдун врагов культурной революции. Мао Цзэдун и Сталин.

Постовалов (осуждающе).Зря такую параллель проводите.

Хрущев (настаивая).Сталин и Мао Цзэдун.

Постовалов (досадливо).Не об этом сейчас разговор.

Хрущев (жалуясь).Три месяца отсидел в больнице на Грановского. Три месяца пролежал. Теперь начал ходить. Не знаю, что будет после приема у главного партийного врача. Что вы, товарищ Пельше, скажете про меня? Я вас не буду обсуждать ни при каких случаях. ( Поворачивается в сторону Мельникова.)Я смотрю— знакомое лицо. Где вы работали?

Мельников (с гордостью).В Узбекистане.

Хрущев (недовольно).Я хочу сказать о базе, с которой снабжаются люди, получая лечебное питание. Я считаю, что это приносит огромный вред. Наши семьи, я тоже пользуюсь этим снабжением, не знают действительного положения вещей. Взять такой пример, что люди даже не могут купить укропа. Это просто плохая организация торговли. В магазинах нет необходимых вещей. Нет мяса.

Пельше (не соглашаясь).В Москве есть.

Хрущев (не обращая на его реплику внимания). Люди говорят: «Может верблюд добраться с Дальнего Востока до Москвы? Нет, не может — съедят».

Постовалов (язвительно).А разве при вас не рассказывали таких анекдотов?

Хрущев (отвергая вопрос).После меня прошло шесть лет. После смерти Сталина наша страна оказалась в тяжелом положении в оборонном отношении. Сейчас другое положение. Мы должны уделять больше внимания товарам народного потребления. Вот купите себе шапку. Вы ее не купите.

Постовалов (пренебрежительно).Вы по рассказам говорите. Я вот купил себе шапку, правда, не пыжиковую, а обыкновенную.

Хрущев( вздыхая).Что мне сказать? У нас очень много недостатков.

Пельше (не соглашаясь).Увеличилось потребление мяса на душу населения. Увеличилась заработная плата. Денег у народа стало больше. Жить стали лучше.

Хрущев (смотрит на часы).У вас рабочий день в шесть часов кончается? Ваша задержка не по моей вине.

Постовалов (досадливо).Опять… Зачем вину на других перекладывать?

Пельше (возвращаясь к теме разговора).Если бы уважали свой ЦК, то сразу же сообщили бы о своем решении писать мемуары.

Хрущев (с обидой).ЦК лишил меня права присутствовать на пленумах. Сталин этого не позволял. Сталин прямо действовал — арестовывал как врага народа. Это факт. Я как член ЦК в годовщину Октября хотел прийти к Мавзолею, заказал машину, а мне «раб Божий» сказал, что я вам не рекомендую туда ехать. Как это можно?

Пельше (отводя глаза).Вы пожаловались бы.

Хрущев (возмущенно).Опять я виноват…

Пельше (еле сдерживаясь).Я не знаю, что вам сказали.

Хрущев (глядя невидящими глазами перед собой).Я умер, а ваша совесть не может примириться с этим. Вера Засулич сообщила царскому суду, что она убила… Суд заслушал ее и оправдал. А ведь это был царский суд. Интересная вещь. Мне трудно объяснить, как это могло случиться.

Постовалов (раздраженно).Там все написано.

Хрущев (не слушая).Как мог суд оправдать? Вы сами не юрист?

Постовалов (улыбается).Нет.

Пельше( разъясняет).Партийный работник.

Хрущев (многозначительно).Партийными работниками бывают и юристы. (Помолчал.)Я еще хочу спросить как человек и член партии: как могли мы с такой мощью прос… Египет, позволить его разбить?

Мельников (важно).Борьба продолжается, Египет не разбит.

Хрущев (заговорщически).Тогда вы от меня ничего не слышали и мне ничего не говорили. В 1956 году мы были очень слабы в оборонном отношении. Я помню то самое тяжелое время в отношении Кубы. Мы выиграли сражение без боя. Мы правильно решили вопрос. Мне часто задают вопросы об агрессии Израиля. Я говорю, что я сейчас не все знаю, я — пенсионер.

Пельше (вставая).Беседу на этом закончим.

Стенографическая запись беседы, о которой упоминает Пельше (слово в слово), приведена выше. Единственное, что автор добавил от себя в этом драматургическом действе, это расставил в скобках репризы, передающие состояние главных действовавших лиц во время диалога.

Современный читатель сам может судить о том, насколько искренен был Никита Сергеевич перед партийными контролерами. Как раз в то время, когда его вызвали в КПК, распечатки надиктовок лежали уже в американском издательстве «Литтл Браун». Однако потрясенные издатели сначала не поверили в подлинность переправленных им материалов.

Доказательством того, что автором мемуаров является действительно Хрущев, должна была быть хитроумная комбинация, придуманная на Западе. Хрущеву в подарок из Вены доставили две шляпы с огромными полями. Одна была ярко-алая, другая — черная. Их выполнили по специальному заказу, так что перепутать с другими было невозможно.

В подтверждение авторства книги Хрущев должен был сфотографироваться с ярко-алой шляпой на голове и черной — в руке. Сын Никиты Сергеевича Сергей сфотографировал отца точно в соответствии с предписанием. Фотографию Сергей Никитич передал по назначению. Издательство убедилось — это не фальсификация.

Такие вот обстоятельства — почти как в шпионском романе — предшествовали публикации хрущевских мемуаров на Западе. Книга «Хрущев рассказывает» была умело использована в антисоветской пропаганде. Даже при Горбачеве ее не осмелились опубликовать полностью, ограничившись отдельными главами в «Огоньке», настолько она была субъективна в стремлении автора расквитаться с теми, кто сместил его с кремлевского трона в октябре 1964 года. Свою месть обозленный бывший Первый секретарь перенес с конкретных лиц, готовивших его смещение, на всю систему — прием, которым потом воспользуются Ельцин, Горбачев, Яковлев и другие партийные бонзы. Кстати, в полном виде в России книга Хрущева долго не публиковалась — единственная попытка познакомить россиян с его мемуарами предпринята издательством «Вагриус» в 1997 году. И только в 1999 году стараниями внука выпущен четырехтомник.

Наверное, Юрий Андропов не ошибался, причислив мемуары Хрущева к разряду опасных и вредных для советского общества книг. 25 марта 1970 года он, тогда председатель КГБ СССР, на бланке с грифом «Особой важности» доложил в ЦК КПСС следующее: «В последнее время Н. С. Хрущев активизировал работу по подготовке воспоминаний о том периоде своей жизни, когда он занимал ответственные партийные и государственные посты. В продиктованных воспоминаниях подробно излагаются сведения, составляющие исключительно партийную и государственную тайну по таким определяющим вопросам, как обороноспособность государства, развитие промышленности, сельского хозяйства, экономики в целом, научно-технических достижений, работы органов государственной безопасности, внешней политики, взаимоотношений между КПСС и братскими партиями социалистических и капиталистических стран и другие. Раскрывается практика обсуждения вопросов на закрытых заседаниях Политбюро ЦК КПСС…»