— Да, — махнул рукой Юринай. — Я понял тебя. Впечатляющее зрелище.

— А что там за серое пятно? — спросил Мак указывая на скалу чуть в стороне от бухты и серое бесформенное облако вокруг нее.

— А, это, — Юринай хмыкнул. — Видишь ли, любой крупный город имеет одну неприятную особенность. Как только в город набивается много народу, то часть из них становится бедняками, попрошайками, убогими, нищими и отребьем. В Чайке торгаши поступили жестоко и бескомпромиссно. Все отребье выставили за город. Вот они там и поселились.

— И что? Они живут на этой скале?

— Нет, на самом деле на воде. Там риф, глубина очень небольшая. Жилье строят из тростника, с опорой на дно. Благо дальше на восток его много. А когда приходит шторм — они скрываются в пещерах, которые прорубили в скале.

— А почему они не уходят? Чем они вообще занимаются?

— В основном там живут рыбаки, из них набирают матросов проезжие капитаны, ну и мелочевка всякая. — пожал плечами Юринай. — Я слышал, в порт на разгрузку тоже берут народ оттуда.

— Прям резервация какая-то.

— Угу, — усмехнулся учитель. — Соваться нам туда не стоит. Опасное местечко.

Чем ближе они подходили к городу, тем сильнее выступали отличия и архитектурная глупость местных градостроителей. Если издалека город казался однородным и гармоничным, то пройдя пригородные склады и городскую стену, носившую исключительно номинальную функцию, Мак откровенно разочаровался.

Широкие у основания и узкие вверху дома стояли впритирку. Попадались и ровные, но весьма своеобразные строения. Да, дома чаще имели желтый или красный оттенок кирпича, но попадались и оштукатуренные белые или разноцветные. Здания был круглыми, треугольными, большими, маленькими, кривыми, косыми. Парочка откровенно пугала, нависая над улицей выступающими балконами.

Торчали вывески, где-то из окна висело белье, где-то на балконах сидели старики или кормящие грудью детей женщины. Все это сопровождалось кучей народа которая торопилась по улицам, понукаемые своими делами. Вдобавок, повсюду доносились крики, ругань, реклама зазывал, а нос щекотал сводящий с ума ароматом еды.

Где-то пахло копченой рыбой, где-то мясом. Прямо на улице, в небольшом закутке, улыбчивый смуглый мужчина с пышными усами подгонял мальца, который раздувал мехами огонь под котлом. Мужчина схватил кинутую монету, тут же выхватил длинный кусок хлеба и принялся макать его в котел, наматывая расплавленный сыр, как торговцы сахарной ваты в парках из прошлой жизни.

Весь этот шум, суета, лотки прямо на улице, мешанина запахов еды, все это так напомнило прошлую жизнь, что Мак невольно улыбнулся.

— Здесь не всегда так, — перекрикивая шум, объяснял учитель. — Днем слишком жарко, пекло стоит ужасное. Так перед сезоном штормов. В полдень на улицах никого.

— А куда мы сейчас? — спросил Мак втянув носом воздух и поедая глазами кальмаров, которых готовили на углях, прямо тут, на улице.

— Мы — в постоялый двор «Юго-юго-восток». Я раньше там останавливался. Можно договориться и не арендовать комнату. Только место в конюшне для шкафа и еду.

Юринай обернулся и расплылся в улыбке. Ученик был похож на огромного ребенка, с раскрытым ртом рассматривающего витрины и крутящим головой на все четыре стороны. В домах на первых этажах находились лавки, и каждая считала долгом выделиться среди других своей вывеской, которые парень с удовольствием и разглядывал.

В основном, конечно, это были огромные таблички, с крупными буквами, но попадались и действительно занимательные экземпляры. У одной лавки, возле огромной витрины, из стены торчала точная копия корабля сделанной из камня. На борту корабля, высотой вдвое выше Мака, из металла была сделана надпись «Корабельная утварь Бака». Витрина, к слову, была завалена начищенными до зеркального блеска шкивами, крюками и и непонятными для парня предметами.

— Руки! Дешевые руки, ноги или язык! — выскочил из толпы на них мальчишка. — Не дорого!

— Мы сами, — буркнул Юринай и показал кольцо тут же скисшему мальцу и потянул ученика за собой. — Ты так сильно выделяешься, что нас скоро облепят местные зазывалы или эти мальчишки.

— Зачем он продавал руки? — спросил Мак, оглядываясь назад.

— Он предлагал помощь в переноске: сдавал в аренду свои руки и ватаги. Продать ноги — значит выполнить просьбу по доставке или просто нанять на побегушки. А язык — это купить паренька для разъяснения что и где. Я слышал, был скандал, когда выяснилось, что некоторые лавочники им приплачивают, чтобы водили клиентов именно к ним.

Ученик и учитель спустились по двум улицам и вышли на широкую набережную. На причалах стояли большие корабли, опутаные паутинами снастей. Прямо на улице, у причалов складывали товары, причем напротив, тут же, стояли небольшие палатки, в которых готовили рыбу на углях лоточники, сновали матросы, порт жил своей привычной жизнью.

Взгляд Мака зацепился за несколько девушек, одетых в платья с глубоким декольте. Они стояли у большого корабля «Герцог Валентин» и чего-то или кого-то ждали. Как только помимо грузового трапа, с корабля сбросили пассажирский — девушки оживились.

Первым с корабля спустился мужчина с аккуратно подстриженной бородкой и солидным животом, одетый в мундир с золотой окантовкой рукавов и плеч. Он кивнул офицеру на борту, и по его команде на землю спустились два десятка матросов.

— За убийство или разбой — ответите по местным законам! Пальцем не пошевелю, чтобы кого-то помиловали. На третий рассвет все должны быть на борту! — громогласно объявил капитан и, осмотрев строй матросов, довольно крякнул. Те стояли словно дикие коты, готовые броситься на жертву. Обернувшись к толпе девушек, и поймав парочку воздушных поцелуев и недвусмысленных взглядов, громко произнес: — Дамы! Они ваши!

Матросы бегом подскочили к девушкам и, подхватив их на руки, отправились в глубь города.

— Дорогу! — послышалось совсем рядом.

Мак обернулся и увидел что на него не спеша и с явным усилием тянет груженую телегу лошадь.

— Я начинаю сомневаться, что ты видел города, — произнес старичок утаскивая под локоть парня. — Пойдем, тут уже рядом.

Юринай потащил его дальше, а ученик старался не отставать. Впервые оказавшись в таком архаичном порту, его удивило отсутствие хоть каких-то кранов, кучи канатов, бочек и ящиков прямо у воды. Некоторые нагромождения товаров, казалось вообще никто не охраняет.

— Мы пришли, — произнес Юринай указывая на большой дом в три этажа, с пристроем-конюшней.

На доме висела большая вывеска с надписью «Юго-юго-восток».

На следующий день Мак едва поспевал за учителем, который быстрым шагом, лавируя в утренней суетливой толпе, как рыба в воде, шел к старшему квартала. Найдя взглядом пузатого мужчину с увесистой книгой, он устремился к нему.

— Старший охранник, я полагаю? — произнес Юринай, подойдя к нему.

— Представьтесь, — взглянул на Юриная мелкий чиновник.

— Мастер артефакторики, свободный маг по делу, Юринай Аболосский, — произнес старичок и показал кольцо с машущим крыльями пегасом.

— Доброго дня, уважаемый маг, — уже более почтительно произнес толстяк. — Чем могу помочь?

— У меня разрешение от городской управы на право ведения магической практики по профилю артефакторики. — как только он это произнес, управляющий тут же сморщился, словно его в порт на ночное дежурство отправили. — Я пришел к Вам с просьбой выделить место для моей лавки.

— Простите, господин маг, но это совершенно невозможно, — начал было охранник, но его прервал мастер артефактор.

— При наличии места Вы ОБЯЗАНЫ выделить мне его для ведения профессиональной деятельности! — не скрывая злости прошипел Юринай.

— Но свободных мест совсем нет, наша улица… э-э-э…. пользуется спросом в последнее время.

— Вон там, у рыбной лавки есть место, — указал старичок на небольшой пятачок. — Меня вполне устроит этот закуток.