Я быстро пересказал ей всё, что произошло на станции, и она понимающе протянула:

— Ах во-о-от оно что… И вы думаете, что в этом мог быть виноват инфразвук?

— Вполне вероятно, — я пожал плечами. — Раз ты знаешь, что это такое, то должна понимать, что его длительное воздействие может разрушительно влиять на сознание людей. Поэтому в отсутствие других вариантов я бы взял за рабочий именно этот — они все перебили друг друга из-за воздействия инфразвука. Просто свихнулись, и всё.

— Допустим, — задумчиво произнесла Пиявка. — Но почему тогда мы, слушая этот же инфразвук не кинулись убивать друг друга?

— Во-первых, мы его слушали всего ничего, пятнадцать секунд — это не время. Во-вторых, — я помахал офицерским терминалом. — У терминала крошечные динамики, которые искажают любой звук. Думаю, что инфразвука это касается тоже, и он просто не оказывает на нас такого же влияния, как оказал на администратов.

— Ладно, — не сдавалась Пиявка. — Но почему вообще это произошло? У нас на борту всего лишь робот, а он и то смог распознать инфразвук, даже искажённый. Там целая военная космическая станция. Неужели они не смогли его определить?

— Уверен, что смогли, — я покачал головой. — А вот почему они ничего с ним не сделали — вот это и есть главный вопрос.

— Например, почему они не надели скафандры? — подал голос Магнус. — И не отключили внешние микрофоны?

— Не помогло бы, — неожиданно серьёзным голосом ответил ему Кайто. — Это же инфразвук. Он воспринимается больше телом, чем слухом. Строго говоря, он слухом вообще не воспринимается, человеческое ухо на такое не способно. Скафандры действительно могли бы стать спасением для экипажа станции, но просто отключить внешние динамики не спасёт, это не изолирует от инфразвука. Единственный способ изолироваться — отключить генераторы гравитации, чтобы не касаться ни единой поверхности, и полностью выпустить всю атмосферу из станции. Тогда у персонала станции появился бы шанс.

— Нет, — я покачал головой. — Не появился бы. Теория со скафандрами, конечно, правдоподобна, но проблема в том, что на станции нет такого количества скафандров. На случай непредвиденных ситуаций там есть несколько аварийных отсеков, которые отстреливаются в случае необходимости, и в которых есть свои системы жизнеобеспечения, способные автономно функционировать в течение недели… Но скафандров там буквально раз-два и обчёлся. Они же существуют только для того, чтобы выходить в открытку для проведения каких-то работ по ремонту и обслуживанию, а не для того, чтобы использоваться как средство спасения. По-моему, кроме пары скафандров в каждом переходном тамбуре аварийного люка больше-то их и нет на станции. Получается в сумме двадцать два, а персонала как минимум в два раза больше.

— То есть, получается, у них вообще не было никаких шансов противостоять этой… — Магнус неопределённо покрутил рукой. — Даже не знаю, как это назвать…

— Напасти, — подсказал Кайто. — По-моему, отличное слово, очень подходящее.

— Может, и не было, — я пожал плечами. — А, может, и было.

И я рассказал им то, что уже рассказал капитану — о каменных призмах, которые висели в космосе совсем недалеко от станции.

— Так с этого и надо было начинать! — Кайто возбуждённо подался вперёд в своём кресле. — Что за призмы⁈ Рассказывай подробнее!

— Извини, дружище, никаких подробностей, — я развёл руками. — Не та ситуация была, чтобы рассматривать их вблизи. У меня были такие мысли, но, как только они появились, вместе с ними появились и администраты тоже. Пришлось выбирать — или призмы, или наши шкуры.

— Ну вот, — расстроился Кайто.

— Знаешь, если бы ты поменьше боялся космоса, то ты бы и сам мог их рассмотреть, — съязвила Пиявка, на что Кайто ответил неожиданно-спокойно:

— Что поделать, такой вот я.

По ходу дела, она все-таки вкатила ему какое-то лёгкое успокоительное, чтобы он поскорее пришёл в себя после ужасов открытого космоса.

— Да помолчите вы! — Магнус недовольно замахал на них руками. — Ты так и не сказал, что администраты могли сделать, по-твоему?

— А разве я говорил, что что-то могли? — удивился я. — Вот прямо сделать что-то — это вряд ли. Максимум — попытаться сделать.

— И почему же?

— Ну смотри, если призмы — это генераторы инфразвука, а я готов свою врекерскую сбрую на это поставить, то им для работы необходимо было плотно прилегать к корпусу станции.

— Но ты же сам сказал, что они висели рядом!

— Я думаю, это потому, что они выработали свой ресурс. Инфразвук инфразвуком, но ему для распространения всё же нужна какая-то среда, и, если они просто висят в космосе, то они и не работают… Даже если они работают, как бы комично это ни звучало. Им нужно плотно прилегать хотя бы к обшивке станции, и, значит, если прилегать они не будут — то и работать тоже. Экипаж станции мог надеть все имеющиеся у них скафандры, выйти на обшивку и попытаться сковырнуть генераторы с неё. Но это мои идеи, идеи человека, который смотрит на ситуацию со стороны. Самому же экипажу станции, тем более под давлением инфразвука, который с каждой секундой сводит с ума всё больше и больше, такой вариант развития событий мог даже не прийти в головы. Но даже если бы он и пришёл, вероятнее всего, у них бы ничего не вышло.

— Почему? — не отставал Магнус. — Думаешь, генераторы так сильно прилипли к обшивке?

— Если отлипли, то не так уж и сильно прилипли. Я вообще думаю, что там просто электромагнитная схема крепления. Одна общая батарея питает и сам генератор, и электромагнит, крепящий к обшивке. Как только батарея иссякает, отключается и то и то разом. Сила, которая прижимала генератор к обшивке, исчезает, но сила противодействия обшивки никуда не девается, и отталкивает генератор от себя. И он начинает удаляться от обшивки, пока собственное гравитационное поле станции не уравновесит это. Примерно на таком расстоянии я их и увидел.

— Ну а если их так легко отлепить, то почему этого никто не сделал? — всё не отставал Магнус, который явно считал администратов за идиотов.

— Одну причину я уже назвал. Но, судя по тому, что я не увидел никаких повреждений на обшивке станции, они даже не пытались их отцепить.

— А повреждения тут при чём? — вмешался капитан.

— Вы, кажется, забыли, что у нас не одно сообщение, а три, — я обвёл взглядом всех присутствующих. — Вы сосредоточились на одном, в котором мы обнаружили инфразвук, но совершенно забыли о том, что генераторы этого самого инфразвука не появились из ниоткуда. Их кто-то к станции доставил. И в сообщениях даже об этом говорится.

— Точно-точно! — Магнус пощёлкал пальцами. — Там же было сказано про… Как там? Много мелких кораблей, да? Которые прилетели, но не нападают? Включи ещё раз!

Я отмотал нужную запись на нужное место и включил снова.

— Отчёт двадцать дробь двадцать шесть. Истребители не атакуют нас. Они подошли вплотную, практически к обшивке станции, но они нас не атакуют. Не знаю почему… Отчёт будет дополняться… Надеюсь.

— Вот, точно! — Магнус снова щёлкнул пальцами. — Подошли вплотную к обшивке станции! Наверняка как раз для того, чтобы установить генераторы!

— И заодно — чтобы не дать их снять, если вдруг у защитников появятся такие мысли, — я кивнул. — Всё складывается прямо слишком стройно. Рой мелких кораблей — это как раз то, что нужно, чтобы облепить станцию со всех сторон, контролируя каждый квадратный метр её обшивки. С них же логично устанавливать генераторы инфразвука — это быстрее и практичнее, чем одному кораблю, например, эсминцу, летать вокруг и по одному их выгружать… И уж тем более практичнее, чем делать каждый генератор самоходным при условии, что у тебя уже есть рой мелких кораблей. Ну и охранять эти генераторы, пока они делают своё дело, тоже удобнее кучей маленьких корабликов, нежели одним большим, у которого будет куча ограничений. Как минимум, он в единицу времени способен контролировать только одну половину станции — ту, что перед ним. А ведь станции даже обороняться было нечем, потому что приписанный к ней корабль улетел на исследование сигнала, появление которого вызвали мы. И, судя по всему, он первым и встретился с этими самыми истребителями.