В 1968 году зарегистрирован лишь один случай народного возмущения властями, но он довольно крупный. 13 июля около 4 тысяч жителей столицы Кабардино-Балкарской АССР собрались на городском рынке. По слухам, в пункте милиции избивали задержанного подростка. Образовавшаяся толпа ворвалась в помещение пункта и убила участкового милиционера. К уголовной ответственности были привлечены 33 человека, в том числе трое — к высшей мере наказания.

С 1969 по 1976 год выступлений против властей не было.

Затишье прервалось в 1977 году. Но оружие против протестующих не применялось.

22 января 1977 года возле КПЗ города Новомосковска Тульской области собралась возмущенная толпа жителей в количестве не менее 500 человек. Стало известно, что к задержанным несовершеннолетним работники милиции применяют рукоприкладство и иные грубые действия. Возмущенные взрослые едва не разгромили КПЗ. Шестеро из них были привлечены к уголовной ответственности.

После этого был почти четырехлетний перерыв, нарушенный 24 октября 1981 года в городе Орджоникидзе Северо-Осетинской АССР. Массовые беспорядки, в которых участовали около 4,5 тысячи человек, возникли во время похорон убитого шофера такси. 26 зачинщиков были привлечены к суду.

И снова затишье — вплоть до 1984 года.

Два дня (22–23 августа) не прекращались уличные беспорядки в городе Лениногорск Татарской АССР. Милицейская машина наехала на двух девушек, одна из которых в результате полученной травмы скончалась. Около тысячи возмущенных жителей города собрались у здания горотдела внутренних дел. Вскоре оно было разгромлено. В потасовке были ранены двое граждан. 13 человек получили тюремные сроки.

12 января 1985 года в столице Таджикской ССР городе Душанбе около кинотеатра «Таджикистан» вспыхнула драка между группой таджиков и лицом некоренной национальности. Подогреваемая националистическими выкриками, толпа организовала массовое избиение русских, находившихся у кинотеатра. С обеих сторон участвовали до 700 человек. Убитых и раненых не было. Пятеро зачинщиков привлечены к уголовной ответственности.

Самым крупным столкновением на национальной почве было, конечно, побоище в Алма-Ате 17–18 декабря 1986 года. В беспорядках участвовали около 5 тысяч человек. Националистически настроенные студенты ряда высших учебных заведений города в подстрекательских целях, как сказано в справке КГБ СССР, высказывали требования к пересмотру решения пленума ЦК Компартии республики, рассмотревшего организационный вопрос. Тогда первый секретарь ЦК Компартии Казахстана Кунаев был заменен русским — Колбиным. Во время массовых беспорядков получили телесные повреждения разной степени 1215 человек, из них 774 военнослужащих и сотрудников милиции. Двое раненых граждан, доставленных в больницу, скончались. По этому делу к уголовной ответственности были привлечены 107 человек.

И последнее в 1986 году столкновение — 2 апреля в городе Якутске. До 600 человек принимали участие в тот день одновременно с обеих сторон в стычках между молодежью якутской и русской национальностей. К счастью, пострадавших не было. Возбуждены уголовные дела против восьми человек.

Таким образом, из справки Чебрикова вытекает, что за тридцать послевоенных лет в СССР зафиксировано 24 случая массовых беспорядков, направленных против властей. В 11 случаях для подавления беспорядков применялось огнестрельное оружие, в результате чего 43 человека были убиты, 166 ранены. Против 590 лиц возбуждались уголовные дела.

К справке прилагались статистические сведения за период с 1956 по 1987 год о числе лиц, осужденных за антисоветскую агитацию и пропаганду и за распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй. Не буду приводить данные по каждому году — это заняло бы слишком много места. Назову общие цифры: по статье 70 УК РСФСР за этот период были осуждены 6543 человека, по статье 190-прим УК РСФСР — 1609 человек.

На какие размышления навела эта статистика Генерального секретаря, ведомо только ему. Как и то, сравнивал ли он ее с аналогичной статистикой царских времен и современных западных демократических стран.

Ранним летом 1991 года на Арбате в Москве самодеятельные стихоплеты читали остроумную поэму — образец городского фольклора. Строки, вынесенные в название этой главы, представляют фрагмент замечательного произведения народного творчества, в котором Раиса Максимовна дает такой совет своему сановному супругу, сетовавшему жене на дурные предчувствия: «Не могу уснуть, Раиса, вся Россия за Бориса».

Не в бровь, а в глаз! Здесь многое подмечено со свойственной народу мудростью: и бессилие президентских указов, и страх перед набиравшим силу могучим соперником, и боязнь потерять начавшую падать популярность.

Действительно, народ не обманешь, не проведешь. И он — уже с самого начала перестройки — не скрывал своей неприязни к первой леди страны. Вспомним пересуды не такого уж далекого прошлого, когда многие наши соотечественники сходились во мнении, что Раиса Максимовна много на себя берет. Вы посмотрите, слышалось в очередях, куда муж, туда и она. Он за рубеж, и она рядом. Он выступает по телевидению, и она туда же! Неужто места своего не знает? Общественное мнение было убеждено, что Раиса Максимовна влезает в дела, которые ее не касаются. И это раздражало людей, вызывало множество различных слухов, сплетен, домыслов.

21 декабря 1990 года «Медицинская газета» опубликовала интервью зятя и дочери Генерального секретаря. Правда, фамилия и место работы зятя Раисы Максимовны не указывались.

Интервью было подготовлено в окружении Раисы Максимовны кем-то из ее референтов. Мне было поручено опубликовать его в газете. Я прочитал, крякнул, хмыкнул, попробовал возразить, но…

Интервью, как мне, непонятливому, разъяснили, имело задачу опровергнуть слухи о том, что дочь генсека с мужем уехали то ли в Швейцарию, то ли в Австралию. Это, конечно, нужное дело, но как воспримут советские врачи заявление дочери Раисы Максимовны, что она с мужем ходит в те же магазины, что и все люди, стоит в тех же очередях?..

Да уж, картинка еще та: дочь и зять Генерального секретаря в очереди за сосисками в душном московском гастрономе. По замыслу Раисы Максимовны, санкционировавшей интервью, в этот фантастический сюжет должна была поверить медицинская общественность, включая, разумеется, и персонал 4-го Главного управления при Минздраве СССР, который лечил советскую элиту и не понаслышке знал о том, как обслуживается высший эшелон партийной власти.

Теперь, по прошествии времени, все более становится очевидным тот бесспорный факт, что после Надежды Крупской, жены Ленина, ни одна супруга прежних советских руководителей не играла такой заметной роли в обществе, как Раиса Максимовна Горбачева. Напрасно искать в старых газетных подшивках фотоснимки «дражайших половин» Хрущева, Брежнева, Андропова, Черненко. Жены советских лидеров очень редко появлялись рядом со своими мужьями на официальных церемониях. Исключение, пожалуй, составлял один Хрущев, бравший иногда свою супругу в некоторые зарубежные поездки. Поэтому жена Горбачева, без которой он не делал и шагу в своих поездках по стране и за рубеж, сразу же стала объектом критических суждений своих соотечественниц.

Для того чтобы в нашей стране о человеке заговорили миллионы, нужно совершить нечто великое или нечто скандальное. В первые годы выхода Раисы Максимовны в свет предметом раздражения и даже возмущения в народе стали ее наряды. В отличие от своих предшественниц, супруга Горбачева одевалась вызывающе дорого. Советские телезрительницы замечали, что во время официальных визитов она по три-четыре раза в день меняла туалеты. Это считали бестактностью, особенно с учетом того, как жили остальные женщины в стране. Многие открыто говорили и даже писали в ЦК: Горбачеву должно быть стыдно за тщеславие жены по части украшений, за ее непомерную любовь к ювелирным изделиям и драгоценным камням.