– Лорд Тирелл может превратно это понять.

– Мне тоже охрана нужна, – сказал сир Харис. – Времена нынче смутные.

Да… Пицель не единственный, кого Мейс охотно вывел бы из совета. У него и в казначеи готов кандидат – родной дядя Гарт Тучный, лорд-сенешаль Хайгардена. Еще одного Тирелла им только и не хватает. Сир Харис – тесть Кивана, на Пицеля тоже можно положиться, но Тарли и Пакстер Редвин, лорд-адмирал – вассалы Хайгардена. Сейчас Редвин ведет свои корабли в обход Дорна, чтобы дать бой флоту Железных Людей, но по возращении его в Королевскую Гавань малый совет расколется надвое – трое за Ланнистеров, трое за Тиреллов.

Седьмой голос принадлежит дорнийке, сопровождающей Мирцеллу домой, – леди Ним. Если хоть половина сведений Квиберна достоверна, никакая она не леди. Побочная дочь Красного Змея с репутацией не лучше батюшкиной претендует на место в совете, которое столь недолго занимал принц Оберин. Тиреллу о ней сир Киван еще не сказал – страсть как недоволен будет десница. Мизинца бы сюда – Петир Бейлиш умел создавать золотых драконов прямо из воздуха.

– Наймите себе на службу людей Горы, – посоветовал сир Киван. – Рыжему Роннету они более не понадобятся. – Вряд ли Мейс так прямо станет убивать Пицеля или Свифта, но ежели этим мужам с охраной спокойнее, пусть у них будет охрана.

На внешнем дворе, словно зверь в клетке, металась и завывала снежная буря.

– Виданное ли дело, холод какой, – сказал сир Харис.

– Уйдем же с него поскорее. – Великий мейстер поплелся через двор в свои комнаты, двое других задержались на ступенях тронного зала.

– Не верю я, что с мирийскими банкирами у нас что-то выйдет, – сказал тестю Киван. – Приготовьтесь лучше к путешествию в Браавос.

Сира Хариса это отнюдь не порадовало.

– Хорошо… хотя, повторяю, эту кашу не я заварил.

– Верно, не вы. С Железным банком договаривалась Серсея. Желаете, чтобы я ее послал в Браавос?

– Ее величество… – заморгал Свифт.

– Успокойтесь, это всего лишь неудачная шутка. Идите к себе и погрейтесь – я сделаю то же самое. – Сир Киван натянул перчатки и сошел вниз. Ветер дул в лицо, хлопая плащом за плечами.

Сухой ров вокруг крепости Мейегора замело снегом, пики на дне блестели от изморози. В крепость можно было пройти только через подъемный мост, на дальнем конце которого всегда стоял один из рыцарей Королевской Гвардии. В эту ночь там нес караул сир Меррин Трант. После отъезда Бейлона Сванна в Дорн (где он и посейчас оставался, охотясь за Темной Звездой), ранения Лораса Тирелла и пропажи Джейме в Королевской Гавани остались всего четверо белых рыцарей. Осмунда Кеттлблэка сир Киван бросил в темницу вместе с братом Осфридом сразу же, как только Серсея призналась, что они оба были ее любовниками. Без него рыцарей стало трое: Трант, никчемный Борос Блаунт и Квиберново немое чудище.

Надо будет подобрать новых: Томмену нужны достойные рыцари. Раньше в Королевской Гвардии служили пожизненно, но Джоффри этот обычай поломал: отправил в отставку сира Барристана Селми, чтобы очистить место своему псу Сандору Клигану. Почему бы не воспользоваться этим прецедентом и не дать белый плащ Ланселю? Эта честь намного выше его Сынов Воина.

Киван повесил мокрый плащ, снял сапоги, велел слуге подложить дров в огонь.

– И подогретого вина мне спроворь, – добавил он, устраиваясь у очага.

Согревшись снаружи и изнутри, он почувствовал сонливость и больше не стал пить. Его день еще не окончен: надо прочесть донесения, написать письма, поужинать с Серсеей и королем. Племянница, хвала богам, стала куда как более кроткая после своей прогулки по городу. Прислуживающие ей послушницы говорят, что одну треть своего дневного времени она проводит с сыном, вторую в молитвах, а третью в ванне: моется по пять раз на дню, скребет себя щетками из конского волоса с крепким щелочным мылом.

Не отмыться ей больше, хоть кожу с себя сдери. Ребенком она была озорница, просто огонь, а как расцвела, ах… не было больше на свете такой красавицы. Если б Эйерис женил Рейегара на ней, можно было бы избежать многих бедствий. Серсея нарожала бы мужу львят с лиловыми глазками и серебристыми гривами, а он при такой жене на Лианну Старк и не глянул бы. Северянка тоже была хороша на свой дикий лад, но ни один факел не горит ярче восходящего солнца.

Э-э, что толку размышлять о проигранных битвах и дорогах, на которые вовремя не свернул. Такое занятие лишь дряхлым старикам впору. Рейегар женился на Элии Дорнийской, Лианна Старк умерла, Серсею взял в жены Роберт Баратеон, а дорога Кивана ведет в покои племянницы.

Нет причин чувствовать себя виноватым. Тайвин знает, что бесчестие на их дом навлекла его дочь, и не станет упрекать брата. Киван заботился единственно о добром имени дома Ланнистеров.

Брат в свое время сделал нечто похожее. После кончины матери их отец взял себе в любовницы пригожую дочь свечника. Знатные вдовцы и до него спали с простыми девками, но лорд Титос начал сажать эту женщину на высокое место рядом с собой, осыпал ее дарами и даже в делах с ней советовался. Не прошло и года, как она стала помыкать слугами, командовать домашними рыцарями и говорить от имени его милости, когда он прихварывал. Такую власть забрала, что в Ланниспорте появилась новая присказка: всякому просителю-де следует падать ниц и обращаться к ее коленям, поскольку ухо Титоса Ланнистера помещается промеж ног его леди. Драгоценности покойной на себя надевала, вот до чего дошло.

Но однажды у лорда-отца, когда он поднимался по крутой лестнице в ее спальню, приключился разрыв сердца, и судьба его наложницы круто переменилась. Все прихлебатели, именовавшие себя ее друзьями, тут же от нее отвернулись, когда Тайвин раздел женщину донага и прогнал по городу, как обычную шлюху. Ему и присниться тогда не могло, что его золотую дочурку ждет та же участь.

– Иного выхода не было, – проговорил Киван, глядя в пустую чашу.

Его святейшество следует ублажать. Томмену нужна поддержка духовенства в грядущих битвах, Серсея же… золотое дитя выросло в глупую, тщеславную, жадную женщину. Если б она осталась у власти, то погубила бы Томмена, как погубила Джоффри.

Усилившийся ветер тряс ставни. Ну что ж, пора встретиться с львицей в ее логове – хорошо, что когти у нее вырваны. Только Джейме… но не стоит пока забивать себе этим голову.

Киван надел старый дублет на случай, если ей снова вздумается облить его вином. Пояс с мечом он оставил на спинке стула: только рыцарям Королевской Гвардии разрешается иметь при себе оружие в присутствии короля.

Томмена и королеву-мать охранял сир Борос Блаунт в белом плаще, эмалевых латах и полушлеме. В последнее время он сильно отяжелел, и цвет лица у него был неважный. Стоял он, прислонившись к стене.

На стол накрывали три послушницы, чистенькие девочки хорошего рода от двенадцати до шестнадцати лет. В длинных белых рясках, одна невиннее другой; верховный септон не разрешает им служить королеве долее семи дней, чтобы Серсея их не испортила. Они заботятся о платье королевы, готовят ей ванну, наливают вино и меняют простыни. Одна всегда спит с королевой в одной постели, блюдя ее нравственность, две другие – в смежной комнате вместе с септой.

Рябая и долговязая словно журавль девица проводила сира Кивана к королеве.

– Дорогой дядя, – сказала Серсея, поцеловав его в щеку. – Как мило, что ты пришел поужинать с нами. – Одета скромно, как и подобает матроне: закрытое коричневое платье и зеленое покрывало, прячущее бритую голову. До своего покаяния она нахлобучила бы на лысину золотую корону. – Присаживайся. Хочешь вина?

– Одну чашу, больше не надо.

Конопатая послушница налила им подогретого с пряностями вина.

– Томмен говорит, что лорд Тирелл хочет отстроить Башню Десницы…

– Да. Вдвое выше той, что сожгла ты.

Серсея издала гортанный смешок.

– Длинные копья, высокие башни… Уж не намек ли это?

Киван не сдержал улыбки. Хорошо, что она не разучилась смеяться.